Легко видеть - Алексей Николаевич Уманский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Михаил не был уверен, что Дантес искренне полюбил Наталью Николаевну, хотя и не исключал этого. Клятвы Дантеса в любви к ней могли быть в одинаковой степени и искренними, и ложными, но вот Наталью Николаевну они, как и чары Дантеса, задели весьма глубоко. Она полюбила красавца кавалергарда. И именно поэтому приняла предложение посетить дом светской сводницы и распутницы Идалии Полетико, жаждавшей отомстить Пушкину за насмешку над собой, которая и организовала свидание с Дантесом tete-a-tete в своей квартире, находящейся в расположении кавалергардского полка, поскольку ее муж был полковником.
На этом свидании в ответ на свои уверения в любви Дантес получил признание Натали Пушкиной, что ее сердце принадлежит ему, но сама она не вольна идти за велением сердца. Сплетни об этой встрече, распущенные мадам Полетико, достигли, как она и рассчитывала, ушей многих сплетников и, главное, ушей Пушкина. Он имел со своей женой разговор, в котором она призналась, что да, любит Дантеса, но мужу не изменяла. И он поверил. А как мог не поверить ей человек, который много раньше описал практически то же самое в романе «Евгений Онегин» в диалоге Евгения и Татьяны – уже не Лариной, а Греминой? Все сошлось – гениальное провидение и действительность. Вины жены в том, что она полюбила другого – пусть всего лишь красивую пустышку – не было. Любовь ведь всегда права. Пушкин знал это и винить мог только себя за то, что так и не побудил жену отдать любовь одному только мужу.
Но это была лишь одна сторона дела. Другая определялась усиленным смакованием сплетен. Светским кругам пришлось по душе поражение Пушкина в сексуальном соревновании с Дантесом – никто и мысли не допускал, что Дантес не овладел Натали, оказавшись с ней наедине. Вот этого Пушкин простить никак не мог. В ответ на присланный ему и распространенный в обществе диплом о принятии его в кавалеры ордена рогоносцев, Пушкин послал Дантесу вызов на дуэль. Приемный отец Дантеса голландский посланник Геккерен выпросил у Пушкина отсрочку дуэли на сутки, затем на две недели. Тем временем друзья Пушкина также предпринимали всё, что могли, чтобы дуэль не состоялась, а сами противники пошли не к барьеру, а на мировую. Именно тогда был дан ход версии о том, что Дантес ухаживал не за женой Пушкина, а за ее сестрой Екатериной, на которой его и заставили жениться. Только тогда Пушкин отозвал свой вызов. Но именно благодаря женитьбе на Екатерине Гончаровой Дантес узнал от нее, что ее невинность отобрал как раз Александр Сергеевич – муж ведь имел право узнать, «кому он обязан», а жена должна была как-то объяснить ему отсутствие девственности. Об эмоциях Дантеса по данному поводу можно только догадываться. Ну, а мысли у него наверняка оказались такими – этот раунд Пушкину он проиграл, как по форме, так и по существу, тот заставил его воспользоваться своими «объедками», это роняло его и в мнении света, поскольку по правилу мести Пушкин и его сторонники должны были распространить слух, как Пушкин «нагрел» Дантеса в наказание за его интимное свидание с Натали. И действительно, хотя формально в их сексуальном соревновании счет (в глазах света) был 1:1, на деле проиграл Дантес. Одно дело вступить в половую связь с замужней дамой, другое дело самому переспать с девицей и всучить ее другому в качестве жены. Это как раз и объясняло, почему Пушкин счел себя вполне удовлетворенным и 17 ноября 1836 года отозвал вызов на дуэль. Но уже 21 ноября Пушкин послал барону Геккерену, голландскому посланнику, письмо, составленное в столь оскорбительной форме, что его нельзя было оставить без сатисфакции даже лицу, защищенному дипломатическим иммунитетом. Собственно, на это и был сделан далеко идущий расчет Александра Сергеевича – во-первых, дипломат Геккерен терял возможность принимать участие в примирительных процедурах в качестве третьего лица, поскольку оскорбления были адресованы лично ему, и игнорировать их он никак не мог; во-вторых, зная, что лично Геккерен не может драться на дуэли сам, учитывая свой ранг посланника, за непростительные оскорбления приемного отца обязан был драться на дуэли Дантес. При этом обходилось еще одно препятствие, которое возникло бы в случае прямого вызова Дантесу – теперь он считался для Пушкина и его семьи «родственником», а с родственниками запрещалось драться на дуэли. Что же заставило Пушкина вновь довести дело до скандала и поединка после того, как все уже было мирно улажено? Домыслы пушкинистов о том, что Пушкина бесили светские сплетни, запущенные Геккереном и его сторонниками, будто Дантес женился на сестре жены Пушкина, чтобы спасти любимую Натали от компрометации, жертвуя при этом своими интересами, Михаил считал абсолютно не объясняющими новой вспышки ярости Пушкина – Александр Сергеевич, идя на мировую с Дантесом, мог не сомневаться, что такое объяснение поступка Дантеса обязательно будет пущено в ход, так что эту причину нельзя было принять как сколько-нибудь серьезную. Пушкинский взрыв был явно предопределен чем-то другим. А чем он мог быть действительно вызван, если не какими-то новыми, неожиданными для Пушкина поступками Дантеса? А что и почему мог предпринять этот кавалергард? «Думай» – сказал себе Михаил.
Итак, после вынужденного признания своей новобрачной Екатерины, осчастливленной браком с Дантесом, но не осчастливившей его, Дантес в холодной ярости попытался представить, что он может сделать в отместку Пушкину. И, пожалуй, заливающаяся слезами Екатерина в стремлении оправдаться за свою уступчивость Пушкину, могла говорить не только о том, что всецело зависела от милости мужа сестры, но и что точно в таком же положении оказалась и другая незамужняя сестра – Александрина, которую Пушкин тоже сделал своей наложницей и любовницей. Если это и не было так, если она ничего не сказала об Александрине, Дантес сам мысленно поставив себя на место Пушкина, догадался бы об этом. И тогда у него мгновенно созрел план возмездия. Оч-чень простой и легко осуществимый. Надо было срочно овладеть Александриной и каким-то образом дать знать Пушкину, что его бывшая любовница, а ныне просто ненавидящая свояченица, принадлежит ему, Жоржу Дантесу. Препятствий для осуществления этого плана не существовало. Александрина могла запросто, без церемоний, бывать у замужней сестры в гостях и даже ночевать там. А когда обольстительно красивый кавалергард, умело поухаживав за уже своей свояченицей, предложил ей близость, она с радостью согласилась. Невинность уже была потеряна, так чего уж тут было ломаться, изображая из себя недотрогу? А Пушкину ей и до того очень хотелось воздать за собственную «гибель». Овладев Александриной вслед за Екатериной, Дантес формально сравнялся с Пушкиным. Молва, ранее приписавшая ему победу над Натали, теперь должна была присоединить к этому достижению, помимо владения собственной женой Екатериной, еще и связь с Александриной. Итак, во мнении света оба известных производителя – Пушкин и Дантес – каждый в отдельности спал со всеми сестрами Гончаровыми, в том числе и с женой противника. Но теперь это не могло показаться Пушкину ничьей. Ведь их сексуальное соревнование закончилось тем, что Дантес отбил у Пушкина его любовницу. Вот такого урона для своей победной репутации непревзойденного мастера постельных дел Пушкин вынести никак не мог. Именно поэтому он сочинил такие оскорбления, от которых семейка Геккерен-Дантес иначе, чем дуэлью, откреститься никак не могла. Дуэль на основе вызова Дантеса состоялась 27 января 1837 года. Результат ее общеизвестен. Оба противника были ранены, Пушкин – смертельно, Дантес – легко. Казалось бы, больше ничего не имело значения для прояснения тайных сторон истории, приведшей к гибели Пушкина. Погиб поэт – невольник чести – и унес в могилу то, что знал только он. Но нет, не всё. Ещё будучи при смерти, он продемонстрировал нечто важное для подкрепления уверенности Михаила в принципиальной верности того сценария, котороый он логически построил, исходя из главных черт характера, определяющих поведение Александра Сергеевича. Чувствуя, что умирает, Пушкин пожелал попрощаться не только с женой, но и с детьми. Детей к постели умирающего приносила Александрина. По свидетельству княгини Веры Вяземской с ней Пушкин НЕ ПОПРОЩАЛСЯ. Какое объяснение этому факту можно было дать, кроме одного – он не пожелал прощаться с бывшей своей любовницей, ставшей любовницей его смертельного врага? После смерти Пушкина произошли и другие события, не очень бросившиеся в глаза аналитиков, хотя и давно известные пушкинистам.
Фрейлина Александрина Гончарова осталась было старой девой, но тут ей помогло чужое несчастье. Её подруга баронесса Фризенгоф тяжело болела, а Александрина ухаживала за ней. Кажется, баронесса так и умерла
