Любовь к Мудрости. Тайны науки Философии. Книга 1 - Юрий Леднев

За последние 80—100 лет, в общую информационную «базу» человечества прибавилось огромное множество самой разнообразной информации, начиная от последних достижений науки и информационных технологий, заканчивая идеологиями политических партий и оккультно-эзотерических учений. Таким образом, в процессе развития информации в человеческой цивилизации участвуют два основных временных показателя. Условно их можно разделить на биологическое время (смена поколений) и социальное время (развитие технологий). В какой-то период истории два этих показателя выровнялись по своей частоте изменения, но впоследствии частота социального времени стала значительно преобладать над биологическим временем. Информации становится всё больше, а понимания её сути в человеческом обществе всё меньше. Проблема здесь заключается в следующем. Поток информации, хлынувшей на человека, настолько велик, что недоступен обработке в адекватное и приемлемое время. Простыми словами, информация, существующая в настоящем, значительно превосходит границы возможности человека в способности воспринимать и перерабатывать её. Данное явление признано официальной наукой и названо информационным кризисом (см. рис. 1).

Рис. 1. Информационный кризис. Графическое пояснение.

Если в животном мире поведение особей обусловлено в большей степени генетикой и окружающей средой (природой), то человеческая жизнь не ограничена генетически обусловленным поведением, поскольку протекает она как внутри природы, так и в исторически сформированном пространстве, обществе, так называемой социальной среде или ноосфере (по В. И. Вернадскому). Социальная среда оказывает определённое воздействие на человека, таким образом, формирует определённую логику социального поведения. В доисторические времена влияние социальной среды не проявлялось вовсе, а давление окружающей среды преобладало. Однако в ходе развития глобально исторического процесса положение вещей изменилось и превосходство социального фактора, выраженное в росте потребляемой и производимой информации, стало очень заметно. Стоит заметить, что давление окружающей среды (природы) остаётся примерно постоянным, чего нельзя сказать о давлении социальной среды.

Явление информационного кризиса стало заметно, ещё в начале XX века. Объяснить само явление информационного кризиса, применительно к нашей жизни, можно очень простым примером. Родился, скажем, на рубеже 17-го века, в семье крестьянина сын Ванечка; смотрит Ванечка в окошко из своей колыбельки, видит, как народ на лошадях с телегами ездит; прожил Иван Иванович жизнь, а телега за окном так и скрипит, и мало что изменилось вокруг; кузнецом Иван был, как и его отец, который от деда перенял своё искусство, а Иван кузнечному делу сына научил, а тот своего сына научит.

Из данного примера мы видим, что, как минимум, четыре человеческих поколения жили, практически, в одном информационном состоянии. Той информации, которую освоил дед Ивана, хватило ещё на 4—5 поколений. Задумайтесь, актуален ли данный пример сегодня? Конечно же, нет! В настоящем же, данный принцип уже не работает, а происходит определённо обратный процесс, нежели тот, что происходил когда-то в прошлом. Так за одно современное человеческое поколение происходит смена 4-х и более информационных состояний. Официальные данные указывают нам на то, что объём информации за каждые несколько лет удваивается.

Наука связывает этот процесс с переходом от индустриализации цивилизации к информатизации, однако для создания какого-то нового способа обработки приходящей информации каких-либо мер не принимает, хотя многие, вроде как, видят в этом острую необходимость.

Вполне разумно предположить, что такая картина происходящего в какой-то степени может объяснить основную проблему человечества, заключающуюся в неспособности должным образом освоить всю приходящую информацию и, как следствие, её обработать и применить практически. Стоит понимать, что смена информационного состояния является вполне объективным процессом и детищем глобализации. Это влечёт за собой и понимание других частных проблем, заключающихся в поиске способа обработки информации и методе предугадывания её изменений.

Как этому научиться? При такой постановке вопроса важен уже не сам объём информации, с его доступностью, полнотой и многообразием, а некий способ познания, т.е. методология1 познания, поскольку текущий объём информации настолько велик, что применение стандартных подходов познания может привести к ещё большим проблемам и краху системы общественного сознания. С одной стороны, любую информацию можно систематизировать, т.е. рассматривать её как целостный комплекс взаимосвязанных элементов и объектов, где существует своя структура, иерархичность и изменчивость во времени. Однако любая попытка систематизировать всякого рода информацию является очевидной ошибкой, поскольку в таком случае мы непременно столкнёмся с субъективизмом автора, осуществляющего данную работу, а также с множеством других явлений, являющихся отражением, как в «кривом зеркале» субъективных результатов работы интеллекта (разума) такого индивидуума и (или) его видимых и невидимых пороков (ошибок). Такого рода «систематизаторов» если и немного, то очень много. Полки библиотек и книжных магазинов наполнены огромным количеством изданий и работ, известных и не очень авторов, претендующих на роль т.н. «путеводителей» новой эры информатизации, но на поверку все эти книги не соответствуют ни требованиям методологии познания, ни требованиям понятийной доступности для среднестатистического человека.

Тем не менее, на базе системного подхода основана практически вся система школьного, высшего и академического образования. Индивид, прошедший по пути такой системы образования владеет множеством научных дисциплин; он способен решать определённые задачи, по заданным алгоритмам; в его вооружении имеется достаточный запас фактологических знаний; он может иметь достаточно развитый понятийно-терминологический аппарат, но абсолютно не в силах выйти из рамок тех алгоритмов анализа информации, которые были заложены ему системой образования, а также объединить фрагментарные знания в единую целостную «картину мира». Уинстон Черчилль как-то сказал: «Школьные учителя обладают властью, о которой премьер-министры могут только мечтать».

Чтобы понять эту проблему наиболее точно, достаточно образно представить, что каждая научная дисциплина, данная системой образования, это небольшая деталь некой картины, например, детской мозаики. Метафорически, детская мозаика – это, гипотетически, целостная картина мира, состоящая из своих отдельных сегментов (деталей), в нашем случае, фрагментов научных дисциплин, взаимосвязанных между собой по некому гармоничному принципу, в котором заложено всё, для того, чтобы человек жил в ладу с собой и природой. В совокупности, фрагменты образуют красивую мозаичную картину, но только в том случае, если человек обладает способностью правильно расположить её элементы. Если такой способности нет, то картина не вырисовывается, а вместо этого получается некий набор хаотичных и бессвязных между собой элементов, по аналогии напоминающий уже другую детскую игрушку – калейдоскоп. По своей сути, что-то подобное получается и в разуме человека, прошедшего систему современного образования; знания, вроде бы, есть, а соединить их в единое целое человек не может в принципе. Как результат, выпускнику ВУЗа знакомы биографии личностей Пушкина и Маркса, но нет представления о том, что они были людьми одной эпохи, попросту, современниками.

Информация постоянно изменяется, дополняется всё новой и новой информацией, и человеку, дабы угнаться за её изменениями (это в первую очередь отражено в дефиците кадров на рынке труда) приходится заканчивать не один ВУЗ. Тем не менее, сколько бы ВУЗов человек не заканчивал, он всё равно не в состоянии успеть охватить необходимую информацию полностью, появляется новая информация и на рынке труда требуются новые специалисты и профессионалы своего дела. Действительность такова. Современная система образования даёт знания, учит ими оперировать, в той или иной ситуации, но совершенно не учит думать. Поскольку методология познания, которая помогла бы помочь человеку перейти из одной области знания в другую, либо дополнить уже ранее существующую, т.е. способность составлять элементы мировоззренческой мозаики в системе образования отсутствует в принципе. Всё это, в меньших своих проявлениях, породило в трудовых ресурсах общества узкоспециализированный профессионализм, где у кадра нет возможности безболезненной переквалификации и перехода из одного вида деятельности к другому, если возникнет подобная необходимость (за некоторым исключением из правил, примеры которых в истории всё-таки были). А в больших проявлениях – уничтожило элементы познания, прогнозирования и улучшения качества жизни.