Грани отражения - Джулс Бичем

Пустая квартира скучно наблюдала за тем, как Лия ходит по кухне, готовя кофе и завтрак. Любимая футболка, которую она бессовестно присвоила у брата, когда еще они жили вместе, и джинсы согревали, но ощущение осенней зябкой погоды не проходило. Лия решила согреться чашкой кофе, это её и вынудило выползти из уютного гнезда в одеяле, которое она сделала себе на диване. Мать уехала к школьной подруге, в её отсутствие брат с женой не посещали Лию, поскольку после их свадьбы как-то незаметно оказалось, что, несмотря на близкое родство, их мало что с братом  связывает. Самоуверенный и живущий своей жизнью мужчина не был прежним, веселым подростком, который был теплее и добрей, чем его взрослый вариант. Поскольку Лия никого не ждала, это значило, что просмотр кино, чашка кофе и полусонное состояние ей обеспеченно. Собака весело скакала по паркету, ожидая очередной подачки, и развлекая Лию умильными гримасами.

Раздавшийся внезапно звонок в дверь заставил Лию выронить из рук полотенце, настолько резко прозвучал он в тишине. Она взглянула на собаку, недоуменно пожала плечами и, подняв полотенце с пола, пошла к дверям.

Если бы внезапно ударил гром или выпал снег по самые крыши домов, это не повергло бы Лию в больший шок.

На пороге стоял Эрик. Мокрые волосы, обычно открывавшие лицо, были взлохмачены, с них стекали капли дождя. Расстегнутый пиджак делового костюма, мокрая  рубашка, нервно сжимающие трость руки. И лицо. Абсолютно неизвестное Лии лицо, потерявшее привычное спокойствие, по которому пробегали, сменяя друг друга, неизвестные ей мысли и эмоции.

Лия открыла рот, но язык неожиданно отказался работать. Она стояла и смотрела, ненавидя себя за состояние столбняка, но не могла пошевелиться. Словно все происходящее было во сне, когда ты и хочешь шевельнуться, но не можешь. Молчание прервал Эрик.

– Лия.

Она отступила на полшага. Он дернулся к ней и протянул руку.

– Прошу.

Это было как удар – Лия могла предположить всё, но только не это.

– Проходите, – пробормотала она, мысленно хлопая себя по щекам, чтобы поверить в происходящее. Эрик неуверенно сделал пару шагов, словно ожидая, что она передумает и прогонит его.

– Вам надо согреться,– Лии наконец-то удалось справиться с собой. Он  кивнул.

Он сидел за её спиной у стола. Она делала чай, проклиная руки, внезапно задрожавшие и похолодевшие.

– Чай,– с неким подобием улыбки она повернулась и поставила перед ним чашку горячего чая.

– Благодарю, – Эрик не дотронулся до чашки, продолжая сжимать трость. Лия перевела дух:

– Наверно чай слишком горячий, я не знаю – как Вы любите. Сахар?– она потянулась за сахарницей на полку.

– Прошу тебя.

Он повторил эти слова. Лия замерла.

– Ты нужна мне.

Глаза Лии открылись настолько широко, насколько это было возможным.

“Это не правда. Я не верю этому”,– губы сами произносили слова. Она медленно выпрямилась и подняла на него глаза. Он шутит, правда?

Если бы пришлось описать лицо Эрика, она не смогла бы даже объяснить – как оно выглядело. Это было странное, чужое лицо человека, который словно решился на всё или стоящего на грани чего-то, что  стоило многого. По его лицу зримо пробегали сомнения, страх.  И оно было беззащитным. Настолько, что именно это заставило Лию поверить в реальность происходящего. Она по-прежнему и слова вымолвить не могла. А он, по-своему расценив её молчание, протянул руку и тихо, почти неслышно  сказал:

– Пожалуйста.

От этих слов почему-то  на глаза навернулись слезы. Он был всегда для неё спокойной скалой уверенности и холодной рассудительности. Видеть его таким – потерявшимся, беззащитным казалось просто чем-то невероятным и недопустимым. Лия зажмурилась. Открыла глаза. Пересекла расстояние между ними и положила руку на протянутую ладонь. Он сжал её и притянул Лию ближе, преодолевая расстояние между ними.

– Я не хочу быть и не буду твоим другом. Я не могу быть им для тебя потому, что люблю тебя.

Лии казалось, что она сделала шаг в бездонную пропасть и летит. И этот полет бесконечен. Тьма качает её и бросает дальше, чтобы затем снова подхватить в свои объятия. И этому полету нет конца.

Она открыла глаза. Мир был прежним – осенний день, светлая кухня, приветливо посвистывающий чайник. Новым было лишь тепло в груди, наконец-то прогнавшее унылую пустоту.

 Эрик перевел дыхание.

– Я не хочу больше отпускать тебя. Если ты видишь во мне только друга, просто позволь быть всегда рядом. Я не буду претендовать ни на что.

Лия повернулась, оказавшись лицом к нему.

– Я не могу видеть в тебе друга. И не хочу быть для тебя подругой. Но я не подхожу тебе, однажды ты поймешь, что привык к другому. А я – такая, какая есть. И никогда не буду меняться. Как можно соединить два разных мира, не причинив вреда обоим?

– Просто поверь мне, – он знал, что она, как любая женщина, забивает себе голову пустыми мыслями, и улыбнулся её словам.

* * *

– Как Ваши дела?

Лия оторвалась от изучения странного подчерка врача, больше похожего на то, что в листе  назначений нарисовали кляксу.

– Спасибо, хорошо.

Дорнот словно ожидал более пространного ответа, поскольку повисла неопределенная пауза.

– Я подумал, что, может быть, Вы не откажетесь пообедать со мной?– Он словно невзначай обронил это, сосредоточенно рассматривая рентгеновский снимок.

Лия мысленно вздохнула.

– У меня сегодня столько дел, что даже перерыв для меня не предвидится. Прошу меня простить.

– Не изматывайте себя бесконечным трудом, ведь кому-то  небезразлично Ваше самочувствие.

Лия озадаченно взглянула на доктора, но тот уже шел прочь.

“Кажется, я что-то пропустила?”– Лия задумчиво грызла карандаш, безуспешно расшифровывая написанное.

Чем ближе была зима, тем больше окружающие превращались в медведей, которых подняли из спячки – сонные, вялые и раздраженные в большинстве. ”А еще мы хвалимся, что стоим на высшей ступени эволюции?”– Лия завязывала шарф, стараясь не прислушиваться к возмущенному обмену мнениями кого-то  из врачей, раздававшемуся настолько громко, что это было слышно даже через стену. Она заторопилась уйти, пока перебранка не вылилась в открытый скандал – завтра им же будет неловко, что кто-то  был свидетелем происходившего.

Лия шла по улице, еще не запорошенной снегом, но уже готовой принять его. Это ощущалось в воздухе – какая-то напряженно звенящая зимняя нота уже звучала, становясь понемногу главной.

– И снова возвращаешься одна и так поздно?

Лия испуганно перевела дыхание, затем улыбнулась – любой бы почувствовал себя дурно, услышав за спиной в темноте голос, возникший почти из ниоткуда.