Пирожок по акции (СИ) - Ракшина Наталья

Как все это работает, кто это построил, кто создал кадровую службу, кто платит зарплату (смешную, но все же платит), откуда приходят факсы и сведения о должниках?! Лозинский давно уже перестал задавать себе и другим подобные вопросы, на которые никто и никак не мог ответить. Антону запала в память фраза одного из кураторов:

— Может быть, там, наверху, стало настолько тесно, что какие-то высшие силы приняли решение — взыскивать по долгам прямо на грешной Земле…

Трудно сказать, что думала на этот счет глава Сургутского филиала, она вообще никогда не высказывала своего мнения. Сейчас же она, внимательно выслушав Лозинского, задумчиво нахмурила брови:

— Я не знаю, как быть в такой ситуации, Антон. Этот случай не относится к непосредственной текущей работе коллекторского агентства. Было дело, когда должник нападал на куратора — в самый первый год моей службы здесь, тогда все разрешилось благополучно, хоть и наделало шума… Но в данный момент вы не куратор и не консультант. Вы сами знаете, что назначить вас произвольно или даже запустить процедуру взыскания долга я не смогу — все факсы о порядке действий приходят автоматически, в некий нужный момент.

— Я понимаю. — Кивнул профессор. — Сейчас меня интересует возможная архивная история семьи этой вот Есении. Тут пахнет наследственным долгом по «Теме», да каким… Меня интересует история проклятой монеты — может быть, удастся найти что-то, что поможет разобраться. Насколько я знаю… или, вернее, могу догадываться, в каждом филиале худо-бедно, но есть контакты с правоохранительными органами и государственными службами?

— Есть.

Кудряшки вокруг миловидного лица слегка дрогнули.

— Задействовать контакты не так просто — именно потому, что в нашем филиале нет официального дела должника. Да и кто тут должник — сеньора Торнеро-Новикова, ее мать, ведьма, передавшая свой дар?.. И вашу спутницу, Антон, я бы со счетов не сбрасывала. Она тут самая темная лошадка, как мне кажется. В плане поисков наследников ведьмы я могу поспособствовать, это совсем не трудно. Старинное село со звучным названием, не менее звучное имя… Ваша знакомая, — выделила Елена голосом упоминание об Алле, — не назвала фамилию?

— Нет.

— Вы как-то поддерживаете с ней связь?

— Номер телефона есть у Мануэлиты. Мы должны созвониться сегодня вечером — после посещения открытия выставки, независимо от результата.

— Антон… — Елена склонилась над бумажным стаканчиком с чаем и потерла виски, как будто в стаканчике был не чай, а какой-то настой для ингаляции и лечения головной боли. — Почему вы не отказались?.. Давайте подключим немного логики. Если вы добудете этот странный рубль, то волей-неволей поучаствуете в нелицеприятном деле — переброске проклятия на нового носителя, с предполагаемой физической смертью и превращением в какого-то призрака-скитальца. Тогда, в случае удачи, вы обрекаете эту Мануэлиту на страшную участь и автоматически становитесь пособником темных сил! Расплачиваться сами думаете, как факс упадет, или для начала заведете детей для передачи долга?!

— Что ж, по-вашему, я должен был уйти?! — возмутился профессор, тряхнув головой так, что неизменная шляпа слетела и укатилась за кресло.

— Да. — Жестко ответила женщина. — Уйти, придавив свою жалость и нелепое чувство гипертрофированной ответственности. Я уже говорила вам про бездомных щенков и котят! Надо было уйти, позвонить кому-то из своих близких, чтобы избавились от вещей, некогда контактировавших с этой… Аллой. И забыть все, как страшный сон. Это не ваш долг. Был не ваш, по крайней мере… Мне неловко говорить о той самой толике необходимой логики, но я еще раз про нее напомню. Сеньора Торнеро готовится провести какой-то ритуал, не зная всей подноготной монеты, буквально закодированной злом на многие поколения? Я не специалист — но я в это не поверю! Она точно знает, что, как и почем — или догадывается. Первое «фи». Вы уже сами предположили, что за ней может стоять кто-то другой — кто-то более сильный. Второе «фи». Процесс ритуала расплаты может начаться сразу, как только вы найдете нынешнего хозяина монеты, вы же не знаете алгоритма, и вот тогда с женщиной по имени Ману может произойти все, что угодно — прямехонько в выставочном зале! Достаточно прикоснуться к предмету. Это третье мое «фи», самое поганое, потому что публичный скандал со смертью в людном месте не нужен никому — вам, прежде всего, Антон! У меня руки чешутся прямо сейчас запустить вам персональную нейроблокаду, чтобы вышли отсюда без ненужной… памяти.

— Так что же вам мешает? — тихо спросил Лозинский.

— Все то же. Не могу. Сейчас вы не куратор и не консультант… Но вы ценный сотрудник ОМВО, оставить которого без помощи я не смогу тоже. И если у вас не имеется четкого плана действий, а только надежда на русский «авось»…

Профессор пододвинул к себе второй бумажный стаканчик, вытаскивая оттуда хвостик пакетика-пирамидки, собратья которого в семье Лозинских презрительно именовались «чайными утопленниками».

— План имеется и навскидку, и на тот случай, если у вас, Елена, как у руководителя филиала, есть дополнительные полномочия и возможности, о которых я подозреваю, но не говорю вслух. А во всех прочих ситуациях вполне сгодится «авось» и «прорвемся». Проверено.

— Подождите.

Елена встала, неуловимым жестом поправив на бедрах и без того идеально сидящую узкую юбку, и, не спеша, удалилась в глубину холла. Она просто пропала из виду. Где она была в течение последующих двадцати минут, оставалось только догадываться, потому что никаких дополнительных помещений в офисе ОМВО Лозинский никогда не видел.

— Вы получите информацию, Антон. — Вполголоса произнесла глава филиала. — Хотя бы какую-то. Надеюсь, пригодится…

Над пресловутым планом, обсуждаемым вполголоса, эти двое просидели еще с четверть часа — до тех пор, пока не явился в сопровождении куратора очередной должник.

— Пятая «Попа» за утро! — простонала Елена шепотом смирившейся с судьбой страдалицы. — Уходите-ка, пока я не передумала вам помогать, господин Лозинский.

Пряча улыбку, профессор покинул комплекс «Гранд», намереваясь прогуляться пешком по утреннему бодрящему морозцу, щиплющему горожан и гостей Сургута за нос и уши, посетить ближайший барбершоп и там, наконец, расстаться с бородой. Прогулка состоялась, но борода, как будто став самостоятельным живым существом, настырно отказалась покидать профессорский подбородок: во-первых, запись клиентов в мужской парикмахерской оказалась переполнена на ближайшие три дня, а во-вторых…

Елена сработала с молниеносной скоростью. Ей хватило сорока минут, чтобы связаться с филиалом коллекторского агентства в Екатеринбурге и найти того, кто мог быть полезен профессору.

Лозинский не зря таскал с собой свой любимый ноутбук в потрепанном футляре! Гаджет пригодился. Мужчина устроился за столиком в уголке практически пустого кафе, заказал себе кофе и двойную порцию сырников (из гостиницы-то он убежал без завтрака, предпочтя выспаться и оставив Ману заниматься йогой — видимо, привычным для спортивной женщины утренним делом), надел наушники и запустил сеанс связи по «Скайпу».

ГЛАВА 9.

«Екабэшный» филиал и темнота в лифте

Разговор несколько обнадежил — с одной стороны, и озадачил — с другой. Дело в том, что практики повторных звонков (или других способов их приглашения в коллекторское агентство) просто не существовало, а кураторы рано или поздно менялись, раз и уходя навсегда в нормальную жизнь. К сожалению, бывали и печальные истории, когда сами кураторы уходили не в жизнь, а из жизни — не по причине старости или обычной болезни. Кто-то периодически жертвовал собой, как сделал Игорь Нефедов — при других обстоятельствах и иным способом, но все-таки жертвовал. Никаких записей в архивах филиалов ОМВО о таких случаях не существовало, разве только своеобразный устный эпос, память, облеченная в слова, передаваемые в виде историй и почти что искаженных баек новым сотрудникам…