Предсказанное. Том 2 - Василий Головачёв

Баренц рассмеялся.

— Вы действительно многое знаете. Не удивлюсь, если вы контактируете с Шаламовым. А имел в виду я другого «джинна» — либеро. Цивилизацию погубит так называемая «абсолютная свобода личности». Либеро, охотники за людьми — всего лишь ее режущий инструмент и одновременно могильщик. Будьте здоровы, координатор.

Громов не ответил, глубоко задумавшись.

В коридоре к Баренцу сразу же подошли два офицера Службы безопасности, капрал и полковник, козырнули.

— Прошу прощения, курфюрст, — сказал полковник. — Вам придется пройти с нами.

— По какому поводу? — осведомился Баренц, мысленно связываясь со своей охраной; в здание ВКС личные телохранители чиновников любого ранга не допускались, и охрана комиссара Сопротивления ждала его в зале метро.

— Мы уполномочены доставить вас в отдел дознания Службы. Вот постановление на ваш арест. — Офицер небрежно махнул красным квадратиком с вытесненной на нем фамилией верховного комиссара Сопротивления. — Все вопросы — к начальству.

— А если я вызову координатора?

— Вам это не поможет. Координатор сам дал распоряжение заключить вас под стражу.

«Кто же доложил ему обо мне? — подумал Баренц хладнокровно. — Что я — комиссар, знают только пять человек: Ромашин, Хан, Железовский, Соломон и Маттер. Неужели они все-таки сломали Маттера? Или он добровольно дал показания, вымаливая жизнь?»

— Надеюсь, вы не станете сопротивляться? — улыбнулся полковник снисходительно.

«Мы на подходе, — сообщил по рации командир обоймы телохранителей. — Задержите их на три минуты».

— Мне хотелось бы предупредить о моем аресте координатора.

— Повторяю, он сам поставил вопрос о вашем задержании.

— И тем не менее я хочу в этом убедиться. — Баренц повернулся к служителям закона спиной, шагнул к двери Громова.

Что-то прошумело сзади, как ветерок.

Он обернулся.

Полковник и капрал, взявшийся за кобуру табельного «универсала» на поясе, находились в состоянии странного ступора, широко раскрыв глаза, будто играли в известную детскую игру «замри на месте». А рядом с ними стоял неизвестно откуда взявшийся молодой человек в стандартном унике, высокий, широкоплечий, ощутимо сильный, широкоскулый, сероглазый, похожий на Аристарха Железовского. В глазах его прыгали веселые искорки, на лице застыло неуловимо знакомое выражение, принадлежащее какому-то другому человеку, которого Баренц знал. Но додумать эту мысль он не успел.

— Я Дар Железвич, — сказал молодой человек глубоким бархатным баритоном, — праправнук Аристарха Железовского. Увидел вас случайно при выходе из метро и решил подождать. У вас проблемы?

В коридоре показались трое спешащих парней — обойма телохранителей Баренца, сумевшая проникнуть внутрь здания Совета.

— Уже нет, — ответил комиссар Сопротивления. — Я вспомнил, кто вы, мне о вас рассказывали. Вы сын князя, зять Клима Мальгина, интрасенс из… э-э, весьма далекого будущего. Странно, что вы нашли меня здесь.

— Ничего странного. Я не могу выйти на ваших друзей, Игната Ромашина, Джуму Хана и на моего прадеда.

— Они… далеко отсюда.

Дар покосился на парализованных офицеров Службы.

— Они ничего не услышат и не вспомнят. А мне очень нужен Аристарх… э-э, мой прадед.

— Он на Шив Кумаре вместе с остальными… должен быть, по крайней мере.

Праправнук Железовского вопросительно посмотрел на Баренца.

Тот жестом показал охране, что все в порядке, махнул рукой вперед:

— Давайте поговорим обо всем в другом месте, здесь оставаться небезопасно.

— Я понял. И все же всего два слова: почему Аристарх на Шив Кумаре и что значит «с остальными»?

— Мы освободили пленников, помог Майкл Лондон, если вы знаете, кто это такой.

— Знаю, встречались.

Баренц в сомнении глянул на невозмутимое лицо Дара, но уточнять — где княжич встречался с Лондоном, — не стал.

— Идемте со мной. По пути поговорим.

— Секунду…

Под черепом Баренца прошелестел странный морозный ветерок, кто-то заглянул ему в мозг, поворошил сознание и исчез.

— Прошу прощения, курфюрст, для ускорения процесса информобмена я прочитал нужный мне файл вашей памяти. Вынужден срочно покинуть вас. Всех перемещенных на Шив Кумар надо немедленно отправить в другое место. Помощь нужна? Вам лично?

— Нет.

— Тогда до скорой встречи.

Дар Железвич отступил на шаг, поднял руку прощальным жестом и растворился в воздухе.

Ошеломленные таким поворотом дела телохранители Баренца перевели взгляды на него.

— Уходим! — опомнился верховный комиссар Сопротивления, вдруг поймав мелькнувшую мысль: в облике сына князя из далекого пятьдесят шестого века сквозили черты Клима Мальгина.

«Бред!» — сказал сам себе Баренц и заторопился к лифту.

Исследовательская станция «Джей-Джей Шепли» приняла переселенцев с такой же обходительностью, с какой принимала дежурные смены ученых и гостей. Если бы не системы обзора, показывающие пейзажи вокруг станции, никто бы не догадался, что она расположена на поверхности остывающей звезды, сила тяжести на которой превышала земную в девятьсот раз.

Беглецы старше семидесяти лет не были склонны рассматривать пейзажи, а вот дети и кое-кто из взрослых не упустили возможности полюбоваться ландшафтами коричневого карлика и собрались в зале визинга почти сразу же после короткого знакомства с временным убежищем и расселения по каютам.

Ромашин и Джума Хан присоединились к этой группе эстетов уже после прощания с Лондоном: Майкл — «турецкий офицер» — вернул себе прежний облик, убедился в работоспособности станции, поговорил с обслуживающим ее инком по имени Джил и улетел в неизведанные дали и времена, обещав скоро вернуться.

Взрослые, подспудно ожидавшие каких-то новых потрясений и неприятных сюрпризов, вели себя сдержанно и строго. Дети тоже притихли, но в силу молодости и изначального оптимизма верили в лучшее и быстро приняли новые правила игры. Их голоса зазвучали громче, оживленнее, веселее, что сразу сказалось на общем психоэмоциональном состоянии переселенцев: всем вдруг показалось, что мытарства закончились, началась более светлая полоса, а впереди их ждет долгая и счастливая жизнь.

— Мрак! — проговорил Джума Хан, разглядывая коричневые гребни металлических дюн Шив Кумара и более яркие — багровые и алые — долины и понижения.

— Ад! — согласился Ромашин. — Только без котлов с кипящей серой и без грешников.

— Эту роль отвели нам.

— Ну, пока что мы целы и невредимы, а это главное. Мы еще поборемся, не все потеряно, тем более что на нашей стороне такие личности, как Мальгин и Лондон.