Там, где я тебя нашел (СИ) - "theoremI"

Так продолжалось полторы недели, пока, наконец, ему это не надоело, и сидя поздно вечером над рабочими отчетами, Гермиона не услышала настойчивый стук в дверь. Нахмурившись и решив, что это не обязательно Гарри, а может быть, ее соседка-магла, она плотнее закуталась в махровый халат и открыла дверь. Если бы взгляд мог заморозить, она бы превратилась в ледяную глыбу.

— Люциус? — выдохнула Гермиона, делая шаг назад, чем он и воспользовался, войдя в квартиру и захлопнув дверь за собой.

Его серые радужки холодно скользнули по ее телу, словно проверяя, в порядке ли она, потом снова поднялись к лицу, встречаясь с карамельными. Но Люциус продолжал молчать, не говоря ни слова, и Гермиона начинала нервничать от его присутствия, от того, что он был так близко, от того, что поняла, как сильно соскучилась по этому мужчине.

— В чем дело? — наконец спросил он, сложив руки на груди и показывая, что без ответов он не уйдет.

Гермиона вздохнула, глядя на него и, развернувшись, прошла на кухню. После великолепного загородного дома с огромной столовой, в которой они ужинали, и кухни-гостиной в Лондонской квартире, приглашать его в свою кухоньку, которая по квадратам была меньше, чем ванная в любой из недвижимостей, принадлежащих Люциусу, было неудобно, но она надеялась, что у него хватит такта не морщиться от маленьких размеров комнат и того бардака, что вечно сопровождал ее.

Она молча сделала две чашечки кофе и поставила одну из них перед Малфоем, который все это время следил за ней, не проронив ни слова. Гермиона едва сдержала улыбку при мысли, внезапно промелькнувшей в голове, что Люциус в своем дорогом деловом костюме вообще не вписывается в общий интерьер. Она села напротив него и, отхлебнув ароматный напиток, посмотрела на Малфоя.

— Что я сделал не так? — ровно, совершенно лишенным эмоций голосом спросил он, когда понял, что Гермиона не планирует что-то говорить.

Ее пронзило чувство вины, и она лишь плотнее закуталась в халат, с мольбой глядя на него. Грейнджер действительно не знала, что сказать. Ни одна ложь не всплывала в голове, наверное, потому что она не хотела лгать ему.

— Люциус, — протянула Гермиона.

— О, пожалуйста, — он чуть скривился, глядя на нее, — не нужно вот этого взгляда… И лишних слов. Если ты жалеешь…

— Нет, — выкрикнула Гермиона, резко перебив его, и их взгляды встретились. — Дело не в этом…

Она снова замолчала, и он, раздраженно вздохнув, встал.

— Одно твое слово — и я уйду.

Малфой испытующе смотрел на нее, пока Гермиона лихорадочно пыталась сообразить… что? Как прогнать его? Или как оставить теперь, зная наверняка, кто он? Внутри шла борьба разума с теми чувствами, что успели зародиться в ней к этому мужчине. Заметив ее бегающий взгляд, Люциус приблизился к ней вплотную, вызывая судорожный вздох. Это явно не помогало в принятии верного решения.

— Скажи мне…

Сердце Гермионы выдавало кульбиты, пока она вдыхала запах Малфоя. Одурманенная близостью, она нервно сглотнула, когда его рука нежно убрала локон за ухо. Костяшками пальцев он погладил ее щеку и, пройдясь по линии челюсти, заставил приподнять подбородок.

Их взгляды встретились, и Люциус вопросительно приподнял бровь. Гермиона облизала губы, опуская взгляд на его рот, который вдруг скривился в усмешке. Он знал ее ответ прежде, чем она выдохнула:

— Останься.

*

Второе заседание стремительно приближалось. Вот-вот ожидалось возвращение Хобса, и Грейнджер прикладывала нереальное количество усилий, мотаясь по всей Британии. В день она могла посетить столько разных частей острова, что сама поражалась тому, как ее не выворачивает только от мысли о трансгрессии. Тем больше она полюбила тот факт, что Малфой стал забирать ее с работы — ей оставалось лишь перейти в магловскую часть Лондона, и в поле зрения тут же оказывался Люциус, опирающийся на автомобиль или вышагивающий поблизости, разговаривающий по телефону или набирающий смс, — одно оставалось неизменным: искренняя улыбка, стоило ему заметить ее. И его губы — всегда одинаково горячие.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И ей пришлось клятвенно заверить Люциуса, что все в порядке, когда Гарри попросил ее об очередной встрече в ее квартире. И стоило им начать разговор, как Гермиона поняла — выступать со своей речью, которую писала больше месяца, на заседании она не будет. Они готовились раскрыть правду магической Британии.

В первую очередь Гарри разложил дела семей Пожирателей смерти, которых удерживали в Азкабане, которые он каким-то невероятным образом умудрился скопировать.

— Я использовал Джеминио, — поделился Гарри, — а потом сделал копии в обычном магловском магазинчике.

Сказать, что это было гениально — не сказать ничего. Похоже, годы службы пошли изворотливости Поттера на пользу.

Улыбнувшись краешком рта, Гермиона опустила взгляд на стол. После войны Пожирателей и их семьи пачками сгоняли в Азкабан, можно сказать, без суда. Только приближенных к Лорду судили публично.

— Знаешь, — протянула Гермиона, заглядывая в дело Нотта, — мне даже как-то не по себе, что мы упустили из внимания, сколько чистокровных заперто в камерах. Там ведь не меньше полутора десятков человек. Нотт, Малфои, Флинт, о Мерлин, и Паркинсон тоже! — Грейнджер резко потянула копию дела на себя. — Ее отец тоже числится… умершим?

Гарри молча кивнул, делая какие-то заметки.

— Нам нужно найти хоть кого-нибудь, — заявил Поттер. — Кроме Люциуса, конечно.

— Зачем? — нахмурилась Гермиона.

Поттер помассировал переносицу и откинулся на спинку кресла.

— Нужно показать Визенгамоту, что они все, — он махнул головой на папки с делами, — живы. И были оставлены в опасности. Как бы то ни было, а у них имеется конкретное наказание, которое они должны понести, а то, что с ними сделали… это не просто бесчеловечно.

Он скривился, отведя взгляд в сторону. Грейнджер была полностью с ним согласна — наблюдая сейчас за Люциусом, она понимала, что его фактически лишили жизни и вышвырнули в новую, как слепого котенка… Кстати об этом.

— Гарри, а Дадли удалось что-либо узнать?

Поттер качнул головой.

— Не его уровень доступа, — просто отмахнулся он.

Гермиона напрягла челюсти, удивленно приподняв брови. Только она мысленно похвалила Поттера за находчивость, как он тут же резко упал с пьедестала.

— А если мы предоставим нужный уровень, он сможет найти то, что нас интересует? — немного раздраженно поинтересовалась она.

Поттер хлопнул себя по лбу.

— Мерлин, сколько же времени я потерял…

Он вышел из комнаты, набирая номер. Гермиона слушала его приглушенный голос, рассматривая карточки, разложенные на столе. Четыре человека, над которыми провели сомнительный эксперимент. Одиннадцать человек, оставшихся в Азкабане абсолютно незаслуженно. Что это? Чей-то долгосрочный план? Показательная порка? Или этих невиновных не заметили в толпе преступников?

Паркинсон, какой бы стервой она ни была, точно не заслужила просидеть эти пять лет в Азкабане. И ей предстояло просидеть еще столько же…

Гермиона закинула голову и прикрыла ладонями лицо. Усталость. На нее накатила и придавила ее тело к креслу усталость.

— В понедельник, — объявил Гарри, войдя в комнату. — Дадли сказал, что в понедельник его начальник рано уходит с работы, и он достанет его волос. В общем, мы сможем забраться в его компьютер, а Дадли поможет нам достать нужную информацию.

— Отлично, ты сможешь достать оборотное? — поинтересовалась Грейнджер.

— Джордж сможет, — улыбнулся Поттер.

Кивнув ему, Гермиона махнула рукой на свободное кресло и вымученно произнесла:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Давай, наконец, займемся этой чертовой речью для Визенгамота.

*

Весь понедельник Гермиона провела как на иголках. Коллеги косились на нее с пониманием — она всегда волновалась перед выступлениями, еще со школы, и многие знали об этом и связывали ее переживания с приближающимся заседанием. Грейнджер, однако, переживала совсем о другом. Как оказалось, идти на фактическое ограбление банка во второй раз в жизни ничуть не легче, чем в первый. Впрочем, то, что она не могла хладнокровно нарушить закон, все же успокаивало ее. Все-таки она не являлась преступницей в общепринятом плане.