Собиратель Мостов - Ник Трейси

И вот, спустя двенадцать лет жизни в сумерках, он, наконец, держал в руках загадочное послание. В свете единственной лампочки в холле многоквартирного дома, доктор Янг прочел на желтом конверте имя Натана и адрес: улица Кракен 44 – 77 .

Любой нормальный человек понял бы, что это банальная ошибка почты. Вот только доктор Янг уже давно не был нормальным человеком. В сущности, он никогда им не был.

Он был уверен, что письмо предназначено ему. Чужое имя и неточность адреса он трактовал, как элементы конспирации отправителя. С какого-то времени весь мир для доктора Янга стал одной большой конспирацией.

Старик поднялся на девятый этаж, заперся в своей квартирке на четыре замка, задернул шторы, опустился в кресло и только затем вскрыл корреспонденцию.

В жёлтом конверте лежала фотография. Маркусу Янгу хватило одной секунды, чтобы узнать локацию. На снимке позировал молодой мужчина в полный рост, одетый в джинсовую одежду. Пальцы одной руки цепляются за карман брюк, другая рука как бы потирает висок. Во взоре брутальная небрежность. Чуть позади, на заднем плане, зелеными миражами застыли два растения, одно из которых походило на кактус, а другое – неповторимая Лилия Импала. Вдалеке на горизонте в пески опускалось красное картонное солнце.

Молодой человек на фото стоял точь-в-точь в том месте, где доктор Янг шесть лет назад зарыл труп Влада Кугуарова. Он узнал это по Лилие Импале, который невозможно спутать с другим цветком пустыни.

Снимок словно обжег пальцы. Старик с ужасом отбросил его в сторону. В конверте нашлись еще фотокарточки, еще и еще. Восемь штук. Там же были негативы. И все они указывали на труп Кугуарова. Они намекали на темное прошлое старика и будто говорили:

«Мы нашли тебя, конспиратор несчастный. Мы нашли тебя и скоро придем в гости».

На самом деле снимок далеко не так точно соответствовал реальному пейзажу пустыни Моко. Но для Маркуса Янга это уже не играло роли. Глаза видели то, что хотели видеть. Близость расправы теперь стала очевидна. Они не пришли убрать его сразу, значит, хотят свести с ума. Алчут его страданий.

В течении часа Маркус Янг метался из угла в угол, лихорадочно соображая, что ему делать. Снова бежать? Нет, он устал бегать. Старик опустился в кресло. Глухие тяжелые удары сердца отзывались болью в висках, старое тело пробирала дрожь. Доктор Янг чувствовал себя зверем, которого загнали в угол. Он еще раз прочел имя и адрес на конверте. Затем достал из кармана плаща увесистый револьвер, откинул барабан. Все шесть пуль были на месте.

Глава 13. Никакой я не палач!

2010 г, 31 августа

Аутодафе суда Большой инквизиции обычно действовало на жертву угнетающе, подавляя всякую волю к сопротивлению. Однако Кора была не из тех, кто покорно ждёт своей участи. Как только мистер Джонсон скрылся в тени кленовой аллеи, она решила попытать счастья в другом конце дома.

Попытка выйти наружу через черный ход так же оказалась провальной. Легкие не принимали воздух вне дома. Кора бросилась к телефону в гостиной, но, взяв трубку, скоро поняла, что не знает, куда ей звонить. Итак, выйти из дома надолго невозможно, просить помощи не у кого, и все же сдаваться просто так она не собиралась.

Кора вспомнила про двуствольное ружье, которое пару лет назад ей подарил один заказчик, выпускающий охотничье снаряжение. Она когда-то даже покупала патроны, чтобы потренироваться в стрельбе, но в конце концов решила не испытывать судьбу. Что ж, никогда не знаешь, когда тебе пригодится чей-то нелепый подарок.

Ружье нашлось в гараже, который соединялся с домом дальним коридором и поэтому, по сути, был одним тюремным помещением, на который распространялся разрешенный для дыхания кислород. Кора достала увесистый винчестер с верха железного шкафчика для инструментов, несколько раз грозно прицелилась им в светлую щель роллетных ворот, а затем открыла патронник и убедилась, что ружье заряжено. Почти полная коробка патронов лежала тут же рядом. Что ж, они могут послать кого-то убить ее, но она собиралась перед смертью всадить несколько зарядов дроби тому, кто осмелится пробраться в дом без спроса.

***

Сценка, которую Боб наблюдал на почтительном расстоянии из-за старого клёна, настолько поразила его, что он буквально оцепенел. Шпионскую позицию по соображениям безопасности он занял в таком месте, где всё можно было хорошо видеть, но не слышать. Некоторые слова удалось различить, но смысл речей остался тайной.

По всей видимости, девушка была чем-то недовольна, когда кричала на гостя в похоронном костюме. Боб так и не понял, что её заставило упасть, но еще больше удивляло то, что обратно в дом рыжая возвращалась ползком, а не на ногах.

Вне всяких сомнений Фред Джонсон огорчил её неприятным известием. Боб догадывался, что произошло нечто важное. Так же он понимал, что мужик из Струны не желал, чтобы встреча прошла при свидетелях, иначе лимузин бы довез его до самого дома, а не остался ждать на стоянке.

Боб обнял старый клён, зажмурил глаза и простоял так, без движения, несколько минут, пока обвинитель не прошёл мимо и не скрылся за дальним поворотом.

Оставшись в одиночестве на пустынной улице, он оказался в затруднительном положении.

Что теперь делать? Вернутся к слежке за лимузином или искать ответы здесь? Необходимость выбора выбила его из чувства времени. В какой-то момент он, наконец, осознал, что склонен остаться, ибо лимузин конечно давно отъехал.

Прошло, должно быть, минут пятнадцать, кода Боб вышел из-под развесистых ветвей клена на аккуратный тротуар, тянувшийся вдоль зеленых газонов шикарных особняков. Оставалось надеяться, что он сделал правильный выбор и совсем скоро многое из тайны «четвертого закона» проясниться. Ведь, судя по всему, рыжеволосая дама, так горячо говорившая с мистером Джонсоном, знала гостя. А раз так, то ей что-то известно и о женщине с лицом ангела и о черном ящике. Эти мысли довели пытливого автора комиксов до белого фасада особняка Коры Ипсвич.

Дом был самым большим на улице. К фронтону примыкала веранда с резными палисандровыми опорами и плетеной мебелью. Над парадным входом отсвечивало солнечными бликами высокое витражное окно.

Какое-то время очкарик мялся на пороге, соображая с какой фразы обратиться к владелице, затем громко постучался. Больше минуты к двери никто не подходил, и он постучался снова.

Дом упорно игнорировал Боба, но он не сдавался, тарабаня кулаком на всю улицу, отчего заставил лаять соседских собак.

– Мисс! – закричал он, обеспокоенный тем, что с хозяйкой мог