КРАТКОЕ ИЗЛОЖЕНИЕ ВОЕННОГО ДЕЛА - Флавий Ренат

21. Многие неопытные в военном деле думают, что победа над врагом полнее, если они запрут врага или в узком месте или множеством своих вооруженных, так что ему не будет никакой возможности уйти. Но у запертого врага вследствие отчаяния растет смелость, и когда нет уже надежды, то страх берется за оружие. Охотнее умирает вместе с другим тот, кто наверное знает, что ему предстоит умереть. И поэтому заслуживает всякой хвалы мысль Сципиона, который сказал, что для врагов надо поправить дорогу, по которой они хотят бежать. Когда путь к отступлению открыт, все единодушно обращают тыл, и тогда врагов безбоязненно можно избивать, как стадо скота. И для преследующих нет никакой опасности, когда побежденные убегая повернули от врагов свое оружие, которым они могли бы защищаться. В этом случае чем больше будет численность врагов, тем легче будет уничтожить большую их часть. И нечего спрашивать о численности там, где раз испуганная душа не столько хочет уклониться от оружия врагов, сколько от их вида. [Между тем, запертые, если они даже малочисленны и слабы, они одним тем уже равны врагам, что, придя в отчаяние, знают, что ничего другого им уже не остается (кроме смелости).]

22. Изложив все, что военная мысль сохранила в наблюдениях и выводах своего искусства, мне остается теперь указать одно: как надо отступать перед врагом. Люди, сведущие в военном деле и прошедшие его на своем опыте, свидетельствуют, что никогда не грозит нам большая опасность. Тот, кто до столкновения велит отступать своему боевому строю, тот уменьшает уверенность у своих и придает смелости врагам. Но так как это в действительности происходит довольно часто, то необходимо объяснить, каким образомэто можно сделать наиболее безопасно. Прежде всего пусть твои воины не знают, что ты отступаешь потому, что хочешь уклониться от сражения, но пусть они думают, что их отзывают вследствие известной военной хитрости, чтобы заманить врага на более удобное для нас место и тем легче его победить, или что, вероятно, преследующим нас врагам устроена какая-либо засада. Ведь те, кто видит своего вождя потерявшим надежду на успех, уже готовы к бегству. Также надо всячески избегать того, чтобы враги заметили твое отступление и тотчас же бросились на тебя. Поэтому многие помещали всадников перед рядами своей пехоты, чтобы они рассыпавшись не позволяли врагам видеть, как отступали пехотинцы. Поэтому они уводили и отзывали назад своих воинов частями, начиная с первых рядов, оставляя остальных на своих местах, затем и этих тоже понемногу отзывали назад и соединяли с теми, которых увели сначала. Иные, обследовав тщательно пути, уходили с своими войсками ночью, чтобы на рассвете, когда враги это заметят, уже нельзя было захватить ушедших далеко вперед. Кроме того бывало, послав вперед к находящимся поблизости высотам легковооруженную часть войск, внезапно отдавался приказ всему войску итти туда, и если бы враги захотели преследовать, то они подвергались угрозе поражения со стороны тех легковооруженных, которые раньше заняли эти места, и той конницы, которая присоединялась к ним. Считается, что нет ничего опаснее, чем если против неразумно преследующих выступят те, которые были оставлены в засаде или которые раньше к этому приготовились. А это как раз особенно удобный момент для засады, так как по отношению к отступающим проявляется больше смелости, но и меньше предусмотрительности. А большая беззаботность неизбежно влечет за собой и более тяжелые последствия. Обычно внезапное нападение производится на неготовых еще к бою, принимающих пищу, утомленных от перехода, пустивших своих лошадей пастись и не ожидающих ничего подобного. Этого и нам самим нужно опасаться и, в свою очередь, при подобного рода благоприятном случае стараться истребить возможно больше врагов. Тем, кто попал в такое положение, не может помочь ни доблесть, ни многочисленность. Кто побежден в строю в открытом сражении, тот, несмотря на то, что и там знание военного дела оказывает большую помощь, все же в свою защиту может обвинять судьбу; тот же, кто сделался жертвой внезапного нападения или засады, не может оправдать себя и снять с себя вину за это, так как он мог избежать такой неудачи и при помощи подходящих разведчиков наперед уже все это узнать. Когда происходит отступление, применяется такого рода хитрость: обыкновенно немногим всадникам поручается преследовать прямым путем, сильный отряд посылается тайно в обход по другим местам. Когда всадники достигнут неприятельского войска, они делают незначительную попытку нападения и уходят. Враг думает, что если и была какая-либо засада, то он ее миновал, и уже оставив всякую заботу, предается небрежной беспечности. Тогда тот отряд, который был направлен сюда тайным путем, появляется внезапно и разбивает ничего не понимающих врагов. Многие, уходя от врагов, если им предстоит проходить через леса, посылают вперед людей занять узкие и крутые места, чтобы им там не попасть в засаду; кроме того они при помощи срубленных деревьев загораживают дорогу позади себя -- это они называют "засеками", -- чтобы отнять у противников возможность преследования. Можно сказать, что и для той и для другой стороны во время пути представляются обоюдно благоприятные случаи для засад. То войско, которое идет впереди в удобных долинах или покрытых лесами горах, оставляет после себя засады, и если враг наталкивается на них, то все войско возвращается и помогает своим; если войско преследует, то оно боковыми тропинками далеко вперед посылает легковооруженные отряды и не пропускает дальше идущее впереди неприятельское войско и, обманув его, запирает ему проход и спереди и в тылу. Если ночью неприятель спит, то и войско, которое шло впереди, может вернуться, а равно и преследующее в свою очередь, каково бы ни было между ними расстояние, может, внезапно догнав, обмануть и обойти его. При переправе через реки тот, кто идет впереди, всегда пытается уничтожить ту часть войска противника, которая перейдет первой, пока остальные отделены руслом реки; а те, которые следуют, ускорив свой путь, стараются внести замешательство в те части противника, которые еще не перешли реку.

23. Некоторые народы, как утверждают древние писатели, выводили в боевой строй верблюдов; так например, урциллиане, живущие внутри Африки… или остальные мазики практикуют это и до сих пор. Говорят, что животные этого рода, подходящие для песков и тех местностей, где приходится терпеть жажду, безошибочно находят дорогу, занесенную песком во время ветра. Но если не считать необычности их вида для тех, кому не случалось с ними встречаться, для войны они не имеют большого значения. Катафракты (панцырные всадники) вследствие тяжелого вооружения, которое они носят, защищены от ран, но вследствие громоздкости и веса оружия легко попадают в плен: их ловят арканами; против рассеявшихся пехотинцев в сражении они пригоднее, чем против всадников. Однако поставленные впереди легионов или смешанные с легионарной конницей, когда начинается рукопашный бой грудь с грудью, они часто прорывают ряды врагов. 24. Цари Антиох и Митридат пользовались в своих военных походах колесницами с косами, запряженными четверками коней. Вначале они вызывали большой страх, но потом стали предметом насмешек. Трудно для такой колесницы с косами найти совершенно ровное поле, малейшим препятствием она задерживается, а если поражена или ранена хоть одна лошадь, колесница уже выходит из строя. Но эти колесницы потеряли всякое значение главным образом благодаря следующему приему римлян: когда начинался бой, римляне быстро разбрасывали по полю капканы (трибулы); когда на них попадали катящиеся колесницы, они гибли. Капкан -- это защитительное орудие, сколоченное из четырех заостренных кольев; как его ни бросить, оно крепко становится на трех кольях, а четвертым, поднятым кверху, наносит вред. Слоны, применявшиеся в сражении, величиною своего тела, ужасом своего рева, необычностью своего внешнего вида вначале приводили в смятение и людей и лошадей. Против римского войска впервые их вывел царь Пирр в Лукании, затем в большом количестве их имели Ганнибал в Африке, царь Антиох на Востоке, Югурта в Нумидии. Было придумано много способов сопротивления им. В Лукании центурион мечом отрубил у одного слона руку, которую называют хоботом; кроме того запрягались в колесницу два покрытых броней коня; сидящие здесь клибанарии (одетые в кирасу воины) направляли на слонов сариссы, т.е. очень длинные копья. Так как они были защищены железным оружием, то им не причиняли вреда стрелки, ехавшие на чудовище, благодаря быстроте коней они ускользали от нападения (озверевшего слона). Другие высылали против слонов одетых в брони воинов, притом так, что у них на руках, шлемах и на плечах были приделаны огромные железные острия, чтобы слон не мог схватить своим хоботом бойца, идущего против него. Но главным образом древние организовали против слонов нападения велитов. Велиты были легковооруженные юноши с очень подвижным телом, которые, сидя верхом, искусно бросали дротики. Они, проезжая мимо слонов на своих конях, при помощи более крепких дротиков с широкими наконечниками убивали этих зверей, а впоследствии, по мере того как возрастала смелость, собиралось много воинов, и они направляли на слона, как на обыкновенного врага, свои pila, т.е. метательные копья, и изводили его ранами. Кроме того пращники с фустибулами и пращами при помощи специальных круглых камней поражали индийцев, управлявших слонами, разрушали башни, в которых они сидели, и убивали их; и не было другого более верного средства для борьбы со слонами. Кроме того, когда эти огромные животные двигались, как бы с тем чтобы прорвать строй, то воины расступались и давали им место. Когда они оказывались в середине строя, то окруженные отовсюду толпами вооруженных они вместе со своими вожаками без малейшей раны [целые и невредимые] забирались в плен. Иногда следует позади строя помещать карробаллисты (баллисты на повозках) большего чем обычно размера -- они дальше кидают копья и с большей силой; их ставят на повозки, запряженные парой коней или мулов, и когда чудовища приблизятся на полет копья, их пронзают этими копьями из баллист. Однако против слонов надо приделывать железные наконечники более широкие и более крепкие, чтобы их огромным телам наносить и большие раны. Я привел много примеров разных приспособлений для борьбы против слонов с тою целью, чтобы, если представится необходимость, мы знали, что нужно противопоставить столь огромным чудовищам.