Фамильное проклятье - Галина Куликова

– Да нет, спасибо, я на колесах.

– О! – обрадовался тот. – У меня автосалон на Коровинском. Если что – милости просим. Дружеские скидки круглый год. Салон «Эллада».

Он достал из внутреннего кармана и сунул в руку Стасу свою визитку, выполненную буквами, стилизованными под греческие. Но тут же выхватил ее обратно и сказал:

– Дайте на обратной стороне напишу номер своего мобильного. Настины друзья – мои друзья. И, кроме того, вы спасли моего папочку от сердечной болезни.

Степа бесцеремонно хлопнул Стаса по плечу и первым вышел на лестничную площадку. Стас ненадолго задержался.

– Вы узнали все, что хотели? – полюбопытствовала Настя.

– Да, и спасибо за это вам.

– Когда мы встретимся? – непроизвольно вырвалось у Насти.

– Мы? Ну…

– Я хотела сказать – если вам что-то еще понадобится.

– Я позвоню. Непременно позвоню. Может быть, еще сегодня.

Стас боялся, что он понял ее неправильно. «А что, если этот чудесный вопрос задало ее подсознание? – думал он по дороге домой. – Может, она мечтает о скором свидании со мной?»

Дома Стаса ждала жена. Шикарная брюнетка со стрижкой «под мальчика».

– Дорогой, – заявила она, не давая мужу толком раздеться. – Я хочу сделать себе подтяжку лица.

Стас на секунду замер в раздумье. Потом спросил:

– И что означает это заявление? Что тебе нужны дополнительные средства или что ты ложишься в клинику?

– И то, и другое.

– Сколько и насколько?

– Ты как-то уж слишком лаконичен, – нахмурилась Вика.

– Ну и что?

– Это как-то… неправильно.

– Почему?

– Ведь я же тебя люблю.

Стас весело рассмеялся. Развязав галстук, он бросил его на спинку кресла. Свитер полетел на диван, рубашка – на тахту в его спальне. Вика шла за мужем, собирая вещи в охапку.

– Значит, спишь ты с кем-то другим, а любишь меня. Забавно.

– С чего ты взял, что я с кем-то сплю? – Большие Викины глаза стали еще больше.

– Потому что со мной ты этого не делаешь. Должна же ты с кем-то спать?

– Да нет, я просто… Ну, бывают же обстоятельства.

– Ты не хочешь переехать к этим обстоятельствам жить? – спросил Стас, заваливаясь на тахту.

– Не выдумывай, Стасик.

– Перестань называть меня ласкательными именами.

– Почему? – надула губы Вика.

– Потому что в твоем исполнении это звучит как издевка.

– Скажите пожалуйста! Может быть, мне тебя по имени-отчеству величать?

– Так сколько тебе надо денег? – проговорил Стас усталым голосом.

– Ну… Хотя бы еще тысячу «зеленых».

– Да ты с ума сошла.

– Красота требует денег, милый. В нее надо постоянно вкладывать и вкладывать средства.

– Обидно только, что вкладывать приходится в красоту, которая не приносит лично мне никакой пользы.

– От красоты не бывает пользы, – буркнула Вика.

– Но она и удовольствия не приносит, – отрезал Стас. – Вернее, может быть, кому-то и приносит…

– С чего это ты вдруг заговорил о ком-то? Да так настойчиво!

– С того, что я частный детектив и вообще не дурак.

– Так ты что, следил за мной?! – Вика побелела от ярости. – Да как ты осмелился? Ведь, когда мы познакомились, ты клялся, что никогда не станешь применять ко мне свои профессиональные навыки!

– Не кричи, пожалуйста, я устал.

– От твоего свитера пахнет духами, – внезапно сказала Вика, поднося к лицу собранную одежду мужа. – Нет, это туалетная вода. Кажется, «Давидофф».

– Ну и что? – спросил Стас. – Я сидел рядом с женщиной.

– Ага. У нее на коленях.

– Лучший способ защиты – нападение. Это прописная истина, поэтому прекрати, пожалуйста, и дай мне отдохнуть. Когда-то… – мечтательно протянул Стас, – ты готовила мне кофе, если я просил. Настоящий, в турке.

– Теперь у нас есть кофеварка – это раз. И я точно так же устала, как и ты, – это два.

– Интересно, а что же ты делала с самого утра?

– Я носилась по магазинам и закупала продукты на семью.

– Семья – это, выходит, ты сама. А «носилась по магазинам» означает – зашла в супермаркет в нашем же доме и оставила там кучу наличных.

– Ты выделяешь мне слишком мало средств, чтобы я могла отовариваться в супермаркете, – фыркнула Вика. – Мне приходится толкаться на рынках.

– И это именно на рынках все продукты продаются в вакуумной упаковке с одним и тем же фирменным товарным знаком?

– Ты лучше деньги зарабатывай с помощью своей наблюдательности, а не жену подлавливай на мелочах! – взбеленилась Вика.

– Так на сколько дней ты отчаливаешь?

– На три дня. А что?

– Да ничего. Просто интересно. И где твоя клиника находится? Как называется?

– Это что, допрос?

– Да нет, просто проверяю, как ты подготовилась.

– В каком это смысле?

– Уверен, что в клинику с собой ты возьмешь черный пеньюар и несколько вечерних платьев.

– Ты что, ревнуешь? Ты ревнуешь! Вот почему ты такой бука!

Вика развеселилась и, покачивая бедрами, отправилась на кухню. Одежду Стаса она небрежно бросила рядом с ним на тахту.

– Хорошая женушка, – пробормотал тот, поднимаясь и начиная наводить порядок в комнате. – Заботливая. Прямо и не знаю, как от нее отделаться.

Работа закалила Стаса. Ему приходилось видеть всякое. Но вот скандалов и разборок личного характера он терпеть не мог. Вот и сейчас хотел завести речь о разводе и опять стушевался. Трус несчастный, ругал он себя. От самобичевания его отвлек звонок телефона. На проводе был Таганов.

– Звоню отчитаться о встрече с Чекмаревым, – вздохнул Саша.

– Ну и как там Вова? – осторожно спросил Стас.

– Вова запуган. Ты кассету смотрел?

– Конечно. А что?

– То, что Чекмарев не сказал больше ни слова сверх того, что наговорил на нее.

– Жаль. Но что поделаешь? Придется работать с тем, что есть. И все-таки спасибо, что съездил.

– Не за что. У нас новое дело, ты в курсе?

– Шеф сказал, что меня трогать не будет.

– А как там наша графиня Шорохова?

– Отлично. Я только недавно от нее.

– Ну-ну.

– Не иронизируй, Саня, мы у нее на квартире с младшим Фокиным беседу имели.

– Судя по твоему тону, ты узнал что-то потрясное.

– Точно. Фокин-старший потерял сон из-за нашей Вероники Матвеевны.

– Гонишь.

– Клянусь жизнью кота Персика.

Кот Персик жил у матери Стаса уже двенадцать лет, и вся семья, включая Стаса, души в нем не чаяла. Таганов, вспомнив, что на рабочем столе Стаса стоит студийная фотография этого плоскомордого чудовища, тут же проникся доверием к информации и восхищенно присвистнул.

– Это нам в плюс, – сказал он. – Натравим Веронику Матвеевну на Валерия Антоновича Фокина, пусть трудится на ниве психологии.

В понедельник и Стас, и Саша Таганов с нескрываемым любопытством поглядывали на Веронику Матвеевну. Та, естественно, их интерес заметила, но предпочла сделать вид, что ей это по барабану. Оба детектива желали лично наблюдать за развитием событий, но ничего не вышло. В одиннадцатом часу в агентство поступило первое неприятное сообщение: Владимир Чекмарев выбросился из окна. Или с балкона.

– Самсонов тоже якобы свалился с балкона, – проворчал Стас.

– По крайней мере, мы точно знаем одно: Степана Фокина на квартире Чекмарева не было, – заявил Пучков.

После вчерашней разведки боем, прямо от подъезда Анастасии, Фокина «повел» один из внештатных сотрудников агентства. Пучков решил, что важно понаблюдать за парнем после того, как ему расскажут о проведении расследования.

– Когда это случилось?

– Примерно около шести утра. Тело нашел сосед, выгуливавший собаку, – Чекмарев упал в палисадник за домом. Судя по всему, никто не видел, как он падал.

– Нужно учитывать психологию преступника. Один раз ему удался этот номер, и он в критической ситуации использует тот же прием.

– Выходит, Чекмарев мог рассказать что-то важное, – устало вздохнул Таганов. – А мы его расколоть не смогли. Я, в частности.

– Откуда убийца знал, что Чекмарев рассказал не все?

– А почему вы вообще решили, что это убийство? – подала голос Вероника Матвеевна. – Может быть, и в самом деле самоубийство? Вы растревожили его накануне.

– Ну и что? – пожал плечами Стас. – Он вполне уже мог успокоиться. Чекмарев не тот человек, который мог бы наложить на себя руки.

– Давайте подумаем, что у нас есть, – предложил Пучков. – Начиная с девяносто первого года у нас есть четыре трупа и раненый Фадеев. Кстати, кто-нибудь узнавал, он еще жив?

– Жив, – ответила Вероника Матвеевна. – Я слежу.

– Один упал с лестницы, второй предположительно скончался от передозировки наркотиков, двое упали с балкона. Если это убийства, то все они закамуфлированы под несчастные случаи.

– Если считать смерть Чекмарева убийством, то из этого следует, что предыдущие три случая тоже убийства. Потому что убить Чекмарева именно теперь могли только с одной целью – скрыть предыдущие преступления.

– Не предыдущие, а предыдущее, – поправил Таганов. – Чекмарев был связан только с Павлом Локтевым.