Если только ты - Хлоя Лиезе

— Так, ладно, Фрейд.

— За это можешь винить моего психолога, а не Фрейда, — Зигги пожимает плечами, косясь на свой бургер. — Так у меня с футболом. Я могу играть на стадионе, битком набитом людьми, и со мной всё будет в порядке. Но уберите меня от футбола, и я не могу это сделать. Я чувствую себя достойной этого внимания и уважения, когда я Зигги-футболистка. Но в любом другом месте, в любом другом отношении… — она тоскливо вздыхает, глядя на свой бургер. — Уже не особо.

Я смотрю на неё, кусая губу.

— Посмотри, как ты разговорилась, Сигрид. Я и не знал, что ты на такое способна.

— Ага, — бормочет она. — Попробуй быть последним из семи детей, и посмотрим, не появится ли у тебя привычки втискивать слово хоть куда-нибудь.

— Можешь говорить сколько угодно в моём присутствии. Ну знаешь, если бы ты так поступала… с другом. Я могу мрачно смотреть на свой сэндвич и притворяться, что слушаю.

Я чувствую её взгляд сбоку и сгустившееся молчание, после чего получаю лёгкий тычок в бок.

У неё вырывается гортанный смешок.

— Себ Готье, — Зигги качает головой, затем слизывает ещё одну каплю кетчупа, упавшую ей на ладонь. — Только ты можешь быть одновременно милым и засранцем.

— Я не милый, — предупреждаю я её. — Я тебе говорил, это просто показуха.

Она кивает, глядя на свой бургер.

— Окееей.

Я смотрю на неё, прижав язык к щеке изнутри.

— Ты назвала меня Себ.

Она собиралась откусить бургер, но теперь смотрит в мою сторону.

— Тебе не нравится, когда тебя называют полным именем, так что я решила перестать мучить тебя.

Пожав плечами, я подношу молочный коктейль ко рту и втягиваю большой глоток через трубочку.

— Теперь уже кажется странным, если ты называешь меня не Себастьяном.

Я тереблю трубочку, избегая её глаз.

Зигги снова притихает, но её ладонь мягко обхватывает молочный коктейль и тянет к себе. Я как будто не могу отпустить, так что позволяю её пальцам переплестись с моими, позволяю её силе привлечь меня.

Я закрываю глаза, наклоняясь в её сторону, чувствуя её мягкий чистый запах, ощущая её волосы, взметнувшиеся на ветру и щекочущие мою кожу. Когда я открываю глаза, она совсем рядом, сосёт напиток через трубочку и смотрит на меня.

Зигги отстраняется и облизывает губы, задумчиво глядя на меня.

— Значит, «Себастьян».

— Я всё равно оставляю за собой право послать тебя нахер, когда ты раздражаешь меня тем, как ты это говоришь.

У неё вырывается хрюкающий смешок.

— Я не ожидала меньшего, — затем Зигги снова откусывает от бургера и жуёт, задумчиво глядя на парковку и опираясь локтями на колени.

Она выглядит просто идеально, бл*дь.

Я достаю телефон и делаю фото. Как только она слышит звук щелчка камеры, её голова резко поворачивается ко мне.

— Этошобыло? — вопит она с набитым ртом.

Я сдерживаю смех.

— Успокойся, Сигрид. Просто документирую твою крутизну, и всё.

Зигги сердито смотрит на меня, затем с на удивление быстрыми рефлексами выхватывает телефон из моей руки и поворачивает экран, чтобы посмотреть на фото.

Её жевание прекращается. Она с трудом проглатывает болезненно большой кусок, судя по тому, как работает её горло.

— Что такое? — спрашиваю я.

Она пожимает плечами, шмыгнув носом.

— Мне нравится. Очень. Я правда выгляжу крутой, — она снова шмыгает и откашливается.

— Не плачь, мать твою.

Она пихает телефон мне в грудь и заодно пихает меня самого.

— Я не плачу. Лук в бургере заставляет мои глаза слезиться.

— Эта реакция возникла как-то внезапно, хотя ты уже давно ешь свой бургер.

— Заткнись, Готье, — она забирает мой телефон и начинает печатать одной рукой.

— Сигрид.

— Себастьян.

Я опираюсь на локти, наблюдая за ней.

— Что ты делаешь с моим телефоном?

Её телефон пиликает в её заднем кармане.

— Пишу с твоего телефона на свой. Теперь у тебя есть мой номер, а у меня есть твой.

Мой пульс учащается.

— И нахера?

— Потому что у друзей есть телефонные номера друг друга, умник, — она бросает телефон мне на колени и совсем немного промазывает мимо моего члена.

Я бросаю на неё косой взгляд.

— Тебе необязательно было выдумывать такое оправдание, чтобы получить мой номер, Сигрид. Я бы дал его тебе.

— Ты такой высокомерный тип, — бормочет она, прежде чем снова откусить от своего бургера.

Самодовольная ухмылка, которой я её одариваю, меркнет, когда я наблюдаю, как она испытывает очередной пищевой оргазм от своего бургера.

Когда на парковку заезжает машина, я оборачиваюсь через плечо, затем едва слышно матерюсь, когда вижу, кого сюда угораздило явиться.

Зигги поддевает моё бедро коленом.

— Что такое?

Некто иной, как владелец «Кингз», выходит из винтажной спортивной машины, а за ним следуют два долговязых улыбающихся внука.

— Это…

Она кладёт ладонь поверх моей.

— Я знаю, кто это. Он помешан на Рене.

— Ну естественно, — бормочу я. — Рен — мечта каждого владельца: превосходный игрок, надёжный, получающий минимум травм и ведущий себя хорошо, — я сажусь, проводя руками по волосам. — Ну всё. Он нас увидит, и если мы скажем ему, что мы друзья, это дойдёт до Рена, до команды… — я стискиваю зубы и убираю руку. — Тебе не нужно делать это, путаться со мной…

Её хватка сжимается крепче, останавливая меня. Затем её пальцы нежно переплетаются с моими.

— Я хочу.

— Зигги…

— Мистер Кохлер! — кричит она, бросая бургер в контейнер, и энергично машет рукой.

Я снова матерюсь себе под нос.

— Прекрати ругаться, — говорит она сквозь широкую улыбку.

Арт Кохлер идёт к нам, обеими руками приобнимая своих внуков, которых я узнаю, поскольку он приводил их к команде за автографами.