Северное сияние моего сердца - Вуди Добковиц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Со дня, когда ты сможешь встать на колено. Определись с датой. Я думаю, такая девушка как Российская Федерация будет потом всю жизнь вспоминать твое предложение руки и сердца.
— И, какой мне день выбрать?
— На твое усмотрение….
Пока Великобритания распинался ему, объясняя насколько важно подготовиться к этому решительному шагу, США перебирал в голове числа. Ему хотелось, чтобы именно в этот день все было волшебно и романтично.
— Christmas.* — Внезапно сказал Штаты.
— Прости?
— Я хочу сделать ей предложение двадцать пятого. У России еще и День рождения.
— Ты уверен?
— Абсолютно. Ты представь! Все в праздничных огнях, везде веет волшебством, рождественская музыка и улыбка на лицах простого народа. Россия любит такое.
— Что ж. — С облегчением выдохнул англичанин. — Раз тебе это кажется хорошей идеей, то я тебя поддержу. Но не расслабляйся раньше времени. Думай, как ты все устроишь и куда ее поведешь. Что Россия любит?
— Мюзиклы, выставки, балет, оперу, музеи, концерты….
— А, где она еще не была?
Этот вопрос заставил американца на миг задуматься. Действительно, куда они еще не ходили? Все главные музеи, театры и галереи Вашингтона они обошли по нескольку раз. Хочется что-то другого. Необычного.
— Мы еще не были в Нью-Йорке.
— USA, we talked about theaters. What does New-York have to do with it?* — возмутился мужчина, поправляя прядь светлых с еле заметной сединой волос.
— А то, что Россия еще не была в Нью-Йорке. А там есть «Метрополитен опера». Это ее удивит!
— Ты мне не говорил, что вы собрались ехать в Нью-Йорк.
— Отец, понимаешь…. Мы вообще собираемся туда исключительно по работе. На Рождество хотели вернуться в Вашингтон. А сейчас мне придется все перестраивать ради этого предложения.
— Ну, что ж. Тогда это все меняет. Своди ее в этот так называемый Метрополитен.
— Конечно. Единственное но. Я не знаю, на что ее отвести. Мы почти все пересмотрели.
— А ты глянь, что дают двадцать пятого декабря.
Тот, тяжело вздохнув, мигом включил свой ноутбук, быстро бегая пальцами по клавиатуре, набирая нужное в строке поиска. Пару минут и парень уже перечислял все возможные оперы, мюзиклы и балет, пытаясь отыскать то самое важное и интересное.
— Черт. Мы уже смотрели «Жизель».
— Что там еще есть?
— Какой-то балет «Руслан и Людмила», но он слишком рано.
— Значит, попробуй занять этот промежуток времени чем-то еще.
— Чем? Утром мы работаем, днем, я уверен, Россия захочет сходить в торговый центр. СССР пригласил нас на свой День рождения и Новый год и надо выбрать подарки. А потом, мы поедем на этот чертов балет.
— Своди ее в ресторан. Уверен, после трех часов представления ей захочется где-нибудь поужинать.
— А это мысль. — Поддержал его идею США. — Я даже знаю одно место. Это будет идеально.
— Ты ее кольцо в бокал с шампанским бросишь?
— No. I want the old-fashioned way.*
— Тогда, я могу пожелать тебе лишь удачи. — Спокойно произнес Великобритания, поднимаясь с кресла. — И запомни. Перед тем, как делать ей предложение, лучше отрепетируй свою речь. А то от волнения скажешь чего-то, и весь твой романтический настрой рухнет моментально.
Англичанин лениво расхаживал подле большого панорамного окна, внимательно всматриваясь в красоту пейзажа за стеклом. Его переполняла гордость за своего сына и невероятная радость за его будущее.
— Спасибо, отец. — Лишь ответил Штаты, помечая в своем блокноте все его советы.
Метрополитен-опера находится в Линкольновском центре исполнительских искусств на Манхэттене — в комплексе, который объединяет двенадцать зданий, предназначенных для проведения культурных мероприятий. Основная сцена — восемьдесят футов, оборудование для которой изготовили немецкие мастера. Есть и две дополнительные сценические площадки. Оркестровая яма вмещает сто десять музыкантов, но во время балетных спектаклей она уменьшается и добавляется еще один ряд — тридцать пятый. Огромный зрительный зал в пять ярусов рассчитан на три тысячи девятьсот мест. Его убранство поражает богатством: потолок покрыт сусальным золотом, одиннадцать хрустальных люстр в стиле модерн создают великолепную освещенность, позволяющую видеть происходящее на сцене даже из самых дальних точек. Еще одна визитная карточка знаменитого театра — роскошный занавес, весящий несколько сотен килограммов. Он расшит золотом и чистым шелком. Фойе Метрополитен-оперы украшено знаменитыми фресками Марка Шагала. Их размер девять на одиннадцать метров, они хорошо видны с улицы через огромные арочные окна. В вестибюле размещены скульптуры работы Аристида Майоля и Вильгельма Лембрука. Здесь же можно посмотреть портреты знаменитых артистов.
На вопрос России, куда же все-таки американец решил ее отвезти этим вечером, он лишь отмахнулся, бросая простую отговорку — «сюрприз». Она была вся на взводе, настолько заинтриговал ее парень. Он умел не только поднять ей настроение, но и подогреть интерес своей загадочной улыбкой. Если бы еще США не беспокоился о мнении прессы по поводу его шрама. Так жаль, что он скрывает свои прекрасные глаза под этими отвратительными очками.
Машина на парковке, их теплые пальто в гардеробе, а в руках бокалы с шампанским, предложенные официантами из ресторанчика неподалеку. Гуляя по холлу, разглядывая все прелести Метрополитена, русская читала вслух небольшую программку предстоящего балета, мечтая поскорее его увидеть.
«Руслан и Людмила, или Низвержение Черномора, злого волшебника» — «большой волшебно-героический балет в пяти действиях», поставленный хореографом А. П. Глушковским на музыку композитора Ф. Е. Шольца по поэме А. С. Пушкина «Руслан и Людмила».
Этот балет — не просто очаровательная волшебная сказка, а философская притча о вечных, как мир, человеческих чувствах: верной любви, побеждающей предательство и коварство. Пушкинские строки наполнены любовью к героям, чьи чувства не выдуманы, а реальны. Юная, беззаботная Людмила, неустрашимый Руслан, влюбленный в наслаждения Ратмир, Горислава, сохранившая свою любовь к юноше, отвергшему ее. Волшебные персонажи поэмы, с которыми сталкиваются главные герои, вовлекая их в мир чудес, как бы проверяют истинность чувств влюбленных, заставляя сделать свой выбор.
— Я уже хочу посмотреть! — радостно хлопнула в ладоши россиянка, получая в ответ легкую улыбку Штатов.
— Всенепременно, мисс. Пройдемте в зал. — Предложил он ей свою руку, дабы провести ее на их места.
Гордые джентльмены, поправляя галстук-бабочку или свои дорогие костюмы, завистливо смотрели на американца, молча переглядываясь. Милые дамы в своих невероятных платьях и дорогих украшениях, тихо захихикали, стоило пройти парочке мимо них. На одно мгновение девушке показалось, что она слишком поторопилась с выбором своего наряда. Простое черно-бордовое вечернее платье, украшенное кружевами на ее хрупких плечах. Легкий и плотный креп-жоржет обволакивал ее тело, подчеркивая упругую грудь и бедра. Платье было простым
