Левая рука тьмы: Левая рука тьмы. Планета изгнания. Гончарный круг неба. Город иллюзий - Урсула Ле Гуин

— Шесть земных лет тому назад. Простите меня, пожалуйста, доктор Ромаррен. Я не знал… Я был над Калифорнийским Морем, и они выслали за мной аэрокар, автоматический аэрокар. Мне не сказали, для чего я понадобился. Затем Лорд Краджи сказал, что нашел одного из участников нашей экспедиции, и я подумал… Но он ничего не сказал о том, что случилось с вашей памятью. Значит, вы помните только Землю?

Казалось, он умолял Фалька, чтобы тот ответил отрицательно.

— Я помню только Землю, — кивнул Фальк, твердо решив не поддаваться чувствам, возбуждаемым в нем этим мальчиком, его наивностью, искренностью его лица и голоса.

Он обязан был предполагать, что этот Орри вовсе не такой, каким хотел казаться. «Но что, если он действительно таков?» — мелькнуло у него в голове.

«Больше я не позволю дурачить себя!» — с горечью сказал себе Фальк.

«Да, но если тебе очень захочется этого, ты позволишь! — тут же отозвалась другая часть его мозга. — Тебя непременно одурачат, если только они захотят этого, и нет способа им помешать. Если ты не будешь задавать вопросы этому мальчику, чтобы не выслушивать ложных ответов, тогда ложь восторжествует и результатом твоего путешествия в Эс Тох будет лишь молчание, осмеяние и отвращение. Ты пришел сюда, чтобы узнать свое имя. Какое-то имя названо. Прими его».

— Ты мне расскажешь, кто мы такие?

Мальчик снова стал быстро-быстро произносить какие-то непонятные слова. Затем, увидев непонимающие глаза Фалька, он умолк и печально покачал головой.

— Вы меня не понимаете, вы не помните, как говорить на языке келшак, доктор Ромаррен?

Голос его звучал почти жалобно.

Фальк пожал плечами.

— Келшак — это твой родной язык? — спросил он секундой позже.

— Да! — твердо сказал мальчик. — И ваш тоже, доктор Ромаррен!

— Как на этом языке звучит слово «отец»?

— Хьовач, а для детей — вава, — лицо Орри озарила искренняя улыбка.

— А как вы называете пожилого человека, которого уважаете?

— Для этого есть много слов. Дайте мне подумать, доктор. Я так давно не упражнялся в нашем языке. Если это не родственник, то можно сказать «превнотмо» или «тмокной».

— «Тмокной». Как-то я уже произносил это слово, не зная, откуда оно пришло мне на ум.

Это не было проверкой. Он никогда не говорил Эстрел о том, как он побывал у старого Слухача в Лесу, но за то время, когда он, одурманенный, был в их руках прошлой ночью или даже, может быть, на протяжении нескольких суток, они могли обшарить все воспоминания в его мозгу и могли узнать все, что он когда либо говорил или думал. Он мог даже не догадываться, что они с ним сделали, и не знал, что еще они могут сделать и сделают. Он не имел ни малейшего представления о том, чего они добиваются. Единственное, что ему оставалось, — это продвигаться дальше, пытаясь выяснить то, что хотел.

— Ты можешь ходить здесь куда захочешь?

— О, да, доктор Ромаррен. Повелители всегда были очень добры. Они уже давно ищут хоть кого-нибудь из оставшихся в живых участников экспедиции. Вам известно что-нибудь на этот счет, доктор Ромаррен?

— Ничего!

— Краджи успел мне сказать, когда я бежал сюда сломя голову, что вы жили в Лесу, где-то в восточной части материка, среди какого-то дикого племени.

— Я расскажу тебе об этом, малыш, если захочешь об этом узнать. Но сначала ты должен рассказать мне вот что. Я не знаю, кто я, кто ты, что это за экспедиция и что такое Верель?

— Мы — келши, — несколько скованно начал мальчик.

Очевидно, он был смущен тем, что ему приходилось давать объяснения человеку, который старше его не только по возрасту, но и во всех других отношениях.

— Мы из народа Келшак и живем на Вереле, — продолжал Орри. — Сюда мы прибыли на корабле «Альтерра».

— Зачем мы прилетели сюда? — спросил Фальк. Он наклонился вперед, стараясь не проронить ни слова.

Орри рассказывал медленно, часто сбиваясь, несколько раз повторяя одно и то же, пока не устал говорить, а Фальк — слушать. К тому времени стены комнат уже озарились светом закатного солнца. Когда они замолчали, бессловесные слуги принесли им еду. За едой Фальк не переставал мысленно изучать бриллиант, который мог оказаться фальшивым, но мог быть и бесценным. Он перебирал в уме подробности рассказа Орри и терялся в домыслах. Мир, который он принял, оставался для него загадкой.

Глава восьмая

…Изжелта-оранжевое солнце смахивало на око дракона или на огненный опал. Вокруг него по вытянутым орбитам медленно кружились семь планет. Год на третьей, зеленой, планете длился шестьдесят земных лет. «Счастлив тот, кто встретит свою вторую весну», — так гласила одна из приведенных Орри пословиц.

Зимы в северном полушарии планеты были ужасно холодными, темными и мрачными, поскольку ось планеты была сильно наклонена к эклиптике. Зато долгое, продолжительностью в полжизни, лето было неописуемо роскошным.

Гигантская луна, цикл которой составлял четыреста дней, вызвала грандиозные приливы на глубоких морях планеты. Там часто случались землетрясения, извержения вулканов; там обитали передвигающиеся растения, различные животные. И что особенно важно, там была разумная жизнь. Там жили люди, которые владели речью и строили города — средоточия чудес.

В этот отнюдь не волшебный мир двадцать лет назад прибыл космический корабль. Двадцать гигантских лет этой планеты составляют более тысячи двухсот лет по земному летоисчислению.

Колонизаторы, подданные Лиги Всех Миров, прибывшие на этом корабле, посвятили свой труд и свои жизни вновь найденной планете, удаленной от древних центральных миров Лиги в надежде в конце концов привести разумных обитателей планеты в Лигу в качестве новых союзников в Грядущей Войне. Такова была с самого начала политика Лиги, в течение многих поколений основывавшаяся на предупреждении пришельцев из Скопления Гриады, об огромной волне завоевателей, которая перемещалась от планеты к планете, все ближе к обширному скоплению из восьмидесяти планет, гордо называющему себя Лигой Всех Миров. Земля, будучи на самом краю Лиги и ближайшей к недавно открытой планете Верель, снарядила первый корабль с колонизаторами.

Должны были прибыть корабли и с других планет Лиги, но ни один из них так и не осуществил посадку на Верель. Война началась.

Единственным средством связи с Землей, с главной планетой Лиги, Давзант, и со всеми планетами Лиги был ансибл, мгновенный передатчик энергии, установленный на борту корабля с земными колонизаторами. Как отметил Орри, никакой корабль не мог перемещаться быстрее скорости света, но здесь Фальк поправил его.