Книга оборотней - Сабин Бэринг-Гулд

Если мы сравним эти два случая каннибализма с теми, которые описывались в двух предыдущих главах, станет очевидным, что в народном сознании жителей Британских островов каннибализм никак не связан с какими-либо внешними превращениями. Если бы разбойник из Ангуса или злодей из Перта совершил свои преступления во Франции или Германии, его наверняка сочли бы оборотнем и обвинили в ликантропии.

Иероним Блаженный{67}, в юности (около 380 года) живший среди гэлов, оставил описание нравов населения Шотландии, где мы находим, в частности, следующую, не слишком лицеприятную, информацию: «В молодости я жил у гэлов и видел несколько представителей племени аттакотти, которое известно тем, что питается человечиной, хотя не гнушается также и свининой, говядиной и бараниной, если таковая попадется. Самыми изысканными деликатесами же у них считаются ляжки мужчин и груди женщин» (видимо, этим дикарям пастухи и пастушки казались вкуснее их стад). Данную цитату приводит Эдуард Гиббон{68}, комментируя ее таким образом: «Если в те времена неподалеку от столь развитого торгового и образовательного центра, как Глазго, на самом деле жило племя каннибалов, по одному этому можно судить, насколько тесно соседствовали дикость и цивилизованность на том этапе развития шотландского общества. Подобные рассуждения позволяют пренебречь стереотипами и уверовать в то, что в будущем и Новая Зеландия сможет дать миру своего Юма{69}, светоча Южного полушария».

Если на Британских островах легенды о вервольфах не слишком распространены, то на континенте дела обстоят совсем по-другому.

На юге Франции до сих пор существует поверье о том, что некоторым людям на роду написано быть оборотнями и каждое полнолуние они превращаются в волков. Ночью они вдруг чувствуют острую потребность покинуть дом, встают с постели, выпрыгивают из окна и направляются к ближайшему водоему. Стоит им окунуться, как их тело тотчас покрывается густой шерстью. Они опускаются на четвереньки и становятся неотличимы от волков. Оборотни выходят на охоту: они рыщут по лесам и лугам, нападая на всех зверей и людей, встреченных по пути. Перед рассветом вервольфы должны вернуться к тому же водоему и вновь окунуться, чтобы скинуть волчью шкуру и вернуть человеческий облик, после чего ликантропы возвращаются домой, в свои постели. Иногда оборотни превращаются в белых собак, которые на бегу звенят тяжелыми цепями, — подобные верования отражают сближение в народной культуре двух мифологических персонажей: собственно оборотня и кладбищенской собаки (призрачного пса, церковного пса и т. п.) — привидения в виде собаки, обитающего на погостах.

Жители Перигора называют оборотней loulée-rou (диалектный вариант loup-garoux) и верят в то, что некоторые люди, особенно рожденные вне брака, обречены превращаться в животных каждое полнолуние в течение всей жизни.

Приступы ликантропии всегда случаются по ночам. Оборотень выпрыгивает из окна и устремляется к ближайшему источнику, там окунается в воду и отряхивается, после чего уже оказывается облачен в козлиную шкуру, дарованную дьяволом. Оборотни встают на четвереньки и в новом обличье всю ночь бродят по окрестным лесам и полям, нападая на собак и пожирая их. На рассвете они сбрасывают козлиную шкуру и возвращаются домой. Во время ночной охоты оборотню может попасться старый пес. Его жесткое мясо вызывает у оборотня желудочное расстройство и даже рвоту, в которой порой обнаруживаются непереваренные собачьи лапы. Главная опасность, которой подвергается оборотень, — быть раненым или убитым в зверином облике. Стоит вервульфу пролить хоть каплю крови, как он тут же превращается обратно в человека и может быть узнан, навсегда опозорив собственное семейство.

Оборотня в человеческом облике узнать не так уж сложно: у него, как правило, широкие ладони, короткие пальцы, между которыми растут волосы.

В Нормандии больные ликантропией по вечерам надевают на себя шкуру, взятую во временное пользование у дьявола, — на местном наречии она зовется hère или hure. Превратившись в животных, оборотни отправляются в путь, а Сатана сопровождает их и бьет кнутом по ногам на каждом перекрестке. Чтобы освободить вервольфа от власти темного владыки, нужно трижды ударить превращенного зверя ножом промеж глаз. Менее ярые сторонники аллопатии считают, что для полного излечения ликантропии достаточно трех капель крови больного.

Там же бытует поверье, будто оборотни — это восставшие мертвецы, заслужившие в земной жизни страшные проклятия и не нашедшие покоя в загробном мире. Сперва такой несчастный рвет на себе саван и рыдает в гробу, потом в самую глухую полночь могильный холмик вдруг начинает шевелиться, и наконец из-под земли на поверхность выпрыгивает волк. От него исходит смрад, шкура светится в темноте, а из пасти рвется бешеный рык.

В округе Ле-Бессен{70} население верит в способность колдунов обращать людей в животных, чаще всего в собак.

Норвежцы считают, что некоторые люди на самом деле могут на время превращаться в волков или медведей (Huse-björn): либо эту способность им даруют тролли, либо оборотни сами и есть тролли.

Например, широко известна такая история. Среди леса в лачуге жил крестьянин Лассе с женой. Как-то раз он отправился за дровами, забыв перед уходом помолиться и перекреститься как положено, и поддался чарам не то тролля, не то волчьей ведьмы (varga mor), так что превратился в волка. Много лет горевала жена крестьянина, но вот однажды в канун Рождества к ее дому пришла нищенка, вся в грязи и в лохмотьях. Добрая женщина пустила несчастную в дом, накормила и обогрела ее. На прощание нищенка сказала крестьянке, что, возможно, ее муж вернется, ведь он не умер, а скитается волком по лесу. Вечером женщина пошла в кладовую за мясом и под окном увидела волка, который заглядывал внутрь и смотрел на нее голодными и грустными глазами. Крестьянка сказала: «Если бы я знала, что ты и есть Лассе, я дала бы тебе кусок мяса». И тотчас волчья шкура пала с плеч оборотня, и крестьянка увидела перед собой мужа в той самой одежде, в которой он был, когда ушел из дому в то злополучное утро.

Финны, лопари и русские особенно склонны к оборотничеству. По крайней мере, шведы верят, что именно эти народы способны превращать людей в зверей. В последний год войны с Россией в окрестностях шведского города Кальмар развелось столько волков, что местные жители считали их оборотнями и верили, будто русские превращают шведских пленных в волков, а потом отпускают их домой, чтобы те опустошали собственную землю.

В Дании бытует такая легенда.

Один человек был оборотнем от рождения. Как-то поздним вечером он с женой возвращался домой с праздника и понял, что уже близок час его превращения. Перед тем как спрыгнуть с повозки, муж успел сказать жене:

— Если на тебя станут нападать, отмахнись фартуком.

Через мгновение на женщину набросился волк, она отмахнулась от него фартуком, как велел муж, зверь оторвал от фартука изрядный кусок и убежал. Через некоторое время бедняжка вновь увидела перед собой мужа: он вышел из леса, держа в руке лоскут от фартука. Женщина в ужасе закричала:

— О боже, мой муж — оборотень!

— Уже нет, моя милая, — ответил ей супруг. — Благодаря тебе я перестал им быть.

Если женщина в полночь растянет промеж четырех палок кобылий послед и, раздевшись донага, пролезет под ним, роды ее будут безболезненными, но все ее сыновья будут оборотнями, а дочери — ведьмами. При свете дня оборотень ничем не отличим от человека, его можно узнать разве что по сросшимся на переносице бровям. В урочный час ночи он превращается в собаку о трех ногах. Оборотень может излечиться, только если кто-нибудь прямо назовет его таковым.

В народной датской песне главный герой, превращенный злой мачехой в медведя, должен сразиться с рыцарем:

Ведьма меня околдовала,Все делаю, что ни прикажет,Железный пояс повязала,Его никто уж не развяжет,О рыцарь, берегись меня!

Он осенил себя крестом,Железный пояс пал,Медведь исчез — на месте томНаследный принц стоял.[39]

В местечке Офоденс-Приестгьелд охотникам удалось сразить старого медведя, который ранее загрыз шестерых людей и шестьдесят лошадей. На убитом медведе оказался надет пояс вроде того, о котором поется в песне.

На территории герцогств Шлезвиг и Гольштейн бытует поверье, что стоит трижды обратиться к оборотню по имени, данному ему при крещении, — и он тут же превратится в человека.

В жаркий августовский полдень жнецы прилегли в поле отдохнуть. Один из них не мог заснуть и вдруг увидел, как другой жнец поднялся, обвязался ремешком и перекинулся волком.