Тайга шумит - Борис Ярочкин

3

Поезд прибыл на станцию в девять часов утра.

Верочка Заневская, соскочив с подножки вагона облегченно вздохнула: — «Приехала» — и, поставив на перрон чемодан, огляделась. У вагонов толпились пассажиры, сновали вдоль состава встречающие. Ее никто не встречал: Верочка не сообщила о своем выезде.

Выйдя из вокзала, девушка пошла пешком.

Конечно, можно было позвонить в поселок отцу, и через тридцать-сорок минут машина доставила бы ее к дому. Но зачем это делать, зачем изменять давно заведенному правилу?! Сегодня такой хороший день, тихий, солнечный, глаз радуют полевые цветы, а дальше — лес с неизменным запахом смолистых сосен. Верочка полюбила его еще в раннем детстве. В годы юности она часами бродила по тайге и с каким-то необъяснимым волнением слушала перешептывание деревьев.

Девушка шла по дороге и улыбалась.

Мысль, что она через час будет дома, радовала и волновала ее. Она уже представляла себе, как мать засуетится у плиты, как они с отцом станут задавать ей в сущности одни и те же вопросы, как отец начнет жаловаться на боли в пояснице и на сердце, — у него ничего не болит, но он прикидывается больным, чтобы Верочка постучала пальцем по его груди и выслушала сердце, и тогда блаженная улыбка разольется по его лицу — дочь понимает в медицине, она уже врач!

Верочка до того увлеклась своими мыслями, что заметила идущую в поселок машину только тогда, когда шофер затормозил и дал сигнал. Она быстро отошла к обочине и, опустив на землю чемодан, остановилась. Остановилась и машина. Дверца открылась, и Верочка увидела высокого, смуглого человека в офицерской форме без погон, с несколькими полосками орденских колодочек на кителе.

— Здравствуйте, Вера Михайловна!

«Откуда он меня знает?» — удивилась девушка.

Но человек так приветливо улыбался, таким веселым и в то же время внимательно-изучающим взглядом осматривал ее, что она невольно смутилась и пожала протянутую руку.

— Нижельский, Олег Петрович, — отрекомендовался он, потом взял ее чемодан и, усадив Заневскую в машину, захлопнул дверцу. Машина тронулась. — Отдохнуть после выпуска, или на работу? — осведомился он.

— На работу, — ответила Верочка, поняв, что отец, должно быть, уже успел похвастаться дочерью перед знакомыми.

— А не жаль с городом расставаться? Ведь там не то, что здесь: театры, парки, музеи…

— Жаль, конечно, — задумчиво сказала девушка, но через секунду улыбнулась и добавила: — Но и здесь кому-то надо работать. В городе и без меня врачей хватит. К тому же здесь хорошо: лес, река, а воздух какой!..

— Правильно рассуждаете, — одобрил Нижельский. — А есть еще такие люди, которые предпочитают работать на любой должности в центре, чем по специальности на периферии.

Дорога вилась средь падей и увалов. Столетний кедрач, ощетинившись хвоей, подступал к кюветам, распластывая над шоссе ветви, изредка мелькали в ветровом стекле группки берез или зарослей шиповника, потом тайга расступилась, и вдали показались бревенчатые срубы поселка.

Машина, сбавляя скорость, свернула на первом перекрестке и, сигналя, подкатила к особняку с мансардой.

— Приехала! — услышала Верочка голос матери и в следующую секунду увидела ее, сбегающую с крыльца.

4

Закончив утренний прием, Верочка Заневская сделала обход, продиктовала медсестре назначения больным. Придя в ординаторскую, вымыла руки, сняла халат, косынку.

— Ну, вот, я и приступила к работе, — сказала она вслух.

Она оглядела маленькую комнатку, подошла к окну. Взяла платочек, провела им по оконным переплетам, подоконнику. Платок остался чистым. Улыбнулась. Вспомнила вчерашний день.

…Здание не понравилось.

Это был старый покосившийся сруб с ветхой залатанной крышей и единственной дверью в коридор. Налево размещались ординаторская и родильное отделение, направо — кухня и палаты. В узком коридоре царил полумрак; тянуло сыростью, полы были плохо вымыты; в палатах, на тумбочках и кроватях — пыль, на полу — мусор. Медсестры и няни ходили в застиранных, порванных халатах, запыленной грязной обуви. Верочка ужаснулась, вспомнила просторные светлые клиники, где бывала на практических занятиях.

Приняв больницу, она собрала в ординаторской медперсонал.

— Товарищи! — волнуясь, сказала она, теребя в руках резинки фонендоскопа. — Я молодой врач, только начинаю работать. Но то, что увидела здесь, поразило меня. Разве это больница?

— На барак похожа, — флегматично заметила одна из медсестер. Верочка резко повернула голову, ее большие, иссиня-голубые глаза сузились.

— На барак? — быстро переспросила она. — А кто виноват?

Медсестра смутилась, пожала плечами.

— Вот новую больницу выстроят… — начала было пожилая няня, но Верочка ее перебила.

— Я не о здании говорю, — поморщилась она. — В каком состоянии у вас больница? — и взглядом показала на угол потолка, где паук деловито разбрасывал паутину, потом сдула с чернильного прибора пыль. — А сами на кого похожи?

Няни виновато переглянулись и потупили взор.

Верочка поднялась со стула, подошла к сестре-хозяйке и, взяв полу ее пожелтевшего халата, приложила к своему, сверкающему белизной.

— Прачка виновата… стирает так… — пролепетала сестра-хозяйка, покраснев до корней волос.

Кое-кто из медсестер и нянь, сгорая от стыда, подобрал под табуретки ноги.

— Так вот, товарищи, — смягчившись, продолжала Верочка, — давайте с сегодняшнего дня пересмотрим свою работу. Приведем в порядок помещение, себя, будем следить за чистотой. Без этого и новая больница превратится в грязный барак, — подчеркнула она последние два слова.

И вот уже заметны результаты…

5

Постучав, Верочка вошла в кабинет Скупищева — заведующего хозяйством леспромхоза.

— Здравствуйте! — сказала она и, осмотрев комнату, остановила взгляд на утонувшем в кресле за столом маленьком толстяке.

— Здравствуйте, барышня, — осклабился толстяк, рассматривая ее из-под очков. — Чем могу служить?

— Я заведующая врачебным участком, — сухо ответила Верочка. Скупищев проглотил слюну, облизал толстые губы, привычным движением руки вскинул на лоб очки.

— А-а-а… простите, Вера Михайловна… виноват, не знал, я… я сейчас, — поняв, кто перед ним, залебезил начхоз, вскакивая с кресла. — Пожалуйста, проходите, садитесь, — бормотал он, показывая на диван. — Я — Скупищев… Очень рад познакомиться, очень… Садитесь же!

— Спасибо, я на минутку зашла…

— Ой, люди добрые, стоило ли из-за минуты сюда идти? Брякнули бы по телефону, и я к вашим услугам!

— Вы мне нужны, а не я вам, — спокойно сказала девушка, — поэтому и пришла. Я бы хотела вместе с вами осмотреть столовую и общежития.

— Да-да пожалуйста!… Сейчас пойдем?

Верочка кивнула головой и направилась к выходу.

— Я сейчас, одну минуточку!

Проводив ее взглядом за дверь, Скупищев позвонил в столовую.

— Это Нина Николаевна?.. Слушайте, сейчас я с новым врачом к вам приду, чтобы все в порядке было. Понятно?.. Ага! И что-нибудь там сообразите… Ну, да, мясо же есть?.. Вот-вот. Все!

Скупищев бросил на аппарат трубку и поспешил на улицу, где его ждала Заневская.

— Вера Михайловна, зайдемте сначала в общежития, — предложил он, — они ближе, — и показал на два новых сруба, расположенных друг против друга через дорогу.

— Мне все равно, — согласилась Верочка и, вдыхая смолистый аромат свежевыструганных досок, поднялась на крыльцо.

В коридоре было светло. Верочка с удовольствием оглядела чисто вымытые полы, протертые стекла, подошла к одной из дверей, постучала. Никто не ответил.

— На работе все, — пояснил Скупищев, — я сейчас комендантшу позову.

Вскоре пришла комендант, худенькая, седоволосая женщина, и открыла комнату.

«Здесь живут девушки», — сразу поняла Верочка, любуясь аккуратно заправленными кроватями.

У коек стояли покрытые марлевыми салфетками тумбочки, на стене висели вышитые коврики, на окнах — занавески. Одно не понравилось Верочке — в комнате было душно.

— А почему нет форточек? — спросила она.

— Их нигде нет, — развела руками комендант. — Говорят, и так обойдетесь.

— Кто?

— Да вот, хотя бы Иван Иванович, — указала женщина на Скупищева. Начхоз предупреждающе кашлянул.

— А где у вас кипяченая вода? — спросила Верочка, выходя в коридор.

— У нас сроду ее не было, не в чем…

— Как не в чем? — перебил коменданта Скупищев. — А где ведра, что получили?

— Ведра-то есть, на кухне с сырой водой стоят. А кипятить-то где? — возмутилась женщина. — Кубовой нет, титана нет, даже котла не могли на кухне установить!