Вселенское эхо разбитого кувшина - Александр Фед

Как такое могло случиться? Сохранившийся при этом жизненный опыт, словно прошедший стерилизацию, подсказывал, что он кем-то является и у него обязательно есть имя. Очередные попытки обратиться к своей памяти оказались такими же безуспешными. Память была прочно заблокирована.

Оставался единственно возможный выход, попытаться понять или выяснить, что с ним происходит в данный момент и где он находится? Прошло несколько секунд ожидания. В темноте плотно закрытых глаз, словно одиночный кадр из фильма, появился и быстро исчез страшно знакомый контур Чёрного Всадника.

Неизвестно почему, странное видение вызвало страх и трепет, а тело пронзила острая, чудовищная боль. Проснувшийся непроизвольно прижал руки к груди и непроизвольно вскрикнул. Вместе с болью, отчётливо проявились обрывки воспоминаний, как фото слайды: ужасных размеров конь, монах, копьё, боль…

– Я же умер?! Меня…

Проснувшийся испугался произнести слово “убили”, опасаясь возможного наказания. Впрочем, ясно было одно – он жив, а значит, не может быть мёртвым. Его слух отчётливо улавливал тихий шёпот, а когда он осторожно приоткрыл глаза, то вновь увидел яркий свет, который больно бил по глазам, после пережитого мрака.

Не вызывало сомнений, что он лежит на мягком диване или ином ложе, на нём одежда тёмного, возможно чёрного цвета, ему тепло и всё его тело ощущает мягкую вибрацию, чем-то напоминающую сильно ослабленную дрожь крупного океанского лайнера, совершающего крутой манёвр.

Всё это ещё более укрепило предположение, что его окружает реальный мир, иначе, как можно было объяснить, что он снова чувствует своё тело. Впрочем, всё происходящее с ним на данный момент, не давало ответа на тревожащий его вопрос: как случилось, что он остался жив после того, как был убит? Рядом вновь послышался едва слышимый шёпот.

– Что? Я слышу это… Несомненно, я опять слышу чьи-то осторожные голоса… – несомненно, рядом с ним стояли люди.

Странно, но у него неожиданно появилась твёрдая уверенность, что второй, а возможно и третий раз, его не убьют. Впрочем, с чего он решил, что уже дважды прошёл через смерть, проснувшийся не знал. Он осторожно приоткрыл глаза, заранее готовя себя к неприятным ощущениям от чрезмерно яркого света. К его большому удивлению свет в огромном зале стал иным – приглушённым и мягким. Это обстоятельство позволило спокойно открыть глаза и осмотреть помещение, в котором он находился.

Понять сразу, что из себя представляло увиденное, он не мог. В его памяти не было нужной аналогии. Он твёрдо знал, что ничего подобного в своей прошлой жизни не видел. В огромных, овальных, словно иллюминаторы океанского лайнера, окнах виднелись крупные звёзды и гигантская красно-бурая планета. Удивительной формы аппараты, пролетая мимо странного дома, в котором он находился, улетали в просторы космоса или направлялись к загадочной планете.

Недалеко от дивана, на котором он расположился, стояли люди в военной форме, вытянувшись по стойке смирно, и внимательно следили за каждым его движением. Неожиданно, из-за края одного из окон показался огромный огненный шар ярко-оранжевого светила.

– Это не Солнце? – невольно вырвалось у него.

– Что Вы сказали, мой Лестригон? – мгновенно ответил неизвестный голос.

Проснувшийся вздрогнул, услышав голос, который прозвучал рядом и был адресован какому то Лестригону. Немного поразмыслив, он решил выяснить, где находится, и что эти люди собираются с ним делать.

– Извините, где я? – от волнения у него пересохло в горле. В результате чего, он едва прошептал свой вопрос, больно ободрав собственное горло произнесёнными словами.

Пока он старательно накапливал слюну, чтобы хоть как-то смочить голосовые связки и повторить свой вопрос, знакомый голос вновь прозвучал рядом, а вопрос был несомненно адресован ему.

– Что Вы сказали, мой Лестригон?

Сомнения рассеялись. Очередное обращение “Лестригон” было однозначно предназначено для него. Проснувшийся пожалел, что не успел рассмотреть говорившего, так как именно в это время он случайно прикрыл глаза, от резкой боли в пересохшем горле. Впрочем, в данный момент вся эта мелочь мало волновала его.

За последние несколько минут его уже второй раз назвали Лестригоном, а интонация страха и раболепия, в голосе спрашивающего, указывали на тот факт, что его боятся.

– Вполне возможно, что это слово «Лестригон», сродни «Императору», если судить по их выправке и страху передо мной?

Окончательно осмелев, он поднялся с дивана, на котором лежал. Встав в полный рост, он обнаружил, что одет в одежду, сильно напоминающую рясу монаха, с капюшоном, отброшенным на спину. Его не удивило, что точно такая же ряса была на Черном Повелителе, что наводило на мысль, которую следовало срочно проверить.

– Кто вы? – довольно жёстким тоном обратился он, к стоящему рядом с ним человеку в военной форме.

– Я?…Извините… Командующий Вашим космофлотом, мой Лестригон? – похоже, офицер сильно удивился странному вопросу со стороны своего правителя.

– Где я нахожусь, командующий? – окончательно осмелел только что созданный Лестригон.

– На головном крейсере Вашей эскадры. Это флагманский корабль, на котором расположилась верховная ставка Вашей Лестригонии, мой…

Вновь испечённый Лестригон не дал ему договорить. Ощутив приступ страшной усталости, ярости, обиды и бешеной злости одновременно, он, желая удовлетворить своё желание немедленного отдыха, готов был выплеснуть все свои негативные эмоции на стоящих рядом подчинённых.

– Молчать. Все пошли вон… – злобно выдавил из себя правитель, едва сдерживаясь от взрыва жестокости и, рвущей его душу обиды, которую он накопил, пройдя многочисленные унижения и страдания, прежде, чем попал сюда.

– Что Вы…

– Вон отсюда! Все! Немедленно! – проорал властелин.

Устало, закрыв глаза, разъярённый правитель услышал спешный топот ног, после чего наступила тишина. Впервые за длительное время, которое невозможно было измерить конкретной мерой, тишина не была мёртвой. Слышался слабый гул каких-то механизмов, а всё тело ощущало слабую вибрацию, исходящую от пола помещения. Объяснить происходящее в этом огромном зале он не мог, но главное – он ЖИВОЙ и его называют ЛЕСТРИГОН.

Первое он без труда приписал удивительным возможностям Черного Всадника, способного отнимать и даровать жизнь. Известие же о своём странном и высоком положении, в данный момент, он объяснить не мог, да и не хотел, так как смертельно устал от всех потрясений, испытаний и унижений, которым подвергся, находясь во мраке. Ему ужасно хотелось спать. Усталость овладела им, и он заснул, убаюкиваемый ровным гудением двигателей флагманского крейсера…