Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ) - Константин Башкатов

— Это что, угроза? — внезапно даже для себя вспылил Ашамаэль. Что-то тёмное, пробудилось в его душе и без того чёрной.

— Нет, вовсе нет…

— Скажи, лесной эльф, почему ты рискнул явиться сюда без охраны? — падший эльф сделал шаг вперёд. Солдаты высших эльфов постепенно стягивались к месту переговоров.

— Мы верим в мирные намерения наших братьев… — неуверенно ответил посол. Все трое начали отступать. — И надеемся на мудрость владыки Сиралиона, а также на его понимание.

— Так почему же вы приходите с такими вестями?! Почему вы мешаете свершаться праведной мести?! — рявкнул Ашамаэль, взмахнув посохом. Когда он подался вперёд, снег рядом с послами словно пришёл в движение. Белые фигуры поднялись, будто из-под земли; заскрипели тетивы луков — не одна дюжина лесных воинов в белых плащах встала на защиту своих посланцев. Тут же в лагере забил набат, и из-за спин щитоносцев в лесных собратьев целились сотни сиралионских лучников. Повисло молчание.

— Так значит вот каковы ваши мирные намерения? — прошипел падший эльф.

В оглушительной тишине слышалось лишь дыхание эльфов. Раздался скрип снега — кто-то спешно приближался к столпотворению. Сквозь ряды высших эльдар пробился Иирс Нар.

— Что здесь происходит? — удивлённо обронил он, в замешательстве уставившись на лесных лучников. Впрочем, маршал быстро смекнул, что случилось, и тут же кинулся к королю, преградив ему дорогу. Сильные пальцы вцепились в руку с посохом. От ужаса воин позабыл о всякой субординации. — Ашамаэль, не смей… Они наши союзники!

— Действительно, задумайся, — показался Скаррестинуор, смеривший безразличным взглядом замерших послов. Троица медленно отступала за спины своих телохранителей, надеясь на мирное разрешение ситуации. — Твой поступок не останется незамеченным, — но сложно было сказать, что же имел ввиду дракон. Каждый понял по-своему.

— Да отстань ты, жалкий эльф! — фыркнул Ашамаэль. Он лишь произнёс короткое заклинание, и Иирса откинуло на несколько метров тёмной вспышкой энергии. Могучий воин распластался на снегу, и тут же король скомандовал. — Огонь!

Засвистели стрелы, послышались крики. Лесные лучники ответили с запозданием, ибо намерения их были действительно мирными, в отличие от высших эльфов. Но стрелы лесных собратьев почти не принесли урона, ибо колдовство падшего эльфа остановило их. Те, кого не поразили стрелы стрелков, так же пали жертвой колдуна, наславшего на тех тьму, которая проникала в тело сквозь рот, глаза, даже сквозь кожу, и выжигала всё изнутри. Расправа произошла очень быстро, и когда Иирс смог подняться на ноги, все лесные эльдар уже были мертвы, и он смог лишь увидеть, как Ашамаэль взмахнул своим посохом и добил раненого посла его остриём.

— Безумие… — лишь прошептал полководец. В бессильной ярости он удалился прочь. Следом за ним молча удалился и дракон. Пока солдаты убирали трупы своих собратьев, которые в дальнейшем, по приказу короля, будут сожжены, Ашамаэль двигался вглубь лагеря, дабы приказать своим сторонникам готовиться к выступлению. Пока тёмная гвардия готовилась к выходу, в свои права окончательно вступило утро, но к тому времени затянули белые облака, вокруг разливался нестерпимый для Ашамаэля свет. К моменту выхода из лагеря боль в глазах начинала становиться нестерпимой, и чародей вынужден был окружить себя тёмной аурой, которая поглощала солнечный свет и свет, отражающийся от снега. Чёрной тенью он двигался к древним лесам… А следом чеканила марш гвардия Морн-Тир и шагали серые маги. По правую сторону от колонны ехал на тёмном жеребце Даанрит.

Через полдня процессия была у самой границы леса, и Ашамаэль отдал приказ готовиться к ритуалу. Просторную площадь, на которой должно было происходить таинство, оцепили гвардейцы, выстроившись в просторное каре. Единственное отличие — внутренний ряд был выстроен лицом вовнутрь. Приказ был предельно прост: никто не должен ни войти, ни выйти, даже ценой жизни его, или гвардейца. Такие меры маг принял для того, чтобы никто из его сторонников не попытался бежать, и чтобы никто не пытался помешать. Конечно, если армия лесных эльфов вознамерится проникнуть внутрь, это станет вопросом времени, но Морн-Тир дадут время своему повелителю. Сам же Ашамаэль стоял в стороне, но и он был занят делом. Произнося могущественные заклинания, он ограждал место ритуала со стороны полей, так, чтобы армия Сиралиона не могла видеть, что происходит у самого леса. Мощные иллюзорные чары барьером поднимались перед эльфом, мерцая в воздухе неуловимыми рунами, и воздух затрепетал, противясь столь сильному искажению реальности. Но воля падшего была непреклонна, и всё происходящее сокрылось от глаз высших эльдар, разве что Скаррестинуор мог видеть происходящее, ибо он был во много раз сильнее тёмного короля.

Тем временем маги расчистили огромную площадь от снега, попросту растопив его и высушив землю. На сухой земле была начерчена огромная восьмиконечная звезда, покрытая тысячами замысловатых узоров тончайшей работы. Каждый виток тут же покрывался защитными чарами, чтобы не стереть случайно что-то или не испортить узор. Ни один из множества магов не знал всего заклинания, каждый лишь выполнял свой малый кусок. Из всех присутствующих полный узор знал лишь Ашамаэль, но знания эти ему не принадлежали. Когда все восемь лучей звезды были закончены, на концах её вспыхнуло высоким столбом фиолетовое пламя. И тогда Ашамаэль вошёл в ряды своих магов и устремился к центру, где ему предстояло закончить узор и начать ритуал. Окутанный мистическим светом и тьмой, чародей чёткими движениями посохом вырисовывал магически письмена, отличавшиеся особой сложностью. Последние витки маг заканчивал уже с чёрным фолиантом в руках. Десятки последователей выстраивались вокруг, голоса их мистическим шёпотом разнеслись вокруг, и поднялся шквальный ветер, от чего леса Умитрирдиас содрогнулись. Cреди шелеста голосов раздался мощный голос Ашамаэля. Чернокнижник в центре огромной пентаграммы стремительно поднимался в воздух, охватываемый экстазом. Тьма буквально заструилась по его жилам, от чего кожа обрела тёмный оттенок. Посох выпал из распростёртых рук, и голова мага резко запрокинулась, тело переполнило пьянящее ощущение блаженства. Сначала оно напоминало простое алкогольное опьянение — кружилась голова, всё вокруг плыло. Но потом блаженство медленно переросло в настоящий экстаз, от которого закипела кровь, с силой забив в виски. Боль пронзила тело, мешаясь с наслаждением, судороги свели мышцы ног и рук. Но заклинания уже сами срывались с пересохших губ, а пламя в глазах потемнело и вспыхнуло сильнее. Для человека, в магии и языках несведущего, слова падшего эльфа были больше похожи на безумный вопль. Из центра звезды вырвался многометровый столп огня, окутавший тёмного мага. Сначала он был фиолетовым, но с каждым колдовским словом он сменял один мрачный оттенок на другой. Сначала пламя окрасилось в кроваво-алый, потом сменилось зелёным, а дальше оно лишь бледнело, приближаясь к чёрному цвету. По земле поползли клубы чёрного дыма, словно змеи он распространялся по всей площади. Вот в чёрных клубах засверкали белые молнии, шквальный ветер усилился, закрутившись вокруг чернокнижника широкими потоками, подхватывая Тьму, со сверкающими в ней всполохами. Столп серого пламени взмыл вверх, явив глазам повисшего в воздухе чародея. Кожа его буквально светилась мистической мощью, в глазах полыхал тёмный оранжевый огонь, а ветра запретной магии рвали плащ и одежду. Слабая плоть не выдерживала напряжения, и по рукам и лицу мага заструилась кровь. Но если Ашамаэль получал лишь раны, то предназначение его магов было куда более страшным. Ритуал требовал крови, и приспешники короля дадут эту кровь. Вокруг каждого эльфа закружились могучие ветра магии, стремительно срывая одежду и плоть. Заклинание прервалось истошными криками, тут же захлёбывающимися в кровавой агонии. Один за другим последователи короля буквально исчезали в кровавых вихрях — Тьма пожирала их без остатка. Но Бездна была голодна, ибо столь давно у неё не было настолько могущественных последователей. Заклинание быстро вышло из-под контроля, конечно же, не без помощи Дартазаэля. Ашамаэль ощущал удивление тёмного владыки, низвергнутый попросту не ожидал такой дерзости, ибо падший эльф фактически утянул целое войско из-под носа тёмного бога. Конечно, наглого мага постигнет наказание, ибо Дартазаэль начал игру. Но чернокнижник надменно полагал, что он умнее бога, и черпал всё больше и больше силы. В небо вздымались потоки чёрной энергии, и уже слышался хохот тёмных тварей, рвущихся на свободу из самой Бездны. Но тьма выхватила из рядов гвардейцев около полусотни эльфов, впрочем, Ашамаэль, поглощённый жутким экстазом этого просто не заметил. Перед его взором предстал сам Дартазаэль. Конечно, это было всего лишь наваждение.