Наследник для хозяина города (СИ) - Невинная Яна

Догадался — замер… Но тут же сдался своему бешеному желанию, которое так неожиданно взорвалось в нем при виде этой особенной девушки. Он не понимал, что в ней такого, что заставило его нарушить нормы морали, которые в бандите никто не ожидал увидеть, но он никогда никого не насиловал, не принуждал. А сегодня… воспользовался беспомощностью накачанной афродизиаком девушки.

Он понял, что Андрей дал ей именно его, когда она начала смачно сосать, постанывая, явно получая удовольствие и возводя его желание до предела, а когда ее рука скользнула в трусики, чтобы удовлетворить собственный нестерпимый зуд, у Кирилла сорвало башню. Он вытащил возбужденный донельзя член изо рта Есении, опрокинул ее на постель и стащил с нее эти чертовы трусики, откидывая прочь, а потом раскинул ее ноги широко в стороны, любуясь красивой, влажной, такой набухшей плотью. Наклонился и лизнул, чуть ли не кончая от восхитительного вкуса ее влагалища. Оно сочилось горячим нектаром, и Кирилл безудержно вылизывал складки, вонзался языком внутрь и мечтал трахнуть извивающуюся под его ласками девушку.

Убеждая себя при этом, что нельзя, нельзя…

Он не хотел ее целовать, но она кричала имя мужа, и это было невыносимой мукой, у него чуть ли не кровь из ушей шла, когда та, которую он трахал, звала другого. Ведь это он дарил ей сумасшедшее наслаждение! Булацкий заткнул ее рот своим, его язык хаотично задвигался в ее рту, выпивая дыхание и дикие стоны. Она вся сводила его с ума, своими движениями, запахом, вкусом, и он рычал от возбуждения и попыток сдержаться. Но разве можно остановить скоростной поезд на полном ходу? Его несло, его сносило лавиной.

Он так пытался остановиться, честно пытался, но предсказуемый финал этой схватки был всего лишь делом техники. Она раскрылась еще шире для него, обхватила талию своими длинными ногами, а потом рукой нашла его член и направила себе между ног. Он проскользнул туда так легко и быстро, а потом его сжали тесные стенки лона, настолько узкого, что Кирилла бросило в жар, он буквально сгорал, вколачиваясь глубоко и нескончаемо долго в чужую жену…

Жену своего водителя, думающую сейчас, что отдается мужу. Она уже не могла стонать его имя, потому что впала в экстатическое состояние, сотрясаясь в лихорадочном спазме. Кирилл закинул ее ноги себе на плечи и вдавился еще глубже, до самого предела, умудрился стянуть лифчик и с наслаждением впился пальцами в соски, восхищаясь мысленно их цветом и формой. Быстрые выпады сменялись медленными, протяжными, Кирилл выводил узоры большим пальцем на ее клиторе и любовался повторяющимися оргазмами своей страстной девочки. Она кончала и кончала только для него, а когда его возбуждение достигло пика, он упал на нее, зажав рот рукой, чтобы не слышать имя ее мужа, а член уже выстреливал семя прямо глубоко внутрь и без того мокрого лона. Их унесло в безвременье, а когда Кирилл пришел в себя, то понял две вещи.

Первое — одного раза ему будет мало.

Второе — он сделает ее своей. Полностью и навсегда.

Вот так вот просто.

Глава 2. Есения

— Детка, увольняйся сейчас же из своей задрипанной конторы, где тебя совсем не ценят. Мы уезжаем. Бери только самое необходимое!

Я в недоумении уставилась на мобильный. Экран все еще светился, хотя звонок был сброшен. Оттуда мне лучезарно улыбался Андрей. Не стоило и смотреть имя абонента.

Только муж называл меня деткой, как будто мы все еще были бедными семнадцатилетними студентами экономического. Только он мог подарить айфон последней модели, хотя меня вполне устраивал имеющийся сотовый.

«Надо бы продать и на эти деньги купить что-то полезное…» — мелькнула и исчезла мысль. Предпочитала разумные покупки пустому показному шику.

— Кто звонил? — поинтересовалась коллега по работе, Катя, секретарша нашего финансового. Мы весь день не отрывались от отчетов. Спина отваливалась, в глаза словно насыпали песка.

— Муж… — машинально ответила, невидящим взглядом гипнотизируя экран. Звонок сбил с толку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Нужно было возвращаться к работе. Катя пожала плечами, побарабанила пальцами по клавиатуре и, поняв, что я не спешу откровенничать, задала прямой вопрос:

— Ну и что? Чего ты так загрузилась? Что-то случилось?

— Какая разница? Никифоров отпустит разве что в катафалке домой, — я многозначительно покосилась на дверь в кабинет финансового директора.

Звонок застал, как всегда, не вовремя. Хотя, если подумать, времени для личных звонков и не существовало. Все отчеты были как нельзя срочными, все звонки важными, а уж если к себе вызывал финансовый директор, как пять минут назад, становилось понятно, что сегодня я задержусь допоздна.

— Точно. У меня в том месяце мама заболела, пришлось сиделку нанимать! — пожаловалась Катя, но я уже увязла в своих мыслях.

Так странно. Андрей даже не помнит, что я просила не звонить и не отвлекать именно сегодня! Начальник намекнул, чтобы не тратили время попусту. А как работать теперь, когда все мысли взбаламучены странным звонком?

— М-м-м, я поняла, муж звонил. Опять сюрприз приготовил, наверное? Ты уже мыслями унеслась к нему, Есенька, — мечтательно пропела Катя, и я уловила зависть в ее голосе. — Хорошо тебе, повезло с таким мужем, а я вот с Ванькой опять поругалась…

Она продолжала разглагольствовать, но я, как никто, владела умением кивать вовремя, одновременно проваливаясь в пропасть своих размышлений.

Мы с Андреем живем словно в параллельных реальностях. Причем с самого начала. Удивительно, что вообще умудрились влюбиться и пожениться. Среди наших знакомых не знаю более странной супружеской пары. Даже наша свадьба была необычной.

Андрей сорвал с работы, уговорил взять выходной. А потом привез в ЗАГС, откуда мы поехали в аэропорт. Парад сюрпризов, вскруживший голову строгой девчонке, считающей тогда подобную взбалмошность невероятно романтичной. Наверное, нас восхищают в других качества, отличные от наших.

Поэтому тот поступок Андрея привел меня в восторг. Неосознанно я всегда ждала, что он удивит, растормошит, оживит. Неожиданно подарит дорогой подарок или среди зимы увезет на море.

Свадебное путешествие длилось две недели. И мне тогда казалось, что я живу в красивой сказке. Другое дело, что сказочные законы разбивались о гранит быта и реальности, как хрупкий хрусталь. Андрей порывистый, взбалмошный, энергичный, я спокойная, даже чересчур. Все его решения опрометчивы. Я же люблю взвесить все за и против.

Непонятно, как мы протянули эти шесть лет. Наверное, спасало то, что редко виделись. Порой я заставала его спящим, порой Андрей являлся под утро, а я даже пыталась ревновать, но никогда не опускалась до того, чтобы искать следы помады на одежде или рыться в телефоне.

Он же мой муж, я должна ему верить. Любить его. Может быть, где-то в глубине души я и мечтаю о чем-то другом, более приземленном, более нормальном, в общем — как у всех.

Но жизнь закручивает свой водоворот, и я предпочитаю плыть по течению. И если жизнь водоворот, утягивающий ее на дно, то Андрей как раз тот, кто бросает мне спасательный круг, дарит ощущение изменчивости жизни.

— Вон айфон тебе подарил, — заметила Катя, и я покрутила в руках предмет, представляющий для кого-то великую ценность, но только не для меня.

Запросы у меня небольшие, никуда не хожу. Много работаю, ни с кем не дружу, в целом веду очень скучную жизнь. Со старыми подругами потеряла связь, а новых найти не удается. Вот разве что Катя, но ее зависть удручает. Такого человека не хочется впускать в свою жизнь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Да и некогда мне подружек заводить, заботы о престарелом отце и брате-инвалиде, живущих на старой даче, отнимают последние силы — моральные и физические.

— Я его продам, лучше куплю что-то отцу или брату, — проговорила вслух свое намерение. Кате оно, естественно, пришлось не по нраву.

— Есень, ты что? Себя надо любить, а не для кого-то стараться.

— Как не заботиться о родных? Брат мне долю в квартире отписал, уехал к отцу на дачу, а там условия не так чтобы очень. Я бы хотела ремонт там сделать, неудобно мне будет перед ними с айфоном ходить.