Аниськин и снежный человек - Максим Курочкин

И так до тех пор, пока те не реабилитировались перед домовым или не помирали с голода.

Вот такого Жировика-Лизуна и призвал на борьбу с американцами домовой из «Геркулеса». Так, по крайней мере, рассказал Комарову Ванька-Пензяк. Еще он намекнул, что нашел неопровержимые доказательства существования Лизуна, но что являлось этими доказательствами – умолчал.

Костя старательно записывал за колдуном все показания, даже бред про Жировика-Лизуна и мрачнел с каждой страницей.

Он-то надеялся, что раскрыл хоть одно преступление! Но банда грабителей оказалась простой группой темных язычников. А за это никак нельзя предъявить обвинение. И вор так и не найден. Целая ночь пропала даром!

Задерживать пятерку лже-бандитов Комаров не стал. Что с них взять! Темные люди. Уже к утру разбрелись по домам повара, колдун и участковый.

Костя шел домой и думал: до чего же трудно работать в деревне! Ни в одном учебнике не было сказано, что делать с такими вот энтузиастами, из-за которых Комаров потерял целую ночь и которые, в сущности, сорвали ему операцию. Вполне может быть, что они спугнули истинного вора. Комаров еще не отказался от мысли, что похититель еды – один из членов бригады. А сколько бумаги извел он на показания Ваньки-Пензяка! И вообще, приходится вести дознание и одновременно записывать показания. Такого даже в самом беспредельном боевике не увидишь! Нет, надо просить секретаря хотя бы на время ведения сложного расследования.

Заснул Комаров мгновенно. Все три часа, которые ему удалось поспать, ему снился шарообразный маленький человечек, одновременно похожий на Ведерко, Савскую и директора совхоза имени Но-Пасарана. Глаза у человечка были как у Мухтара, а носа вообще не было. Человечек лакал борщ из огромной кастрюли и звучно, удовлетворенно рыгал.

Сегодня Комаров проспал третий сигнал петуха Прапора и чуть не опоздал на работу. Пришлось обойтись без завтрака. Костя забежал в участок, наметил план работы на сегодняшний день и отправился к директору совхоза – выбивать себе секретаря. О банде язычников он почти и думать забыл. Так, осталась легкая досада и недовольство самим собой и все. А зря. Язычники не дремали. А если быть точнее, они даже и не ложились спать. Ночью они только сделали вид, что разошлись по домам, а сами дошли до хижины Ваньки-Пензяка и составили план умащивания «Геркулесового» домового. План был прост и лаконичен как правда. Чтобы задобрить осерчавшего домового, необходимо просто-напросто устранить причину, которая так рассердила его, или проще – избавиться от невинных и ничего не подозревающих иностранцев.

В отличии от легкомысленного участкового, повара и колдун не позволили себе даже расслабиться и немного поспать. После военного совета они разошлись по рабочим местам и немедленно приступили к выполнению своего бесчеловечного плана.

На завтрак для басурман были запланированы блинчики и чай «Витаминный». Блинчики были вполне невинные, а вот чай… Чай состоял целиком из слабительных трав, собранных Пензяком на рассвете, точно между первым и вторым петушиным криком.

На обед в качестве закуски уже готовился салат из ряски и пюре из листьев одуванчика, а на ужин уже отлавливались отборные лягушки из Чертового Омута. Назывался весь этот беспредел «Кухня народов мира». И заливался он «Витаминным» чаем, который каждый раз имел разный состав. Для иностранных гостей Ванька-Пензяка не пожалел запасов, и эффекты от чаев были самые разнообразные. Скажем, если первый день террора начинался с повальной диареи, то второй должен был принести гостям облегчение в виде мощной мочегонной травки, а приступы безудержного веселья и утренней бодрости должны были сменяться столь же безудержной сонливостью и послеобеденной хандрой. После вечернего чая бодрость и веселье возвращались и не проходили уже до утра.

И это было только начало. Бригада пошла на поводу у гостей и сняла все неэстетичные мушиные ловушки, над которыми так потешались иноземцы. Длинные липкие ленты были, конечно, малопривлекательны, но они в какой-то мере отвлекали мух от тарелок с едой. Для страховки повара скупили в райцентре всю наживку для рыбы в виде мух. Мухи были многоразовы, гигиеничны и вполне натуральны. Они были даже лучше, чем настоящие.

Под конец совсем распоясавшиеся повара договорились придавать эстетический вид блюдам и напиткам с помощью цветочков, в радующем изобилии произрастающих в окрестностях «Геркулеса» – лютиков, фиалочек, одуванчиков. Глянцевые желтые лютики действительно великолепно смотрелись в свекольно-красном борще. Бригада геркулесовцев с упоением ждала, когда избалованные заморские гурманы швырканут об стол ложки, выльют откровенно-издевательский борщ на виновные головы поваров и в строгом молчании выбегут из столовой. А может даже, перебьют все окна и напишут на стенах «Геркулеса» что-нибудь издевательское и обидное. Бригада уже единодушным голосованием решила, что не будет жаловаться на побивших окна и испортивших стены гостей.

Но не всегда в этом несправедливом мире все делается так, как того хочет человек. Все жесточайшие меры, принятые геркулесовцами, разбивались о американскую страсть к экзотике. Басурмане ловко гарпунили мух, по-собачьи плавающих в борще, бежали к умывальнику, ополаскивали их теплой водой с хозяйственным мылом и отпускали на свободу. Пластмассовые мухи плохо гарпунились и не хотели лететь на свободу. Этих мух – кстати, покупных, а оттого особенно ценных – гости, пригорюнившись, смывали в умывальник. Хорошо хоть, что канализации в «Геркулесе» не было и вся вода стекала в ведро, замаскированное под мойкой. Повара вылавливали дорогостоящих мух, плавающих в грязной бурой пене, ополаскивали и запускали в следующую порцию еды.

К концу первого дня геркулесовцам пришлось признать: лютики и мухи не произвели должного впечатления. Единственное, что хоть как-то вывело из равновесия непривередливых гостей – это слабительная травка Пензяка. Признаки беспокойства, проявленные в обед, к вечеру превратились в какое-то броуновское движение. Гости даже не очень радовались французскому ужину – лягушкам с пюре. И мух уже не отмывали, а просто выкидывали. Особенно страдал один пожилой техасец – тот самый, которого тяпнула неведома-зверушка в казахской степи.

Он даже галантно отдал свою порцию лягушек пожилой седоватой даме в соломенной шляпе. Залпом выпив очередную порцию витаминного чая, техасец в очередной раз выскочил из «Геркулеса» и помчался в стоящий во дворе деревянный «скворечник». Больше в этот, да и следующие дни в столовой его не видели.

Но чего толку, если сломался только один из целого автобуса? Домовой, по словам Ваньки-Пензяка, требовал удаления всех иноземцев из русской столовой. Геркулесовцы пригорюнились. Целый день они измывались над американцами! Целый день трудились, не покладая рук для того, чтобы те добровольно отказались питаться в общественной столовой! А какой результат? Только один солдат со стороны противника выбыл из строя, только один. Это какая же арифметика получается? Чтобы победить американцев, надо сражаться месяц? И каждый раз придумывать все новые и новые средства? А противников много! И анализы укусанного могут прийти гораздо раньше, чем через месяц. И американцы просто тихо и мирно уедут. Но ведь вся фишка в том, чтобы выгнать их из столовой! Таковы, по словам Ваньки-Пензяка, требования домового. Если они уедут без помощи геркулесовцев, то еда так и будет пропадать из столовой.