Грани отражения - Джулс Бичем

– Подложите удобней носилки, у мужчины множественные переломы и не исключена травма позвоночника,– взволнованно командовал молодой врач, пытаясь помочь расчету спасателей. Толпа оглядывала залитые кровью тела, извлеченные из машин, и переговаривалась.

–Живой, кажется только один. От того, кто в них въехал, осталась лишь каша, – полицейский делился увиденным с напарником.

– Да, такой аварии в этом году я еще не видел. Бедный парень, если выживет, еще может и пожалеть, по нему скорей всего будет плакать инвалидное кресло,– докуривая сигарету, ответил тот.

– Держите кислородную маску,– рявкнул на помощника врач, спешно набирая в шприц адреналин.

– Он почти не дышит. Пульс почти не прощупывается. Мы не успеем довезти его.

– Держите маску!– Врач, не отрываясь от лица умирающего, вводил лекарство.

– Он пытается шевелиться,– молодой стажер впервые был на выезде, и надо было так случиться, чтобы в первый же день на его руках умирал человек. Стажера начинала бить дрожь. – Он пытается говорить!

Врач наклонился ближе, пытаясь услышать мужчину.

– Он пытается до кого-то  дойти, – поднял он голову. – Нет, нет, пока Вы будете лежать, а потом дойдете туда, куда собрались.

Во тьме медленно угасали звуки, словно отстраняясь и отдаляясь от него, оставляя одного вне времени и пространства.

* * *

Лия не могла никак сегодня уйти с работы. Каждую минуту находилось какое-то  дело, которое не давало ей собраться и отправиться домой. Но больше всего ее волновало то, что молчал телефон. Это было непонятно и вызывало неприятный холодок в груди.

– Вам придётся задержаться,– старшая сестра раздраженно взглянула на большие часы, висящие на стене,– Одна особа решила, что сегодня ей надо отдохнуть, и не вышла на работу, предупредив меня лишь десять минут назад. Сделайте милость, ещё на полтора часа останьтесь, а я пока вызову кого-нибудь  из сестёр.

Лия подавила вопль возмущения и улыбнулась, согласно кивнув. В конце концов, она все равно должна дождаться звонка.

Звонка, который так и не раздавался, сколько бы Лия не смотрела на телефон. Она пару раз подумала сама позвонить, но не решилась – может у него очередные серьёзные дела.

Лия медленно погружалась в дремоту, которая незаметно оплетала ее тяжёлой паутиной. Кажется, она не доживает до конца дня, а превратится в сурка, заснув в первом же уголочке до весны. Правда, она открывала глаза каждые пять минут, чтобы взглянуть на молчащий телефон. Сквозь сон слышались голоса проходящих мимо сестринской людей.

– Ты не могла бы сходить в приемный покой за результатами анализов?

Лия приоткрыла один глаз и кивнула. Неохотно выбравшись из сестринской, она отправилась к лифту расположенному в конце коридора. Уже спускаясь, Лия обнаружила, что оставила телефон наверху. Досадуя на свою рассеянность, она шла по коридору, ежась от холода, проникавшего сюда из постоянно открытых дверей, через которые поступали больные из машин скорой помощи. Кто-то  сидел у стойки регистрации, кого-то  везли на каталке. Кто-то  стонал, кто-то  просто ожидал своей очереди.

Лия прижалась к стене, пропуская толпу врачей, окружавших каталку, которую почти бегом везли мимо неё. Она успела разглядеть кислородную маску на том, что следовало называть лицом, и покрытую кровью простыню, укрывавшую сверху тело.

Мысленно пожелав бедняге удачи, Лия покачала головой и пошла дальше. Забрав анализы, она, окончательно озябшая, вернулась на отделение и взяла в руки телефон. Тишина.

Медленно, как морозные нити, её начала охватывать паника. Она набрала номер. Гудки. Тишина. Гудки. Паника проникала в сердце, которое лихорадочно ускоряло удары, словно пытаясь торопить время. Лия беспокойно провела пальцами по экрану, решая – позвонить ли снова, но в этот момент её позвали.

Новым раздражителем был незнакомый ей хирург, который чересчур нетерпеливо озирался вокруг.

– Кто из врачей сейчас может пройти в операционную?– Не дав сказать  ни слова, он ринулся в наступление. Лия наморщила лоб, пытаясь подумать над его вопросом.

– Позовите кого-нибудь, любого немедленно!– Видя, что она помедлила, он заорал, – Быстрее, черт возьми!

Лия схватила трубку телефона, набрала номер ординаторской и, стараясь не смотреть на врача, быстро заговорила с первым же, кто поднял трубку.

Спустя минуту, на пост прибежал доктор, на ходу начав разговор с хирургом, явно терявшим терпение. Лия притворилась пустым местом, надеясь, что её не замечают. Но надежда оказалась напрасной, поскольку, продолжая разговор, врач повернулся к ней и сказал:

– Найдите Эйду, скажите, что нас ожидают в оперблоке.

Лия, сломя голову, помчалась в сторону смотрового кабинета, где была Эйда. То, что происходило, явно выходило за рамки обычных ситуаций. А значит, надо было просто превратиться в послушную машину и беспрекословно выполнять все, что потребуется.

Эйда занималась заготовкой необходимых материалов на завтрашний день. Услышав Лию, она подошла к шкафу, где хранились необходимые на такие случаи наборы инструментов.

– Думаю, тебе следует пойти со мной – надо учиться новому, – сказала она, видя, что Лия уже собралась уходить.

Поэтому сейчас Лия, держа в руках половину необходимого груза, ехала в лифте. На ней, как и на невозмутимо молчавшей Эйде, были надеты маска и шапочка, превращавшие их в нечто странное для обычных людей, которые спешно уступали им дорогу.

Этаж реанимации был одним из тех мест, куда почти никого не пускали. Но даже при большем желании тягостная атмосфера, царившая там, не позволила бы задержаться надолго. Это тяжёлое состояние тонкой двери в другой мир, тяжёлое для обычного человеческого разума, сложилось на плечи, окутывало разум, который почти сразу начинал протестовать против того, что не мог осознать, и причинял этим своему хозяину состояние необъяснимого волнения.

Стараясь не отвлекаться, Лия следовала за Эйдой, которая уверенно шла мимо шоковых залов, белых операционных. Они дошли до поста, где их ждала пожилая медсестра.

– Ваш доктор задерживается, а мы не можем терять ни секунды,– недовольно сказала она, – проходите, третья дверь налево.

Лия проскользнула в дверь и притихла, застыв от неожиданности. Это было предоперационное помещение, в котором мог находиться персонал, не участвующий в процессе. Судя по атмосфере истеричной торопливости, происходящее в самой операционной было трагичным.

Эйда так же, внезапно сменив невозмутимость на торопливые движения и поговорив с кем-то, исчезла в дверях.

Лия стояла у окна в стене, разделявшей помещения, и смотрела на толпу, окружавшую операционный стол. Безупречные белые костюмы покрывались новыми брызгами крови, сложившимися яркими пятнами. Быстро подавались инструменты. Не отрываясь, смотрел на монитор, где показывались всплески жизни, анестезиолог.