Двойной Киндер для Блудного Санты (СИ) - Габриэлла Риччи
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Штефан расплатился и помог приросшей мягким местом к сиденью мне выбраться наружу.
После освежившей холодком улицы, ухоженный подъезд встретил нас несколько тяжелым воздухом. Здесь пахло ни то известью, ни то чем-то еще. Не то чтобы это было важно, но когда оказываешься в незнакомом месте, хочешь, не хочешь, а подмечаешь все.
До нужной двери мы добрались быстро. Квартира Штефана располагалась на втором этаже.
— Добро пожаловать в холостяцкие хоромы, — улыбнулся мой немец, жестом пропуская вперед.
В прихожей мягко зажглись бра. Я вошла, озираясь, словно варвар, цепляясь взглядом за каждую мелочь и подмечая детали, которые бы с ходу успокоили: он один. По крайней мере сейчас один. Беспокоиться не о чем… ну, почти.
Не сказать, что я ждала чего-то особенного в плане интерьера, но и не предполагала, что Штефан настолько аскет по натуре. Обо всей квартире судить было рановато, но по прихожей сложилось впечатление: минималистично… зато уютно. В который раз мелькнула мысль, что, наверное, стоит отвыкать удивляться чему-то, что хоть мало-мальски связано с этим мужчиной.
За спиной щелкнул дверной замок. Талию обвили две крепкие руки, и бархатистый голос прозвучал волнующе близко. Предательское сердце зашлось в безумном ритме и едва не споткнулось.
— Восемьдесят пять честноотвоеванных квадратов… — гордо сообщили мне, щекоча шею теплым дыханием. А потом об нее же потерлись чьим-то наглым носом, который руки зачесались ущипнуть как следует. А лучше укусить. — Это нейтральная территория. А знаешь, что я предпочитаю делать на нейтральной территории? Наедине с красивыми девушками… — и так лениво это протянул, что воображение мигом нарисовало сыто лизнувшего лапу тигра.
Честное пионерское, не собиралась я вестись на провокации! Тем более столь откровенные. Но сказались нервы — черти бы их побрали, — и легкий укус в плечо возымел эффект, явно противоположный предполагаемому изначально.
Дернувшись, я резко развернулась на сто восемьдесят градусов, но вырваться мне не позволили.
— Тебе не вырваться, принцесса. Ты на вражеской территории. И выход теперь лишь один…
Он явно поддевал меня. Но моя внутренняя язва даже не думала возмущаться. Да что говорить! Я сама будто только что осознала в полной мере, где оказалась по собственному желанию. И примешанная к остальным чувствам малая толика беспомощности лишь обостряла ощущения.
Какие ощущения? Чего? Нереальности происходящего. Нет. Вернее да, но не только…
Подняв взгляд и молясь о том, чтобы дурное сердце не выскочило из ушей, напоролась на снисходительную рожу Чеширского кота. Ну точно кот! В глазах бесенята под тамтам отплясывают. Смотрит с прищуром, а на губах улыбка такая, что удивительно, как еще чья-то физиономия не треснула. Ну право слово! Было бы наукой, как порядочных девушек смущать!
От последней мысли я прикрыла глаза и прислонилась лбом о чужой лоб. Невольно простонала в голос. На полпути очухалась, закашлялась и поперхнулась воздухом. За что в награду получила еще более насмешливый взгляд.
Который… внезапно чуть помутнел. Устремился на мои отчего-то пересохшие губы. Захотелось облизать их, и сделала я это быстрее, чем сообразила. Штефан ненавязчиво подался вперед. Мои пальцы сжали… его плечи?
О, господи. Еще немного, и он меня поцелует. А учитывая, что я сейчас на его территории…
Как одурманенная, я сама готова была сократить то ничтожное расстояние, что еще нас разделяло. И я бы сделала это. Если бы в самый «подходящий» момент не зазвонили сразу два телефона, один из которых лежал на комоде. Прямо за моей спиной.
18
От неожиданности я шарахнулась, и мы со Штефаном поцеловались. Правда, не так как планировалось, а лбами. Ощутимо так, от души. Я ойкнула и прижала лоб ладошкой. А когда мы с мужчиной пересеклись взглядами, — захохотали в унисон. От нелепой ситуации и — я так уж точно! — от стыда.
Я собиралась было отойти на пару шагов, от греха подальше, но Штефан потянулся и, одной рукой сгребая меня в охапку, снял трубку телефона. Поздоровался отрывисто, а я меж тем подивилась: надо же, у кого-то еще в домах остался пережиток прошлого в виде стационарного телефона.
Мобильник меж тем разрывался в заднем кармане чужих джинсов. Куда я без зазрения совести потянулась и, честно не глядя на экран, обеззвучила аппарат. Да так и оставила руки в карманах чужих брюк, борясь с искушением сжать упругие ягодицы.
Хихикнула про себя и прикусила язык.
— Да, мама, — внезапно перешел на русский Штефан и со смесью благодарности и муки посмотрел на меня.
Это что же получается, все-таки я была права? Выходит, он и правда имеет прямое отношение к русским. Через мать.
— Нет, мам, — едва не простонал он. — Давай завтра, устал, как собака… Не надо «сама». Мам? Ма-ам. Супер! Тогда договорились. Обними отца. Люблю тебя, до завтра!
Осоловело выпучив глаза, я попыталась поймать взгляд немца, но он внезапно сделался больно уж юрким. Так что мне оставалось молча и как можно более незаметно глотать ртом воздух и судорожно соображать, пока мой Санта говорил уже по мобильному.
Ну ладно, мама — еще куда ни шло. Но… завтра? Серьезно?!
Да нет! Мне точно показалось. Он же не мог пригласить родителей, пока дома находится случайная знакомая для «one-night stand*»? Ну, ладно… Хорошо! Не уан найт, а все файв. Только дела это не меняло.
Так, Лида, не паникуй раньше времени. Сейчас договорит, устроим ему допрос с пристрастием. А если что — и кузькину мать покажем, чтоб жизнь медом не казалась. Ишь ты, распоясался!
Отчаянно кусая губу и слушая отрывистые реплики над собственным ухом, я размышляла, что буду делать в случае, если дурацкая теория все же подтвердится. Мест в гостиницах нет, знакомых у меня здесь отродясь не было, а обратный билет на самолет аж второго января. Вариант в виде вокзала не улыбался от слова совсем, да и экстремальная ночевка для чужеземки может быть чревата последствиями. Из которых ночь в участке а, возможно, и обобранные карманы вкупе с ушибленной головой — наименее неприятные.
Додумать мне было не суждено. Где-то за
