Кирилл и Ян - Сергей Дубянский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Тяжёлый случай…
– Привет, девчонки! – на пороге появился бородач в джинсовой рубашке, – «Тиккурилла» есть?
– Есть, – Маша со вздохом поднялась и направилась к застеклённому стенду.
*
Костя наконец осилил написание письма; перечитал его и остался доволен. Для себя он сформулировал его смысл следующим образом – вы все козлы, а мы, в белом фраке; и не лезьте к нам со своими идиотскими претензиями.
Посмотрел на часы – время незаметно близилось к обеду.
Он не позволял себе брать из дома всякие бутерброды, как делали остальные сотрудники – ему почему-то казалось, что, если директор питается бутербродами, стыдливо закрываясь в кабинете, это говорит о полном упадке фирмы, поэтому он всегда ходил обедать в кафе, расположенное на другой стороне улицы. Это выглядело совсем по западному и, кстати, оказалось гораздо дешевле, чем он предполагал изначально. Его уже знали все официантки и всегда накрывали его любимый столик у окна, выходившего на улицу – он любил с некоторым пренебрежением взирать на людей, жующих на ходу гамбургеры, понимая, что они не могут позволить себе ежедневно обедать в этом уютном полутёмном зале.
– Вы на обед? – Лена уже стояла с чайником посреди комнаты, когда Костя показался из кабинета.
– Да, пора.
– А мы, вот, чайку. Не хотите?
– Кесарю кесарево, – Костя развёл руками и пошёл дальше, но игривый Ленин голос продолжал звенеть в ушах. Он подумал, каким бы ветреным и беспутным не являлось это существо, с ней гораздо веселее и приятнее, чем дома. По всем параметрам, включая внешность, ей, конечно, далеко до Машки, но как обрыдли разговоры про краски и обои, текущий кран и, вообще, вся рутинная бытовуха!.. Он представил конец рабочего дня, когда, по сложившемуся ритуалу, сначала в кабинет заглянет «бабуля», чтоб попрощаться; потом войдёт Юля, строгая и напряжённая – потупив глаза, она спросит, можно ли ей идти домой. Он, конечно, великодушно разрешит и добавит при этом, будто невзначай: – А Лена пусть останется. Нам ещё надо поработать. (На кого была рассчитана эта глупая конспирация, неизвестно, ведь все давно обо всем знали – зато так получалось гораздо интереснее).
Костя вошёл в кафе и направился к своему столику. Меню ему уже давно не приносили, потому что он знал его наизусть, и поравнявшись с официанткой, небрежно бросил:
– Как обычно. Если, конечно, у вас ничего не изменилось.
– У нас меняется только вечером, а днём все по стандарту, – девушка улыбнулась.
– Зайдём как-нибудь и вечером.
– Приходите. У нас хорошо. Живая музыка с девяти.
– Ладно, – Костя подумал, что надо будет в следующий раз (не сегодня, конечно) зайти сюда с Леной, а то «вечерние отчёты» тоже начали терять свою остроту и привлекательность.
…В конце концов, устрою девочке праздник и посмотрю, как она будет вести себя дальше, – усевшись за столик, Костя по привычке повернулся к окну, – конечно, не Монмартр, но все равно приятно ощущать себя благополучным буржуа, не обеспокоенным завтрашним днём, имеющим небольшую, но собственную фирму, верную жену и молодую любовницу…
Ел он медленно, словно любуясь собой, и допив последний глоток кофе, очень пожалел, что обед уже закончился – возвращаться в офис не хотелось, тем более, надо было ещё спуститься в подвал, чтоб обсудить с технологами новые заявки. …Блин, сможем ли мы, вообще, изготовить клише с этим долбанным пингвином, жрущим эскимо?.. Да и плёнка, наверное, заканчивается… Технари разве сами напомнят о себе? Шлёпают, да шлёпают, пока что-нибудь не кончится…
*
– Маш, закрывай на обед. Я кофе ставлю, – Таня поднялась из-за кассы.
– За булочками сходить?
– Ну, естественно.
Распределение обязанностей произошло между ними уже давно – с того самого момента, когда Таня впервые заварила свой фирменный кофе. За него Маше совершенно не трудно было дойти до угла, где стоял ларек с ароматной сдобой. Непонятно, кому пришло в голову, поставить его в этом захолустье, но девушек это вполне устраивало.
Когда Маша вернулась, Таня, еще колдовавшая над чашками, подняла голову и сказала, будто мимоходом:
– Я все придумала.
– Что придумала? – не поняла Маша.
– Что-что… как решить твои проблемы. Надо тебе тоже найти мужика!
– Зачем?
– Как зачем? Чтоб ты перестала обращать внимание на то, что твой Костик сказал, как посмотрел на тебя… или не посмотрел. Пока он, один-единственный, мельтешит перед глазами, ты и ждёшь от него чего-то – тебе больше ждать неоткуда. У нас с Сашкой тоже так было, а как завела любовника, мигом перестала на все реагировать. Знаешь, как классно! Сразу все по барабану…
– А закончилось тем, что вы разбежались, – Маша протянула напарнице воздушную, ещё тёплую булку, и придвинула к себе чашку, – я так не хочу. Я не хочу с ним разводиться. Я хочу, чтоб он любил меня, как раньше.
– Ну, Машка, – Таня сделала маленький глоток, – а, может, ты его любишь, потому что других не видела? Знаешь, сколько их, классных, без толку пропадает?
Маша молчала, наслаждаясь напитком, и думала, что «мужик», скорее всего, не поможет, даже «классный». Если б все было так просто! А то выход из аналогичных ситуаций ищет, наверное, половина семей, но никто не смог придумать ничего, кроме развода – только это ж не решение вопроса.
– Нет, мужик тебе нужен, – настойчиво повторила Таня.
– Да не хочу я мужика! Я и представить-то не могу, как лягу с ним в постель!
– Без мужика не обойтись, – Таня, будто разговаривала сама с собой, не слыша никаких возражений, – Машка!.. – её лицо озарилось улыбкой, – я даже знаю, кто тебе нужен! Мы такое организуем!.. Все будет суперкласс!
Маша безнадёжно вздохнула. Спорить было бесполезно, и она решила, что от знакомства с таинственным «мужиком» ей не отвертеться. Но не приведёт же Танька какого-нибудь маньяка-насильника? Конечно, нет. А, значит, ему можно будет просто объяснить ситуацию, и то, что рассчитывать ему, в принципе, не на что. Ну, придётся извиниться, конечно; может, даже посидеть с ним где-нибудь…
*
Домой Костя попал в девять, когда рабочий день давно закончился – из-за жалюзи в кабинете он даже не заметил, как стемнело, да и Ленка увлекла его своим азартом, возвращая ощущение бесшабашной молодости. С ней он снова чувствовал себя студентом, как когда-то запирающимся с однокурсницей в темной аудитории. Славное было время – вся жизнь ещё впереди, а то сейчас…
Костя открыл дверь и почувствовал запах котлет. С каким бы удовольствием он променял их на паршивую банку консервов в общаге, куда можно являться в любое время дня и ночи; не переобуваясь и не боясь при этом, принести песок в квартиру…
– Добрый вечер, – Маша вышла из кухни, – что ж ты не позвонил, что задержишься? Я с ужином спешила, а тебя все нет.
На какое-то мгновение Косте сделалось стыдно, но что он мог ответить? Что она ему надоела, и не её собачье дело, где он проводит время? Нет, так он тоже не хотел, потому что жена у него может быть только эта, и никакая другая.
– Замотался совсем, – он вздохнул, – в подвале с технарями торчал – новые заказы обсуждали, а окон там нет, сама знаешь.
– Откуда ж я знаю? Я у тебя на работе не была ни разу.
– Ну, сама посуди, какие в подвале окна? – а сам подумал: …И хорошо, что не была! Неизвестно, какой фортель Ленка б могла выкинуть в её присутствии; и ещё эта пришибленная Юля начнёт каяться – от неё тоже всего ожидать можно…
– Садись, я уже кладу, – Маша вернулась на кухню, пока Костя переодевался и мыл руки.
– А ты? – спросил он, видя на столе всего одну тарелку.
– Я уже. Я ж не знала, когда ты появишься.
…Машка, чудо ты моё, – подумал Костя растроганно, – и где ещё я найду такую жену? Другая б давно начала бить посуду и орать дурным голосом… Маша же продолжала лишь смотреть так печально, что Костя не донёс кусок до рта.
– Что с тобой? – спросил он тревожно.
– Ничего.
– Но я же вижу, что ты какая-то не такая.
– Честное слово, ничего. Ты ешь.
Костя вздохнул. В конце концов, если она не хотела делиться своими проблемами, то ему же проще – главное, она дома; все приготовлено и постирано. …Небось, просто устала… Он стал жевать, стараясь не встречаться с женой взглядом.
После ужина они молча прошли в комнату и включили телевизор. Оказалось, что начинавшийся фильм они давно смотрели на кассете, и, тем не менее, уселись каждый в своё кресло, тупо вперившись в экран. Тишина нарушалась лишь стрельбой и воем полицейских сирен. …Ну, что ж я буду ей рассказывать, как полдня писал письмо по браку, а после работы трахался со своим менеджером?.. Костины мысли вновь вернулись к Лене. …А чем бы мы занимались, окажись она на месте Машки?.. Наверное, её б угнетало молчание – она б щебетала, пересказывая свои глупые мыслишки, и это раздражало б ещё больше… Нет, всё стоит на своих местах – делу время, а потехе час…
