Одна против зомби - Виктор Гламаздин

И чехарда никчемных мыслей исчезла. Зато тревожное ощущение приближающейся беды усилилось многократно.

Я сунула папку под мышку. И тоскливо посмотрела на мрачные свинцовые тучи, которые неслись по окрашенному кроваво-красным рассветом небосклону.

Зря посмотрела. Такая невеселая картина опять навела меня на массу неприятных дум. И я поспешила опустить взгляд на крышу стоящего на другой стороне улицы здания.

Над той крышей сияла жутким и зловещим рубиновым светом неоновая вывеска: «Корпорация «ИNФЕRNО». И именно в этой корпорации должна была решиться моя судьба.

Морально и физически здоровый человек ни за что бы не назвал ветер, трепавший полы моего темно-коричневого тренча, «пронизывающим» или, там, «ледяным». Обычный октябрьский ветерок — полная фигня для вменяемо одетых пиплов.

А вот, меня, сестрицы, трясло на этом ветру так, словно я сидела в неглиже на сугробе на вершине таежной сопки посреди ледяной февральской вьюги.

Да и как тут не трястись, коли: во-первых, передо мной стоит офис корпорации, не хило поднявшейся за последние годы на похоронном бизнесе, во-вторых, сердце наполняется предчувствием беды, а в-третьих, мой ум упорно связывает первое со вторым и советует бежать отсюда как можно быстрее.

«Чего ты боишься!? — спросила я себя. — С твоим копеечным жалованием, старуха, ты — живая — не представляешь для гробовщиков и могильщиков весьма незначительный интерес. Вот отбросишь копыта, тогда заинтересуешь всерьез».

«Ничего я не боюсь! — гордо ответила я себе. — Просто немного страшновато. Уверена, в «ИNФЕRNО» работают одни маньяки: некрофилы, таксидермисты, любители котлет из человеченки и прочие патологоанатомы. Ну не станет же нормальный человек без угрозы жестокой кастрации связываться со жмуриками и их обезумевшей от горя родней?!»

Я опустила взгляд еще ниже и увидела сидящих на карнизах верхних этажей горгулий. Меня поразил жуткий вид каменных чудовищ: крылатых гиен, бесов с изогнутыми рогами и козлиными бородками, нетопырей с огромными клыками, трехголовых химер и еще каких-то тварей, породы которых мне были неведомы.

«Это ж какое больное воображение надо иметь, чтобы заказать таких уродцев для фасадных украшательств?!» — мне стало не по себе, но страшилища помимо моей воли притягивали к себе мой испуганный взгляд, полный отвращения и культурного шока.

Усилием воли я заставила себя отвести взгляд от чудищ. Но омерзение и страх, вызванные созерцанием их мерзких рож, меня не покинули.

Впрочем, они вместо парализующей мышцы паники напитали мое тело адреналином.

И несмотря на то, что моя шевелюра норовила встать дыбом, я была готова черт знает на что: нестись, петляя как заяц, под перекрестным пулеметным огнем, принять корону российских государей, натощак выпить литр паленки или же дать отсюда деру так, что за мной не смог бы угнаться даже самый быстроногий ямайский спринтер.

Вероятно, именно с таким же компотом в башке солдаты на фронтах мировых войн неслись в решительную штыковую атаку на вражеские танки, крича «Ура!», «Банзай!», «Хурра!», «Алла!» и «Йаху!»… Что?! Считаете, сестрицы, будто никто со штыком на танк не полезет?

Гм. Ну а может, такой приказ бойцу дали. И ему, бедолаге, теперь надо срочно переть на танк… Как-как?! Считаете, таких придурочных приказов никто дать не может?

Ну, сестрицы, не знаю, как там, на войне, а вот в обычной жизни подобного рода распоряжений выше крыши.

И речь в них идет о вещах, куда более бессмысленных, чем ковыряние штыком танковой брони. Я вот, допустим, от своего шефа — Пал-Никодимыча — получила указание именно такого рода…

Мои тревожные размышления внезапно были нарушены раздавшимися сзади звуками флейты.

Я вздрогнула, обернулась и увидела сидящего на тротуаре дудочника — узкоглазого старика-попрошайку с жиденькой седой бороденкой a la Хо Ши Мин в надвинутой на глаза шляпе нон.

Дудочник играл какую-то унылую мелодию на блокфлейте крысам, стоящим перед ним на задних лапах. Крысы стояли, не шевелясь, прижав лапки к груди и внимали музыке.

В любом другом случае я бы шарахнулась от крыс с визгом и матерщиной; очень уж противны мне эти серые твари. Но сегодня я была настолько погружена в свои чувства и мысли, что мне было плевать на хвостатых фанатов музыкального таланта дудочника.

На асфальте перед дудочником лежала жестяная банка с милостыней. Заметив мой интерес к своему унылому творчеству, попрошайка потряс жестянкой с монетами передо мной. Наверное, решил поделиться со мной выручкой.

— Оставь себе, дед! — отмахнулась я от него. — Не нужны мне твои копейки. У меня получка через неделю — с голоду не подохну. Лучше крысюков своих подкорми. А то они какие-то квелые у тебя.

Глава 2. Цитадель зла

Я перешла улицу, обогнула автостоянку, поднялась на широкий тротуар и оказалась у резной двустворчатой двери в офис «ИNФЕRNО».

Уже полгода моя страховая компания ОВО «ЛАДИК» пыталась всучить этой корпорации наши услуги.

Кстати, у нас таких услуг — огромнейший, не побоюсь даже сказать, бескрайний ассортимент. Страхуем у всех все, что угодно, по вполне приемлемым тарифам.

Позавчера, например, моя шарага ухитрилась уломать одного из коллекционеров экзотической живности застраховать усы своего самого породистого таракана на кучу баксов.

Так что, сестрицы, если чего страхануть хотите, обращайтесь ко мне — Нике Лодзеевой — страховщику с многомесячным стажем экстраклассной работы.

На двустворчатой двери офиса я с удивлением увидела изображение танцующих скелетов. Нервно хихикнув, я влепила в лоб каждому по щелбану и… тут из офиса до меня донеслись звуки Траурного марша Ф. Шопена.

Я вздрогнула, подавившись хихиком, испуганно метнулась назад и огляделась по сторонам, надеясь, что кто-нибудь первым войдет в проклятое здание, а я тут же проникну туда за чужой спиной.

Но, как назло, рядом никого не имелось. И мне оставалось только ждать и ругать начальника, заславшего меня в эту обитель темных сил.

Дело заключалось в том, что братва из «ИNФЕRNО» пока еще ни у кого не страховалась. Поэтому ОВО «ЛАДИК» (та шарага, где я пашу) из кожи вон лезла, дабы впарить им полис.

Но тамошние явно не пальцем деланные ребята давали всем нашим финтам стойкий отпор. И на «ИNФЕRNО» поставили в нашей компании большой жирный крест.

Правда, не все этот крест поставили окончательно. Его, допустим, совершенно никуда не собирался ставить мой непосредственных начальник Пал-Никодимыч — змеюка он подколодная.