Психотерапия для депрессивных жаб - Роберт де Борд

двери черного хода и заглянул через окно на кухню, пытаясь что-нибудь разглядеть. В помещении никого не было, хотя по ряду признаков он понял, что там разожгли печь. Комнату эту он знал довольно хорошо – там стояли старые удобные стулья, на которых они с Жабом зимними днями без конца баловали себя чашечками горячего кофе. Тут ему на глаза попалась большая куча старого тряпья на стуле. Еще мгновение – и она зашевелилась! Крот, как и положено робкому созданию, собрался было уже дать стрекача и ринуться в сад, но в этот момент тряпки попадали и из-под них показался… Жаб! Дернув на себя дверь черного хода, Крот с удивлением обнаружил, что она не заперта. Таким печальным, как сейчас, он Жаба еще не видел. Его неизменно большие глаза потускнели и померкли. Свитер для игры в крикет был заляпан пятнами от еды. А спортивные брюки, всегда безупречные и идеальной длины, больше походили на два мешка с картошкой, свисавшие с пояса по бокам.

– Привет, – сказал Жаб, – прости за беспорядок, но сейчас я далеко не в лучшем состоянии.

И с этими словами залился слезами.

2. С такими друзьями…

По пути из Жабо-Холла Крот смятенно терялся в догадках. Как Жаб, существо столь волнительное и впечатлительное, дошел до такого жалкого состояния? В голове Крота роились воспоминания о бесчисленных часах, проведенных за долгие годы с Жабом. Чем бы они ни занимались, он всегда был одет элегантно – ни дать ни взять образец для подражания. Особенно в память Кроту врезались одержимость Жаба мощными, большими автомобилями и соответствующий подобным наклонностям наряд: широкий клетчатый макинтош с накидкой, льняной пыльник с кепкой в тон, которую он неизменно носил задом наперед, и очки-консервы. Плюс желтые кожаные перчатки невероятных размеров.

В свое время Барсук высмеял внешний вид Жаба, заявив, что в своих нелепых одеждах тот отстал от жизни и поэтому с ним не станет водиться ни одна уважающая себя зверушка. Но оказался неправ. Сравнивая с жизнерадостным нарядом Жаба собственный мрачный черный смокинг, в котором ему обычно доводилось ходить, Крот считал, что он смотрится в нем чрезвычайно стильно. И при этом понимал, что неряшливый вид Жаба свидетельствовал о серьезных внутренних переменах в его душевном настрое. Раньше его элегантный, а порой и броский гардероб незаурядного живого существа демонстративно отражал напор и радость жизни. Энергия и важные манеры идеально находили отражение в твидовых жакетах кричащих расцветок и просторных брюках для гольфа, которые выгодно оттенялись розовым галстуком-бабочкой от Leander Club. Теперь же он сидел неряшливый и неумытый, да к тому же еще и в свитере с засохшими пятнами от еды. И что это могло означать в плане его эмоционального состояния? К тому же, если бы Крот осмелился это признать, от Жаба, обычно пользовавшегося хорошими духами, дурно попахивало.

В тот же день вечером, после ужина, Крот и Крыс сидели у пылающего камина, грея пальцы лап, и маленькими глотками пили из чашек горячий пунш. Крот, конечно же, рассказал другу о Жабе и о том, в каком состоянии его нашел. После этого они ни о чем другом больше не говорили. Без конца горестно ойкали и цокали языками, размышляя, чем все это вызвано и как в такой ситуации можно помочь. Постепенно их разговор затих, каждый сидел, неподвижно уставившись на огонь и предаваясь собственным мыслям.

Наконец, Крыс взял местный еженедельник и стал небрежно его листать. Крот к тому моменту уже погрузился в дрему, но вдруг он резко выпрямился.

– Нет, Крот, ты только послушай! – скомандовал он.

– Ох, Крыс, надеюсь, ты не собираешься перечитывать мне частные объявления, – сонно ответил он.

Крыс обожал искать выгодные предложения, хотя попадались они редко.

– Помолчи, – непривычно суровым тоном отрезал он, – слушай.

И стал читать рекламное объявление, напечатанное в «Горне с речного откоса».

– «Квалифицированный психотерапевт принимает новых клиентов. Зверюшек с личными проблемами, доставляющими душевные страдания, от которых они чувствуют себя несчастными, приглашают записаться на прием. Звонить в «Цаплино гнездовье» по телефону 576».

– Ну и что? – протянул Крот, слушавший его без особого внимания.

– Какая же ты глупая, дурацкая скотина, – ответил на это Крыс, обозвав его так уже не в первый раз. – Неужели не видишь? Это же может помочь нашему бедному Жабу!

На этот раз сон с Крота будто рукой сняло.

– Ты же не хочешь сказать, что Жаб в депрессии, правда? Скорее всего, у него просто расстройство желудка. Ты не хуже меня знаешь, как он любит поесть. Да и выпить тоже не дурак.

Надо признать, что порой Жаб, по его собственному выражению, «слишком кое в чем себе потакал», давно прославившись привычкой хватануть лишку. Крыс с Кротом редко позволяли себе что-то больше сухого хереса или бокала пива и к регулярным пирушкам Жаба относились как истинные пуритане.

– Верно, не говорю, – сказал Крыс. – Как создание незамысловатое и лишенное любых изысков, не утверждаю, будто что-то в этом понимаю.

Крот при этом закашлялся, что-то пробормотал, не отнимая чашку от рта, и в оправдание сказал, что пунш попал ему не в то горло.

– Но за Жаба, – продолжал Крыс, – я очень переживаю, поэтому предлагаю нам с тобой завтра его навестить. Боюсь, как бы он не сотворил какую-нибудь глупость.

Хотя Крыс не стал объяснять, что именно имелось в виду, они обменялись встревоженными взглядами.

– Более того, нам, мне кажется, надо показать ему рекламное объявление этого психотерапевта и убедить его к нему сходить.

– Думаешь, получится? – спросил Крот. – Что ни говори, а он может быть очень своенравным и упрямым, вечно себе на уме.

– Ты совершенно прав. – согласился Крыс. – Но в том состоянии, в котором он, по твоим словам, сейчас находится, из него хоть веревки вей.

С этими словами друзья улеглись спать каждый в свою постель, страшась завтрашнего дня и размышляя, как Жаб отреагирует на предложенный ими план спасения. Чтобы помочь, они обязательно к нему пойдут, независимо от того, понравится ему это или нет.

В итоге на следующее утро после завтрака Крот снова торопливо шагал по тропинке к Жабо-Холлу, на этот раз в компании с Крысом. По дороге они опять взялись обсуждать плачевное положение Жаба, размышляя о его причинах и о том, как можно помочь его беде. И хотя Крот уже запомнил номер телефона психоаналитика, Крыс все же захватил с собой газету с его рекламой. В этот момент где-то слева от них пророкотал утробный бас:

– Крыс, душка моя. Да еще и с Крошкой.