Ледяные отражения - Надежда Храмушина

меня никто не будет беспокоить, разве только через её труп, и пошла в дом Марии Кондратьевны. Меня окружило со всех сторон такое невесомое и тёплое блаженство! Я моментально провалилась в сон. Что только я во сне не делала! Воевала с немцами, причём пряталась от них где-то в поленнице, и там же они прострелили мне руку, видимо целились специально в волдырь, потом догоняла уходящий автобус, смотрела на захват нашей цивилизации инопланетянами, чёрт знает, ещё какие у меня были приключения! Я несколько раз просыпалась, но, перевернувшись на другой бок, снова утопала в тёплой перине, и снова начинала активно преодолевать какие-то препятствия.

Проснулась я в четыре часа дня. Или вечера. Напротив кровати висело зеркало, но я не стала долго любоваться на себя. Я была такой голодной, что сразу пошла к столу, где, накрытые чистым полотенцем, лежали пироги. Я съела, наверное, с десяток кусков, запила всё компотом прямо из банки, и только тогда посмотрела в окно. Напротив дома стоял синий Фольксваген Ильи. Я поискала глазами полотенце, чтобы вытереть руки, заглянула в кухню, там, на подоконнике, лежало небольшое полотенце, и я взяла его. Из него на пол выпал пучок чёрных перьев, перевязанных чёрной ниткой. Я машинально подняла его и увидела, что кроме перьев там ещё и локон седых волос. Занятная штучка. И зачем она, интересно, Валентине Тарасовне? Может тоже какая-то примета. Я пошла на улицу. Первым мне попался Дениска, он радостно подбежал ко мне и обнял меня.

— Ого, ты что, на самом деле так соскучился обо мне? — Удивилась я.

— Я так рад, что с тобой всё хорошо! — Радостно затараторил он — Все уже знают, что произошло сегодня ночью. Ты спасла Наталью Михайловну и победила демонов!

— Так, Сакатов уже целую поэму сочинил. — Сказала я — Представляю, в каких красках он всё это описал!

— Да, я уже три раза прослушал его рассказ! — Подтвердил он — Пока ты спала, они тут всё успели сделать. Похороны уже прошли, поминки тоже.

— А где весь народ? — Оглянулась я.

— Только что с кладбища вернулись.

— Так ты говоришь, что уже поминки прошли, зачем они снова на кладбище ездили?

— Они ещё Оксану подхоронили к Галине. Папа возил Ивана Дмитриевича, Алексея Александровича и Наталью Михайловну сначала на провал, потом в церковь. Иван Дмитриевич сам всем занимался, он сказал, что она его родня, и поэтому это его священный долг. Я тоже был на провале! Офигеть просто. Это точно не люди выкопали. Я представил себе, как ты там ночью с демонами боролась, мне самому даже жутко стало.

— Ни с какими демонами я не боролась. Я просто пыталась остаться с этой стороны стены.

— Что, сегодня провал будем закрывать?

— Нет, Дениска, сначала будем думать, как Любаве помочь.

— Да? Сейчас все у Ивана Дмитриевича, руку делают.

— Если Иван Дмитриевич в деревне, то с кем коровы?

— Бабушку какую-то отправили вместо него. Да, кстати, папа сказал, что ты, как проснёшься, пойдёшь сразу искать того петуха, который первым закукарекал.

— Зачем? — Удивилась я.

— Чтобы расцеловать.

— У твоего папы нездоровое чувство юмора. Ладно, пошли к Ивану Дмитриевичу, совет держать будем.

Мы свернули на соседнюю улицу, и пошли к дому Ивана Дмитриевича. В его дворе работа кипела, только стружки с опилками летели в разные стороны. Увидев меня, все побросали свои дела, и мне пришлось снова рассказывать про ночное приключение, отвечать на вопросы, потом снова рассказывать, потом снова отвечать.

— Так ты сегодня не планируешь домой возвращаться? — Спросил Илья.

— Если только под утро. Ночь у меня, сам понимаешь, занята.

— Так ты совсем разучишься по ночам спать.

— Папа, значит, мы остаёмся с тётей Олей, и едем домой только вместе с ней утром! После всех ритуалов. — Заявил категорично Дениска.

— Да понял я уже, нечего так кричать!

— Оля, Аня сказала, что надо всё-таки провести ритуал закрытия провала, иначе нечисть будет бесконечно сюда рваться. — Сказал Сакатов.

— А как Любаву оттуда вызволить?

— Ищет она, ищет. Уже всех своих знакомых подключила. Видишь ли, вся сложность заключается в том, что пока Любава в своей пещере, и рядом с ней демоны, она недосягаема для любых очищений. И зов у неё сильный. Ты же сама сказала, что когда она в третий раз появилась, твой оберег почему-то не защитил тебя, и если бы не Оксана, непонятно, чем бы всё это закончилось.

— Ну да. — Согласилась я — Расклад не очень хороший. Теперь, когда отпели Оксану, она больше здесь не появиться, и на неё рассчитывать не стоит.

— Ольга Ивановна, я, конечно, не знаю всех тонкостей, никогда я раньше с этим не сталкивалась. — Наталья Михайловна отложила в сторону веник и совок, которым собирала стружки — Но что я подумала. Любава, когда Вы ей сказали о дочери, что она появилась возле вас, не кричала больше, что проклинает Меланью. Так может теперь она не будет на стороне демонов?

— Да, это правда, она вся замерла, словно оглушённая этими моими словами, и даже мне показалось, что она застонала. — Согласилась я — Но её глаза так и остались демонскими, злобными. Но что для меня вообще не подаётся пониманию, почему Любава не увидела это серебряное облачко над костром. Ведь если она так тоскует по дочери, она должна была её почувствовать. Ведь недаром там всё так сошлось — и пещёра с провалом, где находится Любава, и Оксанино захоронение тут же, всё оказалось рядом. Скажи мне, ну как могло так всё совпасть?

— Я вот что подумал. — Ответил Сакатов — Любава погибла раньше Оксаны на пять лет. И в это время там ещё не было провала. Так значит, провал появился только в одна тысяча девятьсот пятом году, после того, как там была закопана Оксана. Может, Любава подсознательно почувствовала дочь, вот от её горя и образовался этот провал.

— А откуда у Любавы появилась целая группа поддержки с красными глазами и чёрными когтистыми лапами? — Спросила я.

— Не знаю Оля. — Покачал он головой — Может она при жизни колдуньей была? Что-то там ещё было, что мы пока