За чистое небо (Сборник) - неизвестен Автор

Несколько сложнее обстояло дело с бомбометанием. На Ил-2 не было бомбардировочного прицела, поэтому долгое время у каждого пилота был свой метод бомбового удара. Бомбили на глазок, по чутью. Постепенно, обмениваясь опытом, пришли к выводу, что более метко кладет бомбы в цель капитан Шалимов. Его тактические приемы стали использовать все летчики полка.

Поэтому, когда Сергея Полякова спрашивали, кому можно поручить уничтожение особо важного объекта, командир полка без колебания посылал Владимира Егоровича.

Одной из таких срочных и весьма важных задач была штурмовка железнодорожного состава, обнаруженного нашими воздушными разведчиками на станции Мга. Фашисты перебрасывали оттуда орудия, боеприпасы и пехоту. А погода, как назло, стояла скверная. Дул сырой от дождя ветер, гнал тяжелые тучи, и низкое небо, казалось, лежало на самой земле.

Трудно лететь, когда горизонт впереди тебя грозит сомкнуться с мрачной кромкой облаков, сделать невидимой расстилающуюся под крылом местность. Тут запросто можно и ведомых растерять, и самому с курса сбиться. Шалимов понимал это, но командование возлагало на летчиков большие надежды, и он поднял свою группу в воздух.

Прищуренные глаза ведущего до боли всматривались сквозь плексиглас кабины. Правильно ли идет, не уклонился ли? На мгновение показалось, что взгляд затуманивают слезы, проступившие от напряжения. Это было очень некстати. Слезы все искажали, зрение могло подвести.

И вдруг из туманной мглы, словно вынырнули, набегая, станционные постройки. Мга!

Вот уж действительно мга, ничего не видно. Не от слез - от густой дымки, от серой облачной пелены. Но умение водить группу в любых метеорологических условиях не подвело капитана и на этот раз - боевой курс был точным.

Станцию прикрывало несколько зенитных батарей, и в распоряжении Шалимова были считанные минуты. Всего несколько минут. Если его обнаружат и он не успеет прицелиться, все пропало. Даже если не собьют при первом заходе, второй сделать не дадут.

Вот уже ударили - перед самолетом расплылись шары зенитных разрывов. Шалимов успел сманеврировать. Машина, резко клюнув острым носом, скользнула вниз, устремилась туда, где виднелись крыши товарных вагонов. Штурмовик содрогнулся от залпа пушек, огненные трассы от него потянулись к паровозу.

Ведомые, следуя за командиром в растянутом правом пеленге, прицеливались самостоятельно. Они тоже не мазали. Из паровоза вырвался клуб пара, от вагонов полетели щепы. "Илы" пронеслись над самым составом и бросили стокилограммовые бомбы.

Заполыхал пожар. От детонации взорвались пульманы, набитые артиллерийскими снарядами. Путевое хозяйство было разрушено более чем основательно - долгое время ни один эшелон не мог проследовать к фронту. Вот что, оказывается, могут сделать четыре штурмовика при удачном выборе цели и внезапном снайперском ударе.

Боевой счет капитана Шалимова рос с каждым днем. Уже к началу октября в его летной книжке было записано более тридцати штурмовок, и друзья отдавали должное его мастерству и смелости. Он одним из первых был представлен к правительственной награде, и вскоре генерал А. А. Новиков перед строем полка вручил Владимиру Егоровичу орден Красной Звезды.

Своими действиями капитан Шалимов и его однополчане вписали не одну славную страницу в летопись героической обороны Ленинграда. И все же одна из них, без сомнения, наиболее памятна среди других.

Было это незадолго до Октябрьского праздника в сорок первом. Тяжелой оказалась та фронтовая осень. Фашисты захватили всю Белоруссию, почти всю Украину, рвались к Ростову и к Москве, стояли под стенами Ленинграда. В те дни эфир был забит наглой вражеской радиопропагандой. Нередко гитлеровцы на плохом русском языке призывали наших летчиков выйти из строя и садиться на немецкие аэродромы. В шлемофонах слышался гнусавый голос с сильным акцентом: "Рус, брось воевать, лети в гости! Будет очень хорошо. Есть много вина, закуски, хорошие девочки".

В начале ноября самолеты противника стали сбрасывать листовки. Враг угрожал по-своему "отметить" годовщину Октябрьской революции: "6-го и 7-го будем бомбить, а 8-го будете хоронить".

Владимир Егорович был человеком не злым, даже добродушным, улыбчивым. Однако, когда ему в руки попала такая листовка, он почувствовал, как от ненависти к фашистским извергам сжалось сердце. Сидя в землянке, капитан гневно сжал кулак и грохнул по столу: - Нет, мало мы их бьем!..

На ленинградском направлении у противника к тому времени осталось не так уж много бомбардировщиков, но фашистское радио оповещало, что для готовящегося массированного удара сюда стягиваются новые крупные авиационные силы. Никакими иными данными, кроме заявлений самих гитлеровцев, наше командование пока не располагало, поэтому не только среди населения, но даже среди военных начали распространяться различные слухи. Говорили, что летные поля некоторых захваченных врагом аэродромов битком забиты бомбовозами, причем стоят они там, как на выставке, без всякой маскировки. И вообще, дескать, оккупанты чувствуют себя там в полной безопасности, как дома: открыли казино, пьют шнапс и развлекаются.

- Это еще надо проверить, - поразмыслив, сказал Шалимов. - Тут, скорее всего, игра на нервах. Ну, а если так, то мы угостим их по-своему!

По приказу генерала Новикова была срочно проведена воздушная разведка ближних и дальних вражеских аэродромов, прежде всего - псковского аэродромного узла, откуда чаще всего немецкие бомбардировщики совершали налеты на Ленинград. Ничего существенного обнаружить там не удалось. Однако поиски продолжались, и вскоре на стол командующего легли дешифрованные снимки, вызвавшие тревогу: не на отдельных, а на самых близких к фронту фашистских стартовых площадках появились новые группы "юнкерсов" и "хейнкелей".

Генерал Новиков распорядился на всякий случай повторить разведку. Данные подтвердились. Нет, самолеты врага не стояли там впритык, крыло к крылу, но только в Сиверской было обнаружено около сорока бомбардировщиков Ю-88 и более тридцати истребителей. Отмечалось оживление на гатчинском и некоторых других аэродромах.

Большое скопление авиации вблизи Ленинграда было, конечно, не случайным. Противник намеревался омрачить советским людям праздник. Сорвать его замысел, предотвратить готовящийся налет можно было лишь одним способом: опередить врага и уничтожить бомбардировщики в месте их сосредоточения на земле, не позволив подняться в воздух.

Утром 6 ноября первыми приступили к выполнению такой задачи наши пикировщики Пе-2, ведомые майором В. Сандаловым. Следом комбинированный удар нанесли несколько групп истребителей и штурмовиков.