Любовь как закладная жизни - Ольга Горовая

— Ладно, — Вячеслав кивнул и потянул Бусинку к двери, где все еще стоял Лысый. Кивнул парню, чтоб они шли на улицу, к машинам. Прикрыл двери и посмотрел на врача. — Ты только ей не вздумай советы свои давать, усек, Леха? Нечего ей еще больше этой чепухой голову забивать.

Алексей поднял ладони, показывая, что оставляет это на его, Борова усмотрение. Довольный и таким, Вячеслав пожал Лехе руку и сам пошел на стоянку.

— Вячек, а можно мы в церковь заедем? Не надолго. Всего на пол часика? — Бусинка пялилась на свои ладони, когда его об этом спрашивала.

Сидела на соседнем сидении, время от времени поглядывая на дорогу. Молчала. А это вдруг прорвало. Интересно, она че, таки успела как-то с Лехой побазарить? Или сама такая же умная?

— Ты же вчера там была, — не позволив, но и не отказав пока, заметил Вячеслав, косо глянув на Бусинку.

— Была, — она прикусила губу, рассматривая маленький прокол на своем безымянном пальце.

Четвертый. Блин. Он уже видеть не мог, как у нее кровь берут. Не важно: из пальца или вены. Все равно бесился. И сейчас глядеть на следы ему было не легче.

Сжав зубы так, что свело челюсть, он цокнул языком и, резко вывернув руль, перестроился через две полосы, не обратив никакого внимания на возмущение других водителей.

— Только недолго, тебе уже отдыхать пора, — проворчал он, и не оборачиваясь видя, что она рада.

Ладно, ради этого он мог и пойти на кое-какие уступки.

Обычно Бусинка торчала в церкви минут тридцать-сорок. Ну, иногда час. Он с ней не заходил, ждал на улице или в машине. И сегодня так же, стоял и курил. А потом-таки не выдержал. Вот что-то из того, что Леха сказал, зацепило его. А может быть страх того, что малышка от него какую-то гадость подцепить могла. Такое, с чем он справиться не сможет. А всякие мысли дурные и сглазы… Поп в этом должен был разбираться, разве не так? Значит подскажет, может такое быть или нет.

Вот он и поперся в церковь. И к своему удивлению тут же наткнулся на уже знакомого священника, который о чем-то разговаривал с хилой бабулькой у одного из окон. Осмотревшись и не заметив нигде Бусинки, Вячеслав уже направился в сторону основного зала, просто, чтобы глянуть на нее. Но тут поп его заметил, и быстро перекрестив бабульку, намылился в сторону Боруцкого.

Вячеслав остановился, так и так собираясь с ним побазарить.

— Она еще молится, — священник смотрел на него с некоторым опасением, словно не был точно уверен в то, что Вячеслав может вычудить.

Боруцкого такое отношение забавляло.

— А я сейчас с тобой переговорить хочу, — он хрустнул суставами пальцев, не совсем понимая, как такое вслух-то спросить, чтоб его полным идиотом не посчитали.

Это заявление, похоже, удивило священника еще больше.

Глава 37

— Со мной? — уточнил поп, словно Вячеслав сказал что-то невнятно. — Что ж, слушаю, — с некоторой растерянностью добавил он, видно заметив раздражение во взгляде Боруцкого.

— Она болеет. — Вячеслав мотнул головой в сторону основного зала, где, как он понимал, находилась сейчас Бусинка. — Врач говорит, что по его теме у нее ничего нет. И намекает на то, что ее, ну, типа, — он хмыкнул, — короче, сглазить могли, или чего-то в этом роде. Такое, вообще, реально? — таки ощущая себя долбанным придурком, поинтересовался Вячеслав. — Может ее отвезти куда-то, чего-то сделать?

Поп стал выглядеть совсем оторопевшим. Проморгался. Откашлялся. И снова моргнул.

Раздраженный от того, что в принципе о таком базарит, да еще и со священником, Боруцкий щелкнул пальцами у него перед носом:

— Эй, ты, вообще, меня слышишь?

— Слышу, — наконец, глубоко вдохнул священник. Уцепился за свой крест, болтающийся на груди. И настороженно посмотрел на Вячеслава. — Человека, верующего в Господа нашего, бережет сила этой веры. Молитва ежедневная и промысел Божий. И грех великий для любого верующего ходить по ведьмам и бабкам. Да и не помогут они Агнии. — Поп глянул на Боруцкого с некоторым превосходством и снисхождением. — Корень ее болезней и слабости в ином.

— И в чем? — хмыкнул Вячеслав, чувствуя, что раздражается все больше.

— Агния очень верующая девочка. И я ведь просил вас отпустить ее, — теперь во взгляде священника читалась настороженность и некоторое опасение. Но и укор, похоже. — Не для нее это. Вся та среда, где вы вынуждаете ее жить. Она так любит. Так искренне верит, что сумеет спасти вас своей верой. Что, как всякая… жена, может молиться и отмолить грехи своего мужа. Думаете, она за себя или за нас по три раза в неделю сюда приходит просить? — Священник криво улыбнулся. — Она все это только ради вас делает. Но вы, вероятней всего, и не крещены. Да и Агния, несмотря на все свое обожание и любовь к вам — никто. Ни перед людьми, ни перед Богом. И живет в грехе блуда, несмотря на всю свою веру.

У Вячеслава руки зачесались встряхнуть этого типа. Донести ему, кто именно такая его Бусинка. Да, плевать Боров хотел на людей и их законы, на все эти нравоучения и промывки мозгов священников. Агния была куда больше, куда конкретней и реальней любой жены любого «праведного» верующего, про которых ему сейчас этот поп распинался. Видно мало Вячеслав тогда ему вдолбил в мозг разъяснений. Хотя, насчет того, как священник хранил в тайне степень его отношения к Бусинке, у Вячеслава претензий не было. Он переговорил с ним тогда, когда стал привозить сюда Бусинку регулярно. И наглядно, с примерами пояснил этому Игорю, чего и как его ждет, если хоть кому-то слово скажет.

Но и вот то, что поп сейчас плел про его малышку, Борова выбешивало.

А Игорь, тем не менее, словно не замечая, что Боруцкий заводится, продолжал:

— Имеет ли она право молиться за вас? Имеет, Бог всякому дает свободу обращения к Нему. Только она же на все готова, и на себя все грехи ваши взять. А там, как я понимаю, искупать немало. И это не может не аукнуться. Я предупреждал ее. Об этом многие праведники, через которых Бог прощение и исцеление грешникам давал, упоминали в своих записях. Я специально изучил эту тему. Это ослабляет ее. Да и все эти разговоры в консерватории, Агния хоть и бравирует, но видно, что ей тяжело…

Вот как-то Вячеслав не въезжал. То ли злость разгоревшаяся мешала, то ли он просто не мог уловить логики в том, что ему тут патякал этот поп. Типа Агния еще и сама виновата? И он ее еще обвиняет в том, что она Боруцкого любит? Ну, нормально, а?

— Че за разговоры? — прищурившись, процедил он сквозь зубы, пока отодвинув всю эту пургу про грехи.

— Сплетни эти все о проституции. О том, как она на жизнь и свою музыкальную карьеру зарабатывает…