Вежливость королев - Надежда Первухина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я бы не стала здесь есть и куска хлеба, — гордо ответила на это Кириена, пропустив «биде» мимо ушей. — Неизвестно, чего от нас добиваются, почтенная Карина. Может быть, нас примутся долго морить голодом, а потом за сытный ужин заставят предать родину!
— Почему за ужин?
— Ну, за обед — какая разница!
— Голодными мы тут долго не протянем, — уныло подытожила Карина. — Хотя я не врубаюсь, на фиг надо было нас похищать из наших стран, чтоб голодом морить?!
— Чтоб выпытать все государственные тайны!
— Ничего себе! А если я никаких тайн не знаю, то меня просто так, за здорово живешь, пытать будут?! Я на это не согласна!.. Блин. Если через полчаса мне не покажут, где здесь уборная, я приспособлю под свои нужды вон ту золотую вазу!
Но Карининым угрозам не суждено было сбыться. Одна из шелковых стен опочивальни вдруг бесшумно отъехала в сторону, и в комнату вошли, приглушенно хихикая и перешептываясь, четыре симпатичные девицы в скромных темно-зеленых платьицах и светлых передничках.
— Служанки, — определила Карина. И не ошиблась.
— Доброго вам дня, благородные дамы! — вразнобой загомонили служанки. — Слава небесам, вы пришли в себя! Не угодно ли вам чего? Мы к вам приставлены и обязаны все ваши желания выполнять…
Рыжеволосая крепенькая девушка с веснушчатым лицом и плутоватыми глазами дернула за рукав свою товарку — девицу столь скромного вида, что в эту скромность никак не верилось, и подскочила вместе с нею к архелае:
— Нас зовут Эмми и Эни, госпожа. С вашего позволения, мы будем прислуживать вам…
Кириена слегка опешила:
— Как угодно… — Но потом вдруг выпрямила свой стан и видом стала похожа на гордую шпагу. — Я в своей жизни всегда обходилась без слуг! Негоже пользоваться услугами, когда сама прекрасно все можешь сделать!
— Я, кстати, тоже иду по жизни без камеристок! — громко объявила Карина, но вторая пара служанок (обе смазливые, востроносые, с такими гладкими черными волосами, словно намазали их ваксой) кинулась ей кланяться:
— Мы Марджи и Энджи, госпожа! Пожалуйста, позвольте нам вам послужить! Иначе наш господин…
И тут девушки зажали ладошками рты. И принялись переглядываться, мол, нечего болтать лишнего!
— Господин… — протянула Кириена Суорд. — И кто же ваш господин?
Девушки сникли:
— Нам этого говорить не велено. Он сам вам представится, когда вы искупаетесь и переоденетесь.
Карина обрадованно хлопнула в ладоши. Ей, по всему видно было, легче получалось осваиваться в новом мире, нежели гордой и суровой Кириене. Бывшая стриптизерша спросила у черноволосой Марджи:
— Уборная есть тут? И ванна?
— Да, госпожа, идемте с нами, мы вам все покажем! — загомонили Марджи и Энджи.
— Карина, будь я на вашем месте, я бы поостереглась идти с этими девицами! — суровым тоном сказала Кириена и поджала губы. — Не нравится мне все это!
— А, ладно! — Карина махнула рукой. — Хуже, чем мне было, уже не будет! Пока, Кириена! Надеюсь, скоро встретимся!
И стриптизерша ушла в стенной проем, сопровождаемая служанками.
С Кириеной дело обстояло сложнее. Она уселась на кушетку и на все уговоры служанок позволить им сделать ей прическу, поменять платье и почистить туфли отвечала решительным отказом. Мало того, она требовала, чтобы неизвестный «господин» незамедлительно явился пред ее грозового цвета очами и ответил, по какому праву он посмел похитить и заточить неизвестно где свободную гражданку Монохроммы!
Служанки чуть не плакали:
— Госпожа, потерпите, все скоро выяснится! Ну почему вы не хотите переодеться? Здесь положено переодеваться к обеду…
Меня устраивает мое платье! — непреклонно отвечала Кириена, словно этот скромный кусок серого монохромного сукна мог служить ей настоящей броней от непонятных, но приближающихся опасностей. Хотя это вовсе не означает, что гордая архелая Кириена Суорд поддалась непристойному чувству трусости. Архелае до последнего времени вообще чужды были всякие чувства, помимо одобренных резолюциями Государственного Совета.
Меж тем герцог Рено и невидимка Уильям маялись бездельем в трапезной. Парадный стол уже был накрыт, сиял, ломился и делал все остальное, что и полагается делать парадным столам; старшая домоправительница герцога (по его личному приказу) постелила тонкие шелковые скатерти с королевскими монограммами и поставила те тарелки, блюда и кубки, которыми полагалось сервировать стол лишь тогда, когда замок Главного Советника удостаивался чести принимать под своими сводами Ее Величество. Золотые канделябры пылали жаркими душистыми свечами. Маленькие служанки носились, как бабочки от сачка, расставляя на столе кушанья, которыми безмерно гордился герцогский повар… Двое дюжих младших поварят (каждый выше ростом господина герцога на целых полторы головы) бережно внесли прямо в зал корзину, в которой, опутанные паутиной и покрытые пылью столетий, словно глаза болотного гламура, поблескивали бутыли с благороднейшим вином из герцогских погребов. Герцог Рено прекрасно знал, что всего за пару таких бутылей можно купить небольшой островок из тех, что постоянно выставляла на аукцион жадная до чужих земель, но обнищавшая Славная Затумания… Но ради сегодняшнего особого торжества герцог не поскупился и не жалел бесценного вина. Тем: более что дамы, коим предстояло озарять своим присутствием торжественную трапезу, на данный момент были дороже всего содержимого подвалов и сокровищниц Главного Советника. А также всех сокровищниц Тарсийского Ожерелья.
— Как ты полагаешь, Уильям, они уже пришли в себя после Окон?
— Должно быть так, — отвечал невидимка. Уильяму приходилось нелегко: любой костюм заканчивался там, где начиналась его невидимая голова. Странно, но слуги быстро привыкли к безголовому приятелю герцога и уже не шарахались, когда на них в сумерках двигался мужской костюм, имевший над пышным воротником из кружев пустое место.
— Тебя дамы могут испугаться, — заметил герцог.
— Если они действительно отражения известной нам женщины, то пугливость им не должна быть свойственна. Тем более что я им все объясню, — парировал прозрачный магистр.
— Хорошо, — усмехнулся герцог, — Я надеюсь, что хоть они поймут эти объяснения. Потому что все твои высокоученые фразы созданы на погибель моего рассудка и здравого смысла. Кстати, ты заметил: женщины в самом деле поразительно похожи!
— Заметил. Но ведь это и входило в программу. Зачем вам женщина, не похожая на Абигейл?
— Действительно… Ох, Вилли, что-то я себя неуютно чувствую.
— Созерен?
— Легче выдержать хорошую драку с бандой головорезов Удаленных, чем давать объяснения женщине.
— Двум женщинам. Вы сами просили резервную копию.
— Сам, — мрачно согласился герцог…
А одна из упомянутых дам, в честь которых готовился в герцогском замке парадный обед, не подозревая, какие думы и печали омрачают чело Главного Советника Тарсийского Ожерелья (и тем более не подозревая о существовании и Советника, и такой загадочной страны), отдалась на волю судьбы и посему весело плескалась в большой бадье из мореного дерева и хохотала, слушая шуточки-прибауточки бойких служанок.
Поначалу Карина, увидев бадью, завопила: «Это чё?! Я туда должна лезть мыться?! Скамейки тут у вас золотые, стены шелковые, а джакузи нету! И вместо унитаза — дырка в полу! Не фига себе богатая жизнь! Замок, называется!» Но потом поняла, что лучшего ожидать не приходится, и, с удовольствием стянув с себя опостылевший «бэтгёрловский» костюм, полезла в душистую воду, опираясь на плечо девицы с именем Марджи. При этом Марджи вдруг жалостливо вскрикнула:
— Госпожа, ваша спина! На ней нет живого места! Ужасно!
— Да знаю! — пробулькала Карина. Она уже погрузилась в бадью почти по переносицу — вода была такая нежная и влекущая, ласкающе-теплая, пахла свежеразрезанным лимоном и чуть пощипывала кожу. — Синяки сами пройдут…
— Нет-нет, Энджи, немедленно принеси целебную мазь господина С’едуксена! — потребовала Марджи у товарки. — Разве можно благородной госпоже ходить в синяках!
— С каких это пор я благородной стала? — пробурчала себе под нос Карина, но решила принимать все как есть. Благородной меня считаете — пожалуйста! Носитесь со мной, как дитя с «чупа-чупсом», — да ради бога! Только не уроните! Раз попала я в обстановочку, в которой впору только кино про жизнь и труды Чезаре Борджиа снимать, — буду вести себя соответственно.
Бывшая стриптизерша вдоволь наплескалась в бадье, Марджи вымыла ей голову. Причем Карина отметила, что вместо мыла здесь пользуются составом, похожим на крем, но пенится и отмывает он не хуже. Выкупавшуюся девушку подвергли процедуре смазывания спины, и процедура помогла — синяков не стало за минуту.
