Китай - Эдвард Резерфорд

– Генри говорит, что верит в меня, – с некоторым сомнением сказала она. – А еще что Бог даст мне силы, в которых я нуждаюсь. – Она серьезно посмотрела на Уайтпэриша. – Вы думаете, он ошибается? Может ли статься, что он любит меня, а потому обманывает себя?

Сесил Уайтпэриш пристально посмотрел на нее. Что сказать? Правду, предположил он. Что же еще?

– Не знаю, – ответил он. – Но я понимаю, за что он тебя любит.

Свадьба прошла замечательно благодаря полковнику Ломонду. Его речь была короткой.

– Моя прекрасная внучка выходит замуж за родственника, что считается разумным поступком. В конце концов, если выходишь замуж за родственника, по крайней мере знаешь, кого получишь в мужья. – (По залу прокатился гул одобрения. Ни один представитель шотландской знати не станет с этим спорить.) – Этот родственник – человек, который решил поставить свое служение религии на первое место, как, смею предположить, всем нам следовало бы так поступить. Более того – я говорю здесь как старый солдат! – он готов столкнуться с неудобствами и возможной опасностью на этом пути. Он берет в жены представительницу моей семьи, которая готова разделить с ним непростую миссию, и я горжусь ею. Поэтому я прошу вас поднять бокалы и произнесу старинный шотландский тост: «Доброго здоровья!» – Он сделал паузу, а затем твердо добавил: – Долгих лет жизни!

Все уловили намек. После этого в честь молодых говорили только приятные слова.

Сейчас они втроем сидели за большим обеденным столом. Поскольку сегодня был четверг, на ланч полагалась холодная говядина с солеными овощами. Трейдеру понравилось, что подали французское вино, которое обнаружил его винодел и о котором никто еще не слышал.

– Называется «Божоле», красное, но его пьют холодным, – пояснил винодел.

Так что в Драмломонде, единственном во всей Шотландии, по четвергам это вино подавали к говядине и соленым овощам.

Сначала они беседовали о семейных делах, друзьях и обсуждали общие темы. За разговорами доели мясо.

В большинстве сколько-нибудь значимых домов у кухарок были фирменные блюда. В Драмломонде миссис Айвз была мастерицей по выпечке. В зависимости от сезона она готовила лосося в слоеном тесте или говядину «Веллингтон», и гости помнили эти блюда долгие годы. И в любой сезон как в обед, так и после мясного блюда на ланч миссис Айвз подавала два флана: один фруктовый и один несладкий. По случаю приезда Эмили сегодня пикантный флан был грибным, поскольку дочь хозяина любила его больше всего.

Эмили застонала от удовольствия. Сияющую миссис Айвз вызвали из кухни и должным образом поблагодарили.

Затем Джон Трейдер наконец перешел к делу:

– Ну, моя дорогая, вы с Генри пробыли в Лондоне несколько месяцев до отъезда. Масштабная подготовка?

– Довольно-таки, папа.

– Я счастлив сообщить вам, что, помимо прочего, Эмили училась читать по-китайски, – сказал Генри, – и добилась впечатляющих успехов!

– Умница, милая, – одобрительно кивнул Трейдер. Возможно, он и не хотел, чтобы она выходила замуж за миссионера, но раз уж взялся за что-то, нужно все делать правильно. – Горжусь тобой. Скажите, вы с Генри уже точно знаете, где поселитесь?

– Еще нет, папа.

– Разумеется, сначала мы поедем в Гонконг, – объяснил Генри. – Было бы здорово, если бы нас послали в Шанхай. Но мы можем отправиться в любой из договорных портов или даже вглубь страны.

– На днях я видел несколько фотографий, – заметил Трейдер. – Подпись гласила, что на них были изображены протестантские миссионеры в Китае. Но насколько я мог судить, они были одеты как китайские торговцы. Ошибка в подписи или вы тоже собираетесь так одеваться? И если да, то почему?

– Подпись, наверное, правильная, – кивнул Генри. – Что касается меня, я точно не знаю, но мог бы одеваться как торговец, по крайней мере иногда.

– Зачем?

– Представьте, что вы китаец. Поставьте себя на их место. Подумайте о том, что произошло за последние тридцать лет: Опиумные войны, сожжение Летнего дворца. Это демонстрация огромного неуважения. Вполне возможно, вы станете с подозрением относиться к британцам. Добавьте к этому множество смертей и разрушения, причиненные повстанцами-тайпинами, которые, как знают большинство китайцев, поклонялись тому же Богу, что и мы. – Он сделал паузу. – Войну можно выиграть быстро, но, чтобы заслужить доверие, нужно гораздо больше времени. И один из способов начать – проявлять уважение к местным обычаям, если они не противоречат нашей вере. Носить местную одежду кажется очевидным выбором. Кроме того, их одеяния лучше подходят для местных климатических условий.

– Разумно, – согласился Трейдер. – Гордон раньше носил китайскую форму. – Он помолчал немного. – Я рад, что сейчас быть миссионером безопаснее, чем раньше.

Генри поджал губы.

– Кое-что изменилось, – осторожно признал он.

– Судя по тону, ты немного сомневаешься.

– Не следует сбрасывать со счетов возможность опасности, – ответил Генри, которому претило говорить неправду.

– Что тебя больше всего беспокоит? – хотел знать Трейдер.

– Позвольте для начала заверить вас, – начал Генри, – что речь не о религиозном соперничестве и уж точно не о неприязни. Среди католических священников много прекрасных людей, но я думаю, что Католическая церковь совершает ошибку.

– Какую же?

– Я про их соборы. Они продолжают строить громадные соборы на важных и значимых для китайцев местах, чем могут их задеть. Один на месте старого храма, другой на территории губернаторского ямыня. Эти соборы доминируют над всем, что их окружает, на мили вокруг.

– Ну это ведь не ново, не так ли? – спросил Трейдер. – Католики строили свои соборы на месте языческих храмов еще с первых веков христианства. При этом переняли старые языческие праздники. Летнее солнцестояние, День Всех Святых… Это и называется Церковь торжествующая.

– Верно, но обычно католики действовали иначе. Обращали правителя, тогда и его подданные следовали за ним. В течение трех столетий иезуиты надеялись обратить китайских императоров, но им это так и не удалось. И я определенно не наблюдаю успехов с вдовствующей императрицей Цыси. Короче говоря, их позиция недостаточно сильна, чтобы одержать победу.

– Итак, – подытожил Трейдер, – варвары побеждают китайцев в бою, оскорбляют их, а затем трубят о своем превосходстве, возводя архитектурные доминанты на территории, которую не контролируют. Не слишком хорошая идея.

– Да, я верю в это, иначе бы не ехал туда, – продолжил Генри. – Но это вопрос оценки. Я подозреваю, что вера в собственное превосходство всегда неразумна. Так можно и на неприятности напроситься. Я также могу добавить, как христианин, что лучше быть смиренным.

– Есть ли еще какие-то признаки надвигающейся беды?

– На улицах начали раздавать листовки, – ответил Генри. – На самом деле обвинения нацелены на католиков, но другой вопрос: отличают ли простые китайцы католиков от протестантов? Они обвиняют христиан в том, что те похищают китайских детей, пьют их кровь. Что-то в этом роде. Полный бред, конечно. На самом деле то же самое христиане говорили о евреях в Средние века. В любом случае, – спокойно продолжал Генри, – если в будущем, не дай Бог, ситуация усугубится,