Малавита - 2 - Тонино Бенаквиста

Прошло уже несколько дней в открытом море, а великана все не было. Моряки, хорошо с ним знакомые, не раз вспоминали об окружавшем его ореоле таинственности. Наконец однажды ночью на палубе появился капитан Ахав на своей искусственной ноге из китовой кости. Уоррен был прав: вот настоящий герой, одержимый, готовый отдавать самые дикие приказы, только чтобы утолить слепую жажду мести.

Постояв на якоре неподалеку от Буэнос-Айреса, «Пекод» шел теперь в направлении Индийского океана. Он встречал на своем пути другие суда, бил других китов, но это были не те.

День за днем, глава за главой Фред одолел пятьсот страниц, подобно тому, как моряки одолевают мыс Горн. Для человека, ни разу в жизни не раскрывшего ни одну книгу, пятьсот страниц — это все равно что блуждать в открытом море: он ходил по кругу, боролся с бурями, иногда едва удерживаясь на плаву. Когда волна захлестывала его корабль, Фред цеплялся за фальшборт, но держался курса, ожидая, пока попутный ветер вновь не наполнит его паруса. И вот награда за упорство: вдали показался берег.

После первых бесплодных попыток Фред повсюду носил с собой томик, ощущая у себя на боку его тяжесть. Со временем он стал находить в этих страницах и смысл, и упоение, и знания. У него уже появились какие-то воспоминания — и это было меньшее, что он мог ожидать от такого парня, как Мелвилл. В эти дни он с удовольствием представлял себе, что носит в кармане четыре океана, белого кита и капитана — яростного и неустрашимого.

Ах, если б он только знал об этом в те времена, когда отправлялся на задания! Читать! Забыть печальные обстоятельства, сбежать от них, умчаться далеко-далеко! Трясясь от холода в трущобах Бронкса, скакать верхом по неоглядным просторам Дикого Запада. В ожидании разборки с латиноамериканской группировкой блистать на великосветском приеме в Бостоне. Путешествовать по Европе в компании очаровательной леди, пока кретин-сообщник храпит на заднем сиденье.

Сегодня вечером, подставив книгу под жалкую полоску тусклого света, Фред вернулся к чтению на странице 565, на том самом месте, где «Пекод» встретился с другим судном, «Сэмюэл Эндерби», капитан которого тоже стал жертвой свирепого Моби Дика. Он посоветовал Ахаву двигаться на восток, и «Пекод» снова отправился в погоню. Фред опять почувствовал качку, он опять был членом экипажа. И вновь мощные валы вздымали судно, приводя в ужас людей на борту. Лежа на полутемном чердаке, он, как и другие, нес свою вахту. Крейсируя в Японском море, он напевал воображаемую мелодию матросской песни с переписанными наново словами. С каждой страницей его собственный словарный запас становился богаче на одно слово, и он перебирался с грот-марса на ют, не путаясь ни в мачтах, ни в парусах: если бы капитан Ахав приказал ему, он смог бы уже и сам их поставить. И вот на странице 694 впередсмотрящий закричал: «Фонтан! Фонтан! И горб, точно снежная гора! Это Моби Дик!»

После нескончаемого ожидания — вот он, поединок! Сейчас Фред своими глазами увидит того самого дьявола, о котором столько рассказывал Ахав.

Но тут далекий шум, на этот раз совершенно земной, — тяжелое, постепенное приближение чего-то, словно войско, сотрясающее землю чеканной поступью, — вырвал Фреда из бушующих волн. Страшная сила земного притяжения обездолила его, лишив привычной обстановки. Что такое? Ах да, это он вернулся к реальной жизни. Внизу лестничная клетка, тусклый свет, Суперкубок, Монтелимар, «пиццайоло», невыплаченная квартплата, текила — вот она реальность. А что это за шум? Люди. Да, реальные люди — не матросы, не Ахавы, не Измаилы, ни Квикеги или Старбеки, просто какие-то типы, отягощенные своей земной массой, куски мяса на толстых лапах, к тому же пьяные, таких миллиарды, это — классика, и никакой таинственности.

Фред сам столько раз садился за покер в такое время, что знал повадки игроков как никто другой: сначала они прополоскают внутренности холодным пивком, закурят сигары и займут привычные места за столом. Один из них перетасует карты, сделает начальную ставку, другой мужественно добавит полсотни, третий скажет: Играем до полудня а четвертый спросит: Мы играем или так и будем трепаться? Фред спустился с антресолей и, прежде чем последний вошел в квартиру, догнал его и, легонько стукнув по затылку, подтолкнул внутрь. Не дожидаясь реакции, он закрыл дверь изнутри, и тут все четверо с удивлением обнаружили, что их уже пятеро.

После того как ему помешали совершать героическое плавание, Фред не мог удовлетвориться одной жертвой. Он возблагодарил небо, увидев вокруг себя людей примерно его сложения, воинственных и готовых помахать кулаками — четырех дураков, уверенных, что вчетвером им ничего не грозит. Один из них выругался и шагнул к незваному гостю. Ударом кулака Фред сбил его с ног, затем раздал окружающим несколько ударов в челюсть, двинул ногой кому по почкам, кому в пах, разбил несколько предметов об их головы и спины, а когда все оказались на полу, свалил на них кое-что из мебели. Напоследок он попросил их не шуметь, чтобы не беспокоить соседей, которым скоро уже пора вставать. Несчастная четверка отчаянно пыталась понять, в какое дерьмо они вляпались и кто это чудовище, ворвавшееся в их жизнь этим ранним утром, казалось ничем не отличавшимся от предыдущих.

Фреду немного полегчало, но было обидно, что он не встретил сопротивления; это его любимый спорт — заставлять других есть землю, только он давал ему возможность по-настоящему расслабиться. С тех давних времен, как человек стал жить в племени, он не придумал ничего лучшего. Разве какой-нибудь там дзен или новейшие изобретения для снятия стресса типа пейнтбола могут предложить что-то равное этому? С тех пор как он стал «раскаявшимся», Фред сдерживал свою агрессивность как мог, возможность выпустить пар в хорошей драке предоставлялась ему крайне редко. Главная проблема состояла в том, что при нем никто не повышал голоса и мордобою взяться было совершенно неоткуда. Но самое смешное — рядом с Фредом всегда был вооруженный телохранитель, к тому же каратист с черным поясом, натренированный, словно солдат иностранного легиона, что заметно уменьшало его шансы набить кому-нибудь морду под горячую руку. Вот он, жесточайший из парадоксов: самый надежный ангел-хранитель в мире был приставлен к единственному в мире человеку, не испытывавшему в нем никакой нужды.

Один из бедняг поднялся на колени и пополз к кухонному столу в поисках чего-нибудь тяжелого. Фред схватил его за волосы и несколько раз ударил физиономией об угол стола, но тут же пожалел об этом, испугавшись, что вырубил хозяина дома. Он обратился с вопросом к остальным, остававшимся в сознании:

— Так, кто тут из вас не платит за квартиру?

Двое, все в крови, корчась от боли, повернулись к третьему. В конце концов Жак Нарбони поднял руку, к величайшему удивлению приятелей, которые осторожно спросили его:

— …Неужели ты не платишь за квартиру. Жако?

— У него задолженность за много месяцев, — отрезал Фред. — Сейчас пошарим у вас в карманах.

Потрясенные абсурдностью ситуации, мужчины продолжали оторопело лежать на полу, время от времени вытирая рукавом кровь, струившуюся по их лицам. Видя, что они не торопятся доставать свои бумажники, Фред сказал:

— Только не говорите, что вы играли в покер с чековой книжкой в кармане. Ну-ка выкладывайте вашу наличность — сюда, на стол. И кто забудет хоть одну бумажку, станет до конца своих дней дышать ртом.

Фред вылил кувшин воды на голову четвертому типу, который все еще оставался без сознания, чтобы тот тоже принял участие в сборе средств. Кучка аккуратно сложенных купюр напоминала толщиной томик «Моби Дика».

— Ну ладно… Эй ты. Жако, сейчас я расскажу, чего тебе ждать, если ты, во-первых, не заберешь свою жалобу на Моего друга «пиццайоло», во-вторых, утром не съедешь отсюда, в-третьих, если ты скажешь хоть слово полиции и, в-четвертых, если у моего друга «пиццайоло» начнутся неприятности.

Перейдя от слов к делу, Фред резким движением притянул его ухо к его же рту, отчего тот взвыл от боли. Тихо, чтобы остальные трое не услышали, он расписал ему все, что произойдет с ним, если хоть один из этих четырех пунктов не будет соблюден. Он сделал это с такой точностью, с таким количеством достоверных деталей, задействовав основные жизненно важные органы и перечислив все возможные способы их повреждения, привнес в свой рассказ столько реализма, вдохновленный недавно прочитанным описанием разделки туши кита, что мужчина позеленел и, как только Фред отпустил его ухо, бросился к раковине, чтобы выблевать в нее весь потребленный за ночь алкоголь.

Уходя, Фред оглянулся на четырех бедолаг, побитых и изувеченных, которым так и не придется доиграть свою партию. Наверно, в таком же состоянии пребывал и экипаж «Пекода» после главной встречи с Моби Диком. Скоро он это узнает.