Радуга Шесть - Том Клэнси

— Почти точно в соответствии с расчетами. Правда, пришлось... ну... помочь последним.

— О! — Маклин опустил голову, чувствуя угрызения совести по отношению к женщинам, которых он похищал. Но это длилось недолго. — Так что все двигается вперед?

— Да, Кирк. Олимпийские игры начинаются послезавтра, и тогда...

— Точно. Тогда все начинается по-настоящему.

— Хелло, — произнес Попов через секунду. Казалось, Киллгор забыл о его присутствии.

— О, извини, Дмитрий. Кирк Маклин, познакомься, это Дмитрий Попов. Джон прислал его к нам пару дней назад.

— Как поживаешь, Дмитрий? — Они обменялись рукопожатиями. — Русский? — спросил Маклин.

— Да. — Кивок. — Я работаю непосредственно на доктора Брайтлинга.

— А я всего лишь маленькая часть Проекта, — признался Маклин.

— Кирк — биохимик и инженер по охране окружающей среды, — объяснил Киллгор. — Кроме того, он привлекательный парень, так что мы попросили его сделать еще кое-что для нас, — поддразнил он. — Но теперь все кончилось. Итак, Кирк, почему тебе пришлось уехать так рано?

— Помнишь Мэри Баннистер?

— Да, что из того?

— ФБР начало расспрашивать меня, знаком ли я с ней. Я обсудил проблему с Хенриксеном, и он решил отправить меня из Нью-Йорка раньше намеченного срока. Насколько я понимаю, она...

Киллгор равнодушно кивнул:

— Да, на прошлой неделе.

— Значит, вакцина А действует?

— Действует. И вакцина В тоже.

— Это хорошо. Мне уже сделали инъекцию вакциной В.

Попов вспомнил, как доктор Киллгор делал ему инъекцию. На ампуле была четко видна крупная буква "В". И что это за разговор относительно ФБР? Эти двое свободно разговаривают, но их слова звучат, словно произнесенные на иностранном языке, нет, это не иностранный язык, а разговор людей, хорошо понимающих друг друга, с использованием слов и фраз, как это делают инженеры и физики, а также офицеры разведывательной службы. Частью подготовки Попова как оперативника была способность запоминать все, что говорили в его присутствии, даже если он ничего не понимал, вот и сейчас Дмитрий запомнил каждое слово, хотя выглядел весьма озадаченным.

Киллгор снова подтолкнул свою лошадь, и она пошла вперед.

— Ты впервые на территории, Кирк?

— Первый раз еду верхом за последние месяцы. У меня была договоренность с одним парнем в Нью-Йорке, но не нашлось времени, чтобы ездить часто. Мои ноги и зад будут чертовски болеть завтра, Джон. — Биоинженер засмеялся.

— Да, но это хорошая боль. — Киллгор тоже засмеялся. В Бингхэмтоне у него была лошадь, и он надеялся, что семья, которая содержала ее для него, выпустит лошадь на свободу когда наступит время, так что Сторми сможет прокормить себя... правда, Сторми был мерином, и потому биологически бесполезен для окружающего мира, кроме роли потребителя травы. Как жаль, подумал врач. Он был хорошей верховой лошадью.

Маклин привстал в стременах, оглядываясь вокруг. Он мог повернуться и посмотреть назад, на здания комплекса, но впереди, а также слева и справа, не было ничего, кроме бескрайней прерии. Придет день, и они сожгут все эти дома и фермерские постройки. Они только мешали обзору.

— Осторожно, Джон, — предостерег он, увидев какую-то опасность впереди и указывая на норы в земле.

— Что это? — спросил Попов.

— Луговые собачки, — ответил Киллгор, заставив свою лошадь идти вперед медленным шагом.

— Грызуны? А почему вы не избавитесь от них? Их можно застрелить или отравить ядами. Ведь если они представляют опасность для лошадей, то...

— Дмитрий, луговые собачки — это часть природы, понимаешь? Здесь их место обитания, даже в большей степени, чем наше, — объяснил Маклин.

— Вообще-то они не являются частью Природы, — сказал Киллгор. — Я тоже люблю их, но, строго говоря, здесь им не место.

— Ястребы и другие хищники вернутся обратно, и тогда будет восстановлен контроль над луговыми собачками, — сказал Маклин. — Фермеры, разводящие домашних птиц, больше не будут истреблять их. Знаете, я люблю смотреть, когда они охотятся.

— Это верно. Они представляют собой умную бомбу природы, — согласился Киллгор. — Когда-то это был настоящий спорт королей. Ястребов тренировали и обучали охоте с руки. Может быть, через несколько лет я сам попытаюсь сделать это. Меня всегда привлекали кречеты.

— Полностью белый кречет. Да, это благородная птица, — заметил Маклин.

Они уверены, что этот район кардинально изменится за несколько лет, подумал Попов. Но что станет причиной такой перемены?

— Тогда скажите мне, — спросил русский, — как будет все это выглядеть через пять лет?

— Гораздо лучше, чем сейчас, — ответил Киллгор. — Здесь появятся бизоны. Может быть, нам даже придется охранять нашу пшеницу от них.

— Загонять их «Хаммерами»? — задал вопрос Маклин.

— А может быть, вертолетами, — рассуждал доктор. — У нас есть несколько вертолетов для подсчета населения. Марк Хольц говорит о том, чтобы поехать в Йеллоустоун, поймать там нескольких, затем доставить сюда на грузовиках и выпустить. Таким образом, мы ускорим создание стада. Ты знаешь Марка?

Маклин покачал головой:

— Нет, мы никогда не встречались.

— Он много думает об экологии, но не собирается вмешиваться в Природу. Просто хочет немного помочь ей.

— Что мы будем делать с собаками? — спросил Кирк, имея в виду домашних животных, которых неожиданно выпустят на свободу, где они одичают и станут убийцами диких животных.

— Увидим, — сказал Киллгор. — Большинство не такие большие, чтобы нападать на взрослых животных, некоторых придется кастрировать, чтобы лишить их возможности размножаться. Может быть, нам придется застрелить некоторых. Вряд ли это будет трудным делом.

— Найдутся люди, которым это не понравится. Ты ведь знаешь принцип — мы не должны ничего предпринимать, только наблюдать. Мне не нравится такая позиция. Если уж мы испортили кое-что в экосистеме, нам придется принять меры, чтобы исправить то, что мы натворили. По крайней мере, в небольшом масштабе.

— Я согласен. Правда, придется голосовать по этому вопросу. Черт побери, мне нравится охотиться, а они собираются поставить на голосование и этот вопрос, — с отвращением заявил Киллгор.

— Неужели? Как относительно Джима Бриджера? Он только ловил бобров, почему посчитали, что от него такой вред?

— Веганы, они ведь экстремисты, Кирк. Или мы поступаем, как считаем правильным, или они возьмут это дело в свои руки, понимаешь?

— Черт бы их побрал. Надо сказать им, что мы не травоядные, клянусь господом! Это просто чистая наука. — Они увидели, что норный «городок» луговых собачек оказался небольшим, когда проехали последние норы.

— А каким будет мнение ваших соседей по всем этим вопросам? — спросил Попов с лукавой улыбкой.

— Каких соседей? — не понял Киллгор.

Каких соседей? Совсем не это обеспокоило Попова. Беспокойство вызвало то, что сам вопрос был риторическим по своей природе. Но доктор тут же сменил тему разговора.

— А ведь и правда, прекрасное утро для прогулки верхом.

Каких соседей? — снова подумал Попов. Он увидел крыши домов фермеров и хозяйственных построек, ярко освещенные солнцем, меньше чем в десяти километрах отсюда. Что они хотят этим сказать — каких соседей? Они говорили о сияющем будущем, при котором повсюду будут дикие животные, но не сказали ни слова о людях. Может быть, они собираются скупить все фермы в округе? Но даже у «Горайзон Корпорейшн» не хватит для этого денег. Это процветающий цивилизованный район, и большие фермы принадлежат людям, располагающим собственными средствами. Куда их переселят? Почему им нужно покидать насиженное место? И снова у Попова в голове промелькнул вопрос: Что же здесь происходит?

Глава 33

Игры начинаются

Чавез изо всех сил старался не споткнуться, когда начал спускаться по трапу из самолета. Его удивляло, что члены экипажа выглядят весьма бодрыми. Может быть, они привыкли к таким перелетам и сумели лучше адаптироваться к смене часовых поясов, чем он. Подобно всем остальным пассажирам, находящимся поблизости, он облизнул губы, чтобы избавиться от кислого привкуса во рту, и прищурил глаза. Динг приближался к двери с радостью человека, которого выпускают из максимально строгой тюрьмы. Пожалуй, неторопливое путешествие на большие расстояния на борту корабля не было в свое время такой уж плохой идеей.

— Майор Чавез? — произнес чей-то голос с австралийским акцентом.

— Да? — заставил себя ответить Чавез, глядя на мужчину в штатском.

— Добрый день, я подполковник Фрэнк Вилькерсон, Австралийская специальная воздушная служба. — Он протянул руку.

— Как поживаете? — с трудом произнес Чавез, хватая протянутую руку и пожимая ее. — Это мои люди — сержанты Джонстон, Пирс, Томлинсон и специальный агент ФБР Тим Нунэн. Он обеспечивает нам техническую поддержку. — Новые рукопожатия всех присутствующих.