Антикризисный опыт дурака - Геннадий Волков

Приглядимся-ка к свершениям хотя бы парочки из них.

В XVII веке Русью правил царь Алексей Михайлович Романов (1645–1676) – отец Петра I. Называли его «Тишайший», и царство его, как судят по этому прозвищу зарубежные историки, было сонное и отсталое.

Только как же тогда смогло оно, сонливое такое, без крутых реформаций и иностранных новаций, торговать со всей Европой, да еще и цены на свою продукцию по собственному желанию устанавливать?!

А ведь в 1654 году западная граница Московского государства без крутой бойни расширилась аж до самого Днепра. Ну разве могла целая Украина сама присоединиться к слабенькому государству? Может, вовсе и не было оно слабым?

Попробуем вникнуть чуть подробнее.

Царевич Алексей получил образование, как в ту пору было принято, по древнему образцу. В совершенстве изучил чин церковного богослужения. Но главным воспитателем царевича был боярин Борис Морозов, увлекавшийся Западной Европой. Он-то и ввел много нового в учебу и быт царевича.

Морозов одевал Алексея в немецкое платье и обучал иностранным культурам. Таким вот образом, «сверху», европейские обычаи стали проникать в русское общество.

Царь полюбил иноземные потехи, на комедийные действа брал с собой семью, детей (в том числе и будущего Петра I), обучал их иностранным языкам.

Дворцовый этикет при нем смягчился. «Тишайший» запросто ездил в гости к своим подданным, выпивал с ними на пирушках, был отзывчив и вникал в их дела. А около дворца стоял ящик, куда любой человек мог опустить жалобу… для самого царя!

Сам государь отнюдь не был тихим ни по натуре, ни по делам своим – наоборот, был вспыльчив, иногда выходил из себя и даже давал волю рукам. А быстроту он любил не только в мыслях, но и в поступках.

Почему же его назвали «Тишайшим»? Да просто был тогда такой царский титул для тех, кто умел поддерживать порядок в стране…

Царство росло и крепло. Опять-таки создавались ресурсы для будущих начинаний его сына – Петра I.

Для соблюдения равноправия полов обязательно вспомним даму из рода Романовых: Екатерина Алексеевна (1762–1796 гг.) – матушка-государыня, как неофициально величали ее в народе.

Императрица Екатерина II, в девичестве немецкая принцесса из малого княжества Софья Фредерика Августа Ангальт-Цербстская, царствовала на Российском престоле без малого 34 года.

Империя досталась Екатерине в состоянии текущего развала. Флот, любимое детище Петра, был заброшен. Русская армия стояла где-то в Пруссии, и солдаты месяцами не получали жалованья.

Крепости пребывали в запустении. Хлеб стал очень дорог. Тюрьмы переполнены. Чиновники кормились взятками, потому что жалованья им не выдавали. Казна была пуста.

Екатерина сразу же приняла ряд срочных мер: запретила вывозить хлеб за границу и тем самым удешевила его, сбавила цены на соль, установила пенсии, издала указы против взяточников, ввела новые штаты служащих.

Своей главной целью она сделала установление порядка и законности в государстве. Хотя в народе тогда была сильна вера не столько в силу законов, сколько в волю монарха (теперь-то все по-другому).

Вместо огромного количества медных монет в оборот были введены бумажные деньги – ассигнации, которые упорядочили положение с финансами.

Екатерина заботилась и о здоровье народа. Именно при ней стали впервые налаживать врачебное дело: открывались больницы, госпитали, приюты для больных.

Не побоялась она даже одной из первых в столице сделать себе прививку против оспы – дело это тогда было еще совсем новым и потому страшноватым для наших предков.

В экономике Екатерина нередко руководствовалась принципом «если не мешать другим исполнять свои обязанности, то все научатся решать и отвечать за свои действия сами».

Главными же достоинствами управленческих методик императрицы были стабильность и предсказуемость. Это любовников она меняла часто, а вот министров на должностях держала подолгу.

Даже когда ей доносили, что некий крупный государственный чиновник по старости лет с обязанностями своими уже не справляется, она отвечала: «Что ж, у него помощники есть – выправят, а он пусть при почете останется, все ж к нему привыкли».

А разве плох был тот кабинет министров, те начальники? Они провели победоносную войну с Турцией и установили влияние России на всю Европу. Разве что не упредили Пугачевский бунт.

Жила Екатерина более для истории, для потомков – так сама говорила. Старалась оставить о себе прекрасные воспоминания и в конце своей жизни составила список примерно из 500 пунктов, где с немецкой педантичностью перечислила все свои добрые дела, совершенные ради Отечества.

В общем, немало: 500 дел/36 лет = почти 14 добрых дел в год!

При Екатерине Россия широко раздвинула свои границы. Исполнилась мечта Петра Великого: русские корабли отныне могли плавать по Черному морю. Крым (Таврия) был объявлен независимым от Турции, а позже, благодаря дипломатии графа Потемкина, и вовсе отошел к России.

Вообще-то присоединение новых земель всегда было любимых занятием отечественных монархов. Со времен первых Романовых и вплоть до 1914 года Российская империя расширялась в среднем на 80 тысяч квадратных километров ежегодно!

Только в XIX веке ее площадь увеличилась на треть. Это означает, что территория бывшего СССР была создана не «тоталитарным режимом», а столетними усилиями российских государственников.

Наш Мирзакарим Санакулович – великий интернационалист. Но пока он отвлекся со своими одеялами и подружками, позвольте чуть продолжить о поиске смысла в днях текущих, познавая свои буржуазные корни.

И предпринимательство появилось в нашем государстве не во времена президента Горбачева, а столетиями ранее.

В России процесс «обуржуазивания» начался еще в XVIII веке. Бизнес-слой Российской империи был чрезвычайно разнородным.

Дворянство считало это занятие недостойным своего благородного сословия. Их участие в торговле чаще воспринималось как нечто выходящее за рамки приличий.

Например, Екатерина II, узнав о желании графа Апраксина вступить в купеческую гильдию, назвала его сумасшедшим. Отсюда делаем вывод, что и в прошлом России многие значимые дела вершились в большинстве «придурками», т. е. людьми необычными.

Дворянство владело практически всеми плодородными землями державы. И главная их задача сегодня бы называлась «обеспечение продовольственной безопасности страны».

А вот купцы всегда стремились получить всякие там титулы, медальки и сопутствующие им привилегии – чтобы активнее развивать «амбиции» собственного дела. Каждая эпоха диктует свои внешние формы, в наше время для этого больше подходит статус народного избранника.

Мы слабо представляем реальную историю русского дела. Ее писали разные люди, иногда совесть имеющие, а порою работающие исключительно на волю заказчика.

Но «…если бы торговое сословие и в прежней Московии, и в недавней России, – отмечал историк русского купечества П.А. Бурышкин, – было бы на самом деле сборищем плутов и мошенников, не имеющих ни чести, ни совести, то как объяснить те огромные успехи, которые сопровождали развитие русского народного хозяйства и поднятие производительных сил страны?

Русская промышленность создавалась не казенными усилиями и, за редкими исключениями, не руками лиц дворянского сословия. Русские фабрики построены и оборудованы купечеством. Промышленность в России вышла из торговли».

А торговое сословие было в своей массе здоровым, а не таким порочным, как его представляли легенды иностранных путешественников.

Наверно, истина, как всегда, где-то посередине. Не все они были сволочами, хотя и вряд ли были идеальными. Скорее всего, были у них и высокие проявления, и на приюты давали, бывало, и шампанским лошадей попаивали. Были людьми чести, но могли и схитрить.

Ведь успех возможен, если есть страсть. А уж если она есть, то во всем.

Экономическая же культура создала идею преображения жизни через преодоление греховной основы человека путем… трудотерапии!

Труд есть добродетель, исполнением которой человек приближается к Богу. Поэтому неудивительно, что религиозность в купеческой среде способствовала упрочению деловой репутации.

При отсутствии письменных документов (которые входили в практику деловой жизни очень медленно) верность Богу сравнивалась с твердостью и надежностью в «держании слова» при устном заключении договора.

Может, в том и состояла «Великая русская мечта»?

О «Великой американской мечте» мы слышим часто: есть где-то за океаном такая страна – Америка, где всякий, даже чистильщик сапог, если очень захочет, может стать воротилой большого бизнеса.