Большевики - Михаил Алексеев

— А на кой ляд нам помещик. Мы помещиков не хотим. Нам вот порядок бы. Вот и понимай. При царе вот порядок был, а при Советах его-то нету. Нет, ты мне не скажи — без царя нельзя.

— Можно и еще как. Вот посмотришь. А беспорядок-то вы сами, крестьяне, делаете. Разве не из вашего брата теперь восстание сделали?

— Поменьше грабил бы упродкомиссар, и восстания не было бы.

— Э, другую бы причину нашли. На упродкомиссара жаловаться надо, а вы устраиваете восстание и пускаете к себе вашего же врага. Вот откуда беспорядок, дяденька. Мало вас упрочили белые.

— Я что… По мне как знаете. Я и сам не за белых. По-нашему только чтобы порядок был.

На дворе раздались пронзительные крики. Хозяин вскочил со скамьи. — «Никак Стеша голосит». И бросился к дверям. Но не успел он добежать до них, как двери распахнулись настежь, и в комнату вошла Стеша. Она, покачиваясь, прислонилась к косяку дверей. Под глазами у нее шли большие синие круги. Распухшие губы и подбородок затекал кровью. Пыльные, русые волосы были в сору, в соломе и свисали космами. На ней была одета одна нижняя рубашка, разодранная во многих местах. Измазанная в грязь и кровь, она то стонала, закатывая глаза, то дико вскрикивала.

— Стеша, доченька. Что сталось с тобою? — спрашивал ее отец, испуганный, побледневший. Кто это тебя так… Да говори же скореича.

Но дочь то всхлипывала, то кричала диким воплем, и не отвечала.

Прибежала из амбара мать. Полная женщина, вся в муке, увидела дочь, залилась слезами и причитаниями. Коля выбежал из комнаты на улицу. Долго бродил по середине дороги, гневно сжимал кулаки. Грозил.

Ночь стояла теплая и яркая. Издали неслись звуки духового оркестра. Особенно громко звучал барабан. Успокоившись немного, Коля сходил к мосту и нашел там приказ от Федора. Не читая его, засунул в карман.

Поздней ночью он пришел в избу. В потемках разделся и лег в углу на лавке. Когда его глаза присмотрелись к потемкам, то он увидел в переднем углу перед образами фигуру сидящего человека. Фигура кашлянула и по голосу Коля узнал хозяина. «Не спит, бедняга».

Утром Колю разбудил вой и причитание старухи, шум многих голосов, топот ног. Коля быстро встал со скамьи и пошел к выходу. В дверях он столкнулся с хозяином. У хозяина были заплаканные красные глаза и совсем седая голова. Еще вчера — седина лишь проглядывала среди темных волос. Загорелое морщинистое лицо хозяина казалось окаменелым.

— Что случилось? — спросил Коля.

— Стешка удавилась, — просто и глухо ответил хозяин.

— Где она?

— В сенцах.

Коля выбежал в сени. Сени были полны народом. Еще больше народу было во дворе. У стенки сеней напротив дверей на лавке лежала Стеша. Она как-то похудела вся и вытянулась. На ней красовалась чистая нижняя рубашка. Поверх рубашки лежал серебряный крестик. Посиневшее лицо Стеши было вспухшее. Глаза на выкате.

Пришли соседки и убрали покойницу в лучшее платье. Потом перенесли ее в комнату и положили на стол. Лицо накрыли белой фатою.

Приходили и уходили соседи, качали головами, охали, крестились, и осмотревши все в горнице, не спеша уходили.

Хозяин ездил к священнику на счет похорон. Но священник страшно много запросил с него за отпевание.

— Посуди сам, сын мой, — говорил священник, щуплый седенький старичок. — Она сама на себя руки наложила, а это в-е-е-е-л-и-к-и-й грех, сын мой, и отпевать-то не полагается. Самоубийца самый большой грешник. Б-о-о-о-л-ь-ш-о-й грешник. И меньше за отпевание я никак взять не могу, чадо мое. На себя грех беру. Придется каяться и покаянные вносить. Дешевле взять с тебя, сын мой, ни в коем разе не могу.

Пришлось хозяину пустить в продажу свои серебряные часы и кое-что из имущества. И только тогда набралась нужная сумма для уплаты священнику. Решено было хоронить завтра.

В сутолоке Коля совсем забыл, что у него в кармане лежит записка от Федора. Он взобрался на чердак и быстро прочел записку. На грязном лоскутке бумаги шифровано значилось.

«Немедленно свяжись с сестрой Феней из больницы; узнай, где Михеев и как скоро будет расстрел санаторцев. Немедленно сообщи мне. В 12 ночи устраиваем налет. Предупреди остальных и Феню. Нужно, чтобы в разных местах местечка была стрельба. Нужна паника. Всем оставаться по местам.

Федор».

Было уже десять часов утра. Коля стремглав бросился на улицу. Поспешно зашагал к концу села. По дороге встретился с товарищем, тоже секретно работавшим здесь от ЧК. Передал ему шифровку, и не останавливаясь, пошел дальше. Вышел на столбовую дорогу. Остановился у телеграфного столба и принялся внимательно всматриваться в темную волнующуюся ленту людей возле корпуса больницы. Среди темной массы вспыхивали яркие искры. «Сверкает оружие» — решил Коля. «Как же бы это проникнуть к сестре и не влопаться?»

Коля мучительно морщил лоб, но ответа не находил.

Стоял яркий солнечный день. Небо безоблачное. Слабый, теплый ветерок качает телеграфные провода. Телеграфный столб уныло и непрерывно гудит.

«Ничего не придумаешь. Хоть убей. А время идет».

Вдали показалась подвода. «Кто-то едет, надо не подать вида, что я интересуюсь». Коля уселся у края дороги возле столба. Снял сапоги и стал перематывать портянки.

Телега уже подъехала близко. Коля исподлобья смотрит на нее и видит в ней трех пассажиров. Одного Коля тотчас же узнал. Это был санаторский больничный врач. Рядом с ним сидела толстая женщина в белом костюме сестры милосердия. Третьим пассажиром был кучер, черноголовый мальчик лет 10-ти без шапки. У доктора откинулась назад шляпа. Он по-волчьи улыбался. Его спутница поминутно громко и грубо смеялась. На Колю они не обратили внимания и, даже не посмотрев на него, проехали мимо.

Вдруг лицо Коли засияло хитрой улыбкой. «Разве попробовать? А почему бы и не попробовать?».

Коля вывернул на дорогу содержимое всех карманов. Просмотрел внимательно удостоверение от Советов. Все было в порядке. Вынул из бокового кармана чистый, но измятый лист бумаги и, прислонившись к столбу, написал на нем несколько слов четким почерком. Спрятал написанное в карман и смело зашагал по направлению к больнице. На расстоянии 200 шагов от нее его задержал казачий патруль.

— Куда, малец — вороти назад.

— Мне нужно в больницу, — смело сказал Коля. — Важное дело.

— Важное дело — хо-хо, — засмеялись казаки. — А ну-ка, расскажи нам, какое такое у тебя важное дело.

Коля достал написанную им у столба бумажку. Казак что постарше, как видно начальник патруля, взял бумажку, откинул высокую барашковую шапку на затылок и стал читать вслух.

«Сестре Фене. Феня. Пере-передать с Николаем Мироновым Мироновым пятьдесят… пятьдесят… пятьдесят… а вот дальше не по-русски, нет, не прочтешь. А вон внизу подпись д-о до ктур доктур жи-жи-жиг-ла-жигла».

— Ага! — Старший казак почесал загривок. Помолчал. Потом совсем молодой безусый казак сказал:

— Чего там, обыскать его, и пущай идет.

— Нет, стой. Погоди, — остановил его старший. — А ну-ка, где у тебя, малец, удостоверение личности. Покажь.

Коля не спеша достал удостоверение и передал его казакам.

— Советское, — сказал старший: — «Дано сие Николаю Миронову»… Ага, и печать есть. Ну иди, малец. Только что правой стороны держись. Иди.

Коля взял свои бумажки назад и быстро пошел к корпусу больницы. Вышел на площадь. Она вся была заполнена вооруженными казаками. Коля быстро шмыгнул мимо соседнего с корпусом больницы домика. Над дверьми этого домика развивался трехцветный флаг. Стояли часовые. Вот и ворота больницы. У ворот стоит санитар и часовой казак. Коля думал пройти мимо, но его остановили.

— Постой, парень, — сказал часовой. — Тебе куда?

— К сестре Фене — по делу.

— Ничего не знаю, — сказал часовой, — иди за пропуском в штаб.

Коля замялся. Но ему помог санитар:

— Пусти парнишку. Пусть идет. Эта сестра дежурит.

— Ну иди, — разрешил часовой.

— Все прямо — вон в эти двери, а там направо вторая дверь, — пояснил Коле санитар. — Дежурная комната будет. Вот там и сидит сестра.

У дежурной комнаты Коля постоял несколько секунд в раздумьи. Потом постучался.

— Войдите, — раздался голос из-за дверей. Коля вошел.

За столом у окна сидела женщина, одетая сестрой.

— Вам кого? — спросила она.

— Здесь есть письмо от доктора, — умышленно громко сказал Коля и, подойдя вплотную к сестре, добавил шопотом:

— Тише, я от Федора.

— Дайте сюда записку, — громко сказала сестра и тихо добавила: — Быстро рассказывайте.

Коля в полминуты изложил ей, в чем дело. Спросил, где Михеев.

— Здесь спрятан, — тихо ответила Феня — Ну-с, пойдемте в аптеку, — и шопотом добавила: — Нападать нужно с тылу. У ворот штаба стоят два пулемета. Предварительно нужно перерезать телефонные и телеграфные провода. Передайте, что расстрел будет сегодня Ну, идемте