Лантерн. Наследники - Татьяна Нефедова

Собор Святой Цецилии в Альби — один из самых посещаемых во Франции, он считается самым большим кирпичным зданием в мире.

В соборе Никита фотографировал каменные узоры и скульптуры ажурной алтарной преграды. Здесь были фигуры из Ветхого Завета, двенадцать апостолов, Дева Мария, Иоанн Креститель, Святой Павел, семьдесят ангелов и два императора — всего более сотни мастерски вырезанных и раскрашенных деревянных скульптур. В противоположном конце огромного нефа он долго разглядывал огромную фреску. Мертвые вставали на ней из могил на трубный зов ангелов. Каждый нес раскрытую книгу со списком своих земных дел, плохих и хороших. Святые встречали избранных на небесах, а демоны и мерзкие монстры подземного царства терзали грешников страшными средневековыми пытками за семь смертных грехов — гордость, зависть, гнев, жадность, чревоугодие, похоть и лень. Правда, с карой за лень ясности не было — на месте этого сектора, в центре фрески в XVII веке прорубили проход в колокольню.

— Реалистично, — заметил Никита. — Кажется, я слышу крики этих несчастных. И горелым пахнет. Чувствуешь, Оль?

Наблюдая за мужем, Ольга предавалась горьким раздумьям.

«Через девять месяцев! — Она содрогнулась. — Как он может об этом шутить?!»

— Не надоели французские соборы? — спросила она. — Ты уже пятнадцать лет их снимаешь.

— Наслаждаюсь красотой, любимая, — пропустив мимо ушей очевидный сарказм, ответил он. — Красота имеет великую врачующую силу!

— Да-да, знаю твою теорию! — фыркнула Ольга. — Очень удобно объясняет любые причуды!

— Замри!

Никита снял Ольгин профиль на фоне зловещей фрески.

— Причуды лучше не объяснять. Правда может оказаться шокирующей. Вот, например, тебя я фотографирую уже двадцать лет. Хочешь знать, почему? — спросил он.

— Потому что я твоя жена, — буркнула Ольга.

— Не угадала. — Никита крупным планом сфотографировал ее глаза. — Потому что я вампир, всю жизнь питаюсь твоей красотой. И, заметь, знаю все вкусные места!

Он обнял ее за талию и с тихим рычанием впился зубами в шею. Ольга вывернулась из его рук и лишь чудом не налетела на пожилую французскую пару. Женщина буркнула что-то неодобрительное, а ее спутник окинул Ольгу понимающим взглядом и подмигнул Никите.

— Мы в церкви, Шереметев! — громким шепотом сказала Ольга. — Имей совесть! И не снимай меня в упор, я уже не в том возрасте.

Никита снял еще один ее крупный план.

— Не наговаривай на себя, моя девочка, — сказал он. — Красивая женщина делает прекрасным любой свой возраст.

Ближе к вечеру уставшие родители Алекса устроились с аперитивом на летней террасе кафе. В этот раз Никита не стал возражать, когда Ольга потребовала телефон.

— Привет, милый!

— Привет, мам!

— Как вы там? Все в порядке?

Голос сына снял камень с души, но в следующую минуту тяжесть навалилась на нее с новой силой.

— Все хорошо, мам! Мы с Шарлиз сегодня ходили на рынок. Вместе с Дедом. Он от нее в восторге! Вечером к нам в гости придет Изабель. Ты ее знаешь?

— Я никогда не видела Изабель, — машинально ответила Ольга. — Рада, что она приедет к вам в гости.

А про себя грустно отметила: «Опять Шарлиз! Она с языка у него не сходит!»

— Дед выгнал меня и Шарлиз из кухни, грохочет кастрюлями на весь дом, — со смехом продолжил Алекс, не подозревая о том, что творилось у матери на душе. — Похоже, у нас будет супер-ужин. А вы с папой как? Еще в Альби?

— Да, милый, мы в Альби. Жалко, что ты не поехал с нами. Музей Тулуз-Лотрека потрясающий! Музей Лаперуза тебе тоже понравился бы, по крайней мере, твой папа остался доволен. Там морские карты, модели судов и все такое.

— Ничего, мам, в другой раз! Завтра мы едем в Каркассон, как ты хотела. И Шарлиз с нами!

Ольга беспомощно взглянула на мужа. Тот помахал рукой.

— Тебе привет от папы, — машинально перевела Ольга.

— Ему тоже привет! Пока, мам!

— Пока, милый! Хорошего вечера. — Доброе пожелание прозвучало уныло. — Позвоню завтра.

Счастливый Алекс представить не мог, какие эмоции вызвал в родителях безобидный, на первый взгляд, разговор. У каждого из них были на то свои причины.

Многократно повторенное сыном имя Шарлотты снова выбило Ольгу из колеи. Отключив телефон, она в негодовании повернулась к мужу и застала Никиту с необъяснимым и совсем не подходящим моменту отсутствующим выражением на лице.

— О чем ты думаешь? — возмутилась она. — Неужели тебе безразлична судьба ребенка?!

— У ребенка все хорошо, — отмахнулся Никита. — Просто порадуйся за него.

О чем он думал в этот момент, жене было лучше не знать.

В ожидании ужина Алекс задремал на кровати. Его разбудил радостный голос Деда, который был слышен от прихожей до самой крыши.

«Проспал!»

Он скатился с лестницы, на ходу поправляя футболку и волосы.

— Бонжур!

— Бонжур!

— Я — Алекс.

— Я — Изабель.

Эдвард нисколько не преувеличивал, превознося красоту младшей дочери. Стройная, как статуэтка, она не скрывала фигуру, но никто не назвал бы ее облик вульгарным. Вьющиеся темные волосы, карие глаза, красиво очерченные губы — чтобы выглядеть сексуальной, девушка не нуждалась в макияже и откровенных нарядах.

Сердце Алекса забилось чаще.

— Хорошо, молодые люди! — воскликнул сияющий Дед. — Теперь, когда все познакомились, предлагаю перейти к аперитиву.

Старик подхватил дочь под руку и повел в гостиную, попутно оглашая винную карту на сегодняшний вечер.

Только в этот момент Алекс заметил Шарлотту, которая стояла поодаль.

— О, Шарлиз! — пролепетал он.

Один взгляд на нее заставил Алекса на время забыть о новой знакомой. Этим вечером Шарлотта выложилась на все сто. Алая помада сделала ее взрослой, собранные в низкий пучок волосы прикрывали торчащие ушки, две тонкие пряди обрамляли лицо. В длинном светлом платье она казалась еще более хрупкой, практически бестелесной — как будто вот-вот расправит прозрачные крылья, вспорхнет над каменным полом и с серебристым смехом исчезнет в вышине лестничного пролета.

Но нет, вместо того чтобы превратиться в игривую фею, Шарлотта сделала два шага к Алексу, привычным жестом обвила рукой его шею и сказала вполголоса, приблизив губы вплотную к его губам:

— Я думала, ты уже не придешь. Что случилось?

— Ничего, — прошептал Алекс, прижимая ее к себе. — Я слушал, как ты шуршишь в своей комнате, а потом заснул.

Оберегая тщательно сделанный макияж, она отстранилась и направилась в гостиную, где уже звенел бокалами Эдвард.

— Подожди! — прошептал умоляюще Алекс, пытаясь ее удержать.

— Пойдем, — твердо сказала Шарлотта. — Надо поближе познакомиться с вашей дорогой Изабель.

— Нам с тобой фантастически повезло, Алекс! — воскликнул Дед, жестом приглашая Шарлотту присоединяться. — Две такие красивые юные леди в одной гостиной!

Изабель вежливо улыбнулась, взгляд Шарлотты остался тверд, как гранит.

Эдвард с упоением