Божий суд - Санин Евгений

За дверью неожиданно слышится топот, крики: «Стой!», «Куда?!», затем шум борьбы и жалобный стон.

Мономах

С ума сошли — побудят же детей!

Нашли, когда и где повеселиться...

Р а т и б о р

(виновато)

Охрана — трое молодых людей.

(повышая тон и растирая на ходу кулак)

Сейчас у них постарше будут лица!

Ратибор выходит, и за дверью слышится его грозный голос.

Р а т и б о р

Что тут за шум? И это еще что?

1-й молодой голос

Да вот, вбежал и ну ломиться в терем!

2-й молодой голос

Мы думали, это из наших кто...

3-й молодой голос

А это раб — глазам своим не верим!

Р а т и б о р

И я не верю собственным глазам —

Какой-то раб навел на гридней страху!

А ну-ка, дайте, я займусь им сам...

Кто ты? Куда?! Зачем?!!

(слабый, сдавленный голос)

Я — к Мономаху...

Ратибор возвращается, вталкивая перед собой худого, изможденного человека. На шее у того обрывок грязной веревки, на драном половецком халате — следы запекшейся крови.

Р а т и б о р

Вот, княже, говорит, прости, к тебе!

А кто, зачем — пока не отвечает...

Прикажешь попытать его в избе?

Мономах

(пряча в бороде улыбку)

Ну кто же сразу так гостей встречает?

(оглядывает пленника)

По лику — не степняк...

Р а т и б о р

По силе тоже!

Что, князь Владимир, будем делать с ним?

Б е г л е ц

(падая на колени, радостно)

Ты князь Владимир? Слава Тебе, Боже!

Р а т и б о р

(окончательно убеждаясь)

И речью можно приравнять к своим!

Мономах

(с сочувствием пленнику)

Да, вижу, нелегка была дорога!

Переяславльский? Мой? От половца беглец?

Б е г л е ц

(путаясь в словах)

Нет, то есть да... Беглец! Но, ради Бога!

Дайте воды! Иначе мне конец...

Ратибор зачерпывает ковшом из кадки воду и подает его пленнику. Тот с жадностью припадает к нему.

Мономах

(беглецу — дождавшись, пока он напьется)

Ну, говори! Зачем тебе я нужен?

(затем — Ратибору)

А ты потом скажи, да и проверь,

Чтоб дали ему, что надеть и ужин...

Р а т и б о р

(с усмешкой кивая на окно)

Какой там ужин — завтрак уж теперь!

Б е г л е ц

(кланяясь, вздрагивает, как от резкой боли)

Великий князь...

Мономах

(строго)

Пока что не великий!

Б е г л е ц

(виновато прикладывая руки к груди и болезненно морщась)

Прости раба за это, не губя!

Что мог я знать в Степи: забитый, дикий...

Так величают половцы тебя!

Я шел сказать — эти степные тати

Идут сюда на мирный договор.

Мономах

Как... Ханы? Сами?! Это очень кстати!

Ты недоволен этим, Ратибор?

Р а т и б о р

Я понимаю с половцем сближенье,

Когда лишь звон оружия кругом.

По мне — так лучше горькое сраженье,

Чем сладкое братанье со врагом!

Мономах

(тихо, одному Ратибору)

Негоже воеводу, как мальчишку,

Учить мне, но подумай, рассуди:

Получим время мы на передышку

И силу наберем...

Р а т и б о р

Но...

Мономах

(не желая слушать возражений)

Погоди!

Нам это время — золота дороже,

Милее ласки любящей жены!

Мир, Ратибор, и никакой войны!..

Б е г л е ц

(пошатнувшись)

О, Боже...

Мономах

(с участием)

Устал, трудясь для князя и страны.

Давненько сердце не было так радо!

За весть такую — щедро награжу!

Б е г л е ц

Твоей награды мне уже не надо...

Послушай, князь, что дальше я скажу!

Позволь мне сесть...

(садится на лавку)

Мономах и Ратибор недоуменно переглядываются.

Б е г л е ц

Идут сюда два хана!

Нет — лучше лечь...

(ложится)

Кидан и с ним — Итларь!..

Р а т и б о р

(присвистнув)

Такая сила — с миром?! Очень странно...

Б е г л е ц

По их словам, за выкупом, как встарь.

Р а т и б о р

(передразнивая)

«Как встарь»! Не покраснели даже!

«За выкупом» на Русь? Два наглеца!

Да я... да мы... Ты это слышишь, княже?

Мономах

(внимательно глядя на беглеца)

Постой, дай-ка дослушать до конца!

Б е г л е ц

(через силу поднимается, и кратко, быстро, словно боясь не успеть договорить)

Я бежал, князь,

Быстро, как мог,

Через кровь, грязь...

Видит Сам Бог!

Среди гор-рек

Долго, с трудом,

Не сомкнув век,

Брел я потом.

Под волков вой,

Днем и во мгле,

Полз по чужой —

К отчей земле!

Я прошел путь,

Богом храним,

Чтоб сказать суть —

Ты не верь им!

Их слова — мёд,

А дела — яд.

Я сказал всё!

Гаснет мой взгляд...

Р а т и б о р

Ай, молодец! Хоть ты не воин справный,

И я тебя, пожалуй, отличу:

За то тебе и ужин будет славный,

И волчий полушубок по плечу!

Ратибор хлопает беглеца по плечу, и тот снова падает на лавку, уже не вставая.

Мономах

Постой хвалить! Пусть лучше скажет,

Как самым лучшим из друзей,

И еще лучше нам докажет:

А не подсыл ли он князей?

Р а т и б о р

Каких князей?

Мономах

Каких угодно!

Всем им не выгодно, чтоб мы

Могли прийти в себя свободно

За время нынешней зимы!

(обращаясь к беглецу)

Смотри, на пытку ведь отправлю!

Да так, чтоб зайцем задрожал.

Ты моему Переяславлю

Действительно принадлежал?

Я это все могу проверить,

Предупреждаю наперед!

Б е г л е ц

(с горечью усмехаясь)

В такой момент мне можно верить!

Из-под Чернигова мой род...

Мономах

Я так и знал! Земля Олега!

Узнав про мир, он тот же час

Придумал хитрый план «побега»,

Чтоб с половцем рассорить нас!

Л е т о п и с е ц

(поднимая, наконец, перо и продолжая писать)

Олег Черниговский... Красавец и герой

Был баловнем судьбы, того не зная,

Что солнце его сядет за горой,

Тепло и свет навеки отнимая.

И брат двоюродный, и самый лучший друг,

Лишившись разом и отца и права

На собственный удел, Олег стал вдруг

Изгоем, по закону Ярослава.

Немало слез и горя приведет

На Русь вслед за собою Святославич,

И потому в историю войдет

Сей Святослава сын — как Гориславич...

Мономах

(продолжая)

Олег-Олег... Никак неймется,

Как видно, брату моему.

То он разбоями займется,

То — этим, судя по всему...

Рассорив нас со степняками,

Он обессилит нас вконец,

Придет и голыми руками

Возьмет Переяславль...

Р а т и б о р

Наглец!

Б е г л е ц

(обращаясь то к Мономаху, то к Ратибору)

Князь Мономах... ты, воевода!

Всех тех, кто знал меня, спроси:

Ведь я же — для всего народа!

Для нашей матушки-Руси!..

Я не подсыл! Как волчья стая,

Когда мороз придавит снег,

Взяв дань, пойдут, стыда не зная,

Два хана все равно в набег!

Мономах

Докажешь чем, что все неложно?

Р а т и б о р

Да, чем?

Б е г л е ц

Свидетельства во мне —

Они упрятаны надежно!

Молю вас, этим ханам не...

Перекрестившись бессильными руками, пленник умирает... Мономах и воевода набожно крестятся.

Мономах

Вот и отмучился бедняга...

В храм отнести сегодня ж днем!

Р а т и б о р

Вроде бы раб, а ум, отвага —

Недюжинные были в нем!

Мономах

(задумчиво)

Кто знал, кем был он до полона:

Монахом? Смердом? Кузнецом?..

Я не расслышал из-за стона —

Что он сказал перед концом?

Р а т и б о р

(охотно)

Что все равно обманут ханы!

Мономах

(морщась)

Нет, позже — речь его была

О доказательстве...

Р а т и б о р

(склоняясь над умершим)

Есть — раны!

(показывает обломок стрелы)

И половецкая стрела!

Мономах

Гляди, уже поверил прочно!

А ведь подумать бы пора б:

Что может знать, да еще точно,

О ханских планах русский раб?

Р а т и б о р

Но ты же сам сказал, возможно,

Он был монахом, кузнецом...

Мономах

(торопливо)

Иль смердом! Верить ему сложно.

Р а т и б о р

(с надеждой)

А может быть, он был купцом?

Мономах

(машет рукой, давая понять, что разговор окончен)

А! Что теперь? Конечно, скверно

Так говорить, когда он стих,

Но, думаю, что и, наверно,

Не будет ханов никаких!

Р а т и б о р

(глядя на пленника)

Вот так живешь, ешь, пьешь, воюешь...

И вдруг — пожалуй на ответ

За то, о чем и в ус не дуешь,

Покуда мнишь, что смерти нет...

Мономах

(задумчиво)

И одинаково ведь спросят:

Будь раб ты или господин!

Иди... И пусть его уносят!

А я побуду тут один!

Мономах опять остается один, но уже не ходит, а стоит посередине

тронного зала, между троном и летописцем.

Мономах

(как бы продолжая разговор с Ратибором)

Нет, половцу не поклонясь,

Русь не спасти нам от разброда!

Ты — воевода. Я же — князь,

Ответственный за жизнь народа!

И должен я любой ценой —

Ковать мечи, латать кольчуги,

И для дружин — да не одной! —

Собрать мужчин со всей округи.

Мне нужен мир. Не после, а сейчас.

Сейчас, пока что еще можно

Объединить разъединенных нас,