К-19: сигнал SOS. Издание третье, дополненное - Роберт Лермонтов

Даже сейчас, спустя много лет, неприятно вспоминать – наша АПЛ уничтожена – «условно». На поиск были включены все акустические станции, но акустики ничего не обнаружили: корабль – носитель гидролокатора шумами себя не проявил.

Менялись сутки, смены вахт, акустики, АПЛ шла в глубинах Баренцева моря, изменяла курс, скорость хода, глубину погружения, всплывала под перископ для сеансов связи, а одиночные посылки появлялись вновь. Немедленно шел доклад в ЦП, но мы – уничтожены в очередной раз, благо – условно. ЧП!

От безуспешных поисков акустики и, особенно, старшина команды Валентин Саенко нервничали, их и меня уже подначивали друзья, что « слухачи» слышат что-то не то и дурят всем головы; они с тревогой обращались ко мне, я – к командованию АПЛ, но ясности не прибавилось; мне же не было известно об игре «кошки с мышкой».

Для выявления «бесшумного», (а он должен шуметь, так как имеет ход), носителя гидролокатора, чтобы избавиться от роли «мышки», (а «К-19» стала «мышкой»), нужен был нестандартный маневр «К-19», но об этом станет известно позже.

Сутки 12-го апреля 1961 г. для меня начались с вахты – в 00 час заступил вахтенным офицером АПЛ, в 04 час. вахту сдал, выпил чаю и в 04 час.20 мин. был уже на верхней койке в маленькой каюте 4-го отсека с 2-х ярусными койками, верхняя – моя, соседа нет, он принял у меня вахту. Рука потянулась к выключателю освещения, но… вытянутые ноги начали опускаться, у лодки явно появился дифферент на нос, который увеличивался, мелькнула мысль: «Авария! Надо прыгать, одеваться и бежать в ЦП!». Но матрас вместе со мною поехал в нос лодки, ноги уперлись в переборку, посыпались, «поехали» и покатились какие-то предметы, «поехал» сейф, стоящий в изголовье, я остался на койке, говоря себе: «Не торопись, сейф – опасен! Будешь с ногами, если всплывем!».

Рост дифферента прекратился, он стал быстро уменьшаться, дошел до нуля, но появился дифферент на корму, который рос, все упавшие предметы и сейф покатились и «поехали» обратно. Рост дифферента прекратился, он стал быстро падать, лодка выровнялась, появилась бортовая качка, а это значит – лодка всплыла!

Я был пассивным участником этой ситуации, «разборки полетов» не было, но со слов членов экипажа известно, что на глубине 50 м при скорости 15 узлов (28 км/час) вышел из строя привод кормовых горизонтальных рулей, их заклинило в крайнее положение «на погружение». У лодки мгновенно появился нарастающий дифферент на нос, она стала «пикировать» в глубину. ЧП!

Возникла и с каждой секундой нарастала опасность столкновения с дном моря (глубина моря в этом районе 300 м, но на дне может быть местная возвышенность или впадина; предельная глубина погружения «К-19» – 300 м, далее возможно разрушение прочного корпуса), нарушения герметичности прочного корпуса при ударе и попадания воды под давлением порядка 30 атм. вовнутрь, а это – гибель корабля!

Для остановки аварийного движения ко дну, для придания лодке положительной плавучести были продуты воздухом высокого давления (ВВД) балластные цистерны носовой, а затем и средней (центральной) групп. Но лодка, имеющая большую скорость и инерцию движения, продолжала идти в глубину. Только «реверс» (работа на полный обратный ход) турбин остановил лодку, и только тогда подъемная сила продутого балласта потащила ее наверх, но корма – тяжелая: ее балластные цистерны не продуты, и дифферент с носа перешел на корму и рос. Продули и кормовые балластные цистерны, чем остановили рост дифферента. С дифферентом на корму лодка выскочила на поверхность, всплыла аварийно, израсходовав весь запас ВВД. Команда, сформированная для осмотра приводов рулей, в закоулках носовой надстройки обнаружила ил (жидкий грунт), в который «К-19» успела зарыться носом на предельной глубине, до столкновения с твердым скалистым дном оставались секунды!

Несмотря на ЧП, корабельные жизнь и труд продолжались: работали компрессоры на зарядку баллонов ВВД, радисты передали радиограмму и без задержки приняли квитанцию, лодка в крейсерском положении минимальным ходом шла против волны, что исключало бортовую качку.

После 10 час.30 мин. мне, соблюдая секретность, доложил старшина команды радистов Николай Корнюшктн, что радисты подслушали (им запрещено отвлекаться на прием вне рабочей сети) передачу Центрального радио страны – Правительственное сообщение о полете 1-го космонавта СССР. Центральное радио было подано на корабельную трансляционную сеть, и весь экипаж услышал о полете Юрия Гагарина.

То – ли поздний завтрак, то – ли ранний обед в офицерской кают-компании 2-го отсека проходил под аккомпанемент судовой трансляции, которая была подключена на отсек для информации командира о происходящем на корабле.

Офицерам, сидящим за столом, были хорошо слышны знакомые команды и доклады о пуске и остановке механизмов. обыденность нарушил доклад вахтенного акустика Валентина Саенко:

– Мостик! Справа 153 градуса шум винта!

– Акустик! Классифицировать цель! (т.е. по шуму определить тип корабля) – команда вахтенного офицера с ходового мостика АПЛ.

– Мостик! На курсовом справа 153 градуса – шум винта пропал!

Обед продолжается, на лицах любителей подначки появились улыбки, адресованные мне: «слухачи» опять слышат что-то не то, но через некоторое время вновь доклад акустика:

– Мостик! Справа 55 градусов – шум винта!

– Акустик! Классифицировать цель!

– Мостик! Предполагаю шум винта подводной лодки!

– Акустик! Докладывать об изменении курсового угла!

– Мостик! На курсовом справа 57 градусов шум винта пропал!

В кают-компании обстановка – прежняя.

Очередной доклад акустика – как бомба!

– Мостик! Справа 20 градусов – шум винта подводной лодки! Лодка увеличивает ход! Слышу шум турбины!

Командир «К-19» Николай Затеев сорвался с места и побежал на мостик, так как в зоне хорошей акустической слышимости, рядом неизвестная ПЛ выполняет маневр, турбины установлены на АПЛ СССР и США, их – единицы и можно сосчитать на пальцах одной руки.

На мостике вахтенный офицер и сигнальщик в указанном направлении сквозь пелену тумана, среди волн увидели перископ ПЛ, определили курсовой угол на него.

– Центральный! Справа 17 градусов – перископ ПЛ! – вахтенный офицер.

– Мостик! Справа 17 градусов нарастает шум ПЛ! Лодка сближается! – акустик.

– Центральный! Справа 17 градусов вижу перископ и рубку неизвестной ПЛ! Лодка идет пересекающим курсом! – вахтенный офицер.

Рулевой горизонтальщик неизвестной ПЛ, вероятно, не удержал ее на перископной глубине, и она всплыла на поверхность, показав свою рубку, но могло быть и иное: всплытие предусмотрено ее командиром для тарана.

В кают-компании все замерли: две ПЛ, обе в надводном положении сближаются пересекающимися курсами при неизменном курсовом угле 17 градусов, столкновение – неизбежно! ЧП!

В носовых торпедных аппаратах «К-19» – боевые торпеды, при ударе носом по неизвестной ПЛ возможна их детонация! Не лучше – ситуация и при таране «К-19» неизвестной ПЛ!

С мостика раздалась команда – крик:

– Центральный!!! Полный назад!!! Турбинам – реверс!!!

ЦП моментально продублировал команду «Реверс» турбинными телеграфами и голосом по судовой трансляции турбинистам 7-го отсека. Лодки благополучно разминулись: «К-19», отработав задний ход, уступила курс – дорогу неизвестной ПЛ, а неизвестная ПЛ прошла перед носом «К-19», выполняя то ли неудавшийся таран, то ли неудачный маневр, ведущий к столкновению, и ушла под воду.

Акустик продолжал следить за шумом неизвестной ПЛ, который то возникал, то пропадал на различных курсовых углах слева, неизвестная ПЛ удалялась «змейкой». Наконец, шум пропал.

По признакам: одному винту, одной турбине, 6-ти или 8-мигранной трубе перископа и профилю рубки, увиденным с нашего мостика, а главное – скорости, неизвестную ПЛ можно было отнести к торпедной атомной подводной лодке США (АПЛ США). Ее командир «толчком», работая винтом, разгонял свою лодку, а затем, отключив винт, двигаясь по инерции, совершенно бесшумно сблизился с «К-19» и аналогично удалился, только так можно объяснить возникновение и пропадание шума винта его АПЛ.

Вероятно, неизвестным носителем гидролокатора являлась та же АПЛ США: она дежурила у выхода из губы Западная Лица, пристроилась к нам, скрываясь в нашем кильватерном хвосте, периодически одиночной посылкой гидролокатора уточняла местонахождение «К-19». Только АПЛ США была посильна многосуточная гонка преследования АПЛ «К-19», идущей со скоростью 10—15 узлов и выше.

АПЛ США, как сытая «кошка», играла с ничего не подозревающей «мышкой», кралась, повторяя путь «мышки», готовая к решающему броску. Лишь нестандартным маневром АПЛ «К-19» могла поменяться ролями и стать «кошкой». АПЛ США переиграла нас, нанесла нам моральную оплеуху.