Малознакомый Ленин - Николай Валентинов

О Ленине написаны не десятки, не сотни, а тысячи тысяч страниц, но из этой громадной литературы отнюдь не видно, в каких условиях материального существования протекала его жизнь. Были ли эти условия для него благоприятны или ему приходилось испытывать нужду и лишения? Откуда шли нужные ему денежные средства? Приносил ли их литературный заработок или были иные и более существенные источники существования? На что жил Ленин со времени его возмужалости — до октября 1917 года, когда революция, вознеся его к власти, тем самым сделает Ленина гигантской исторической фигурой? Подчеркиваем «тем самым», так как если бы этого не было, Ленин умер бы простым малоизвестным эмигрантом, и о нем вспоминали бы не больше, чем о Бабефе, Бланки или Ткачеве.

Безбрежную литературу о Ленине плодили его эпигоны, последователи, адепты материалистического понимания истории, объясняющие деление общества на классы и положение людей — их экономической ситуацией. Энгельс 17 марта 1883 года в надгробной речи на могиле Маркса поведал, что «подобно тому, как Дарвин открыл закон развития органического мира, Маркс открыл закон развития человеческой истории: тот, до последнего времени скрытый под идеологическими наслоениями, простой факт, что люди в первую очередь должны есть, пить, иметь жилище и одеваться, прежде чем быть в состоянии заниматься политикой, наукой, искусством, религией и т. д.».

Ленин не был бестелесным существом, не подчиненным «открытому» якобы Марксом закону: прежде чем заниматься проповедью мировой революции и всем прочим, ему нужно было «есть, пить, иметь жилище, одеваться». Спрашиваем еще раз: откуда, из каких источников Ленин имел денежные средства, дававшие ему возможность удовлетворять свои элементарные потребности и вести ту жизнь, которую он вел?

Вопрос несомненно законен, прост до крайности и, казалось бы, на него можно было бы найти ясный ответ в бесчисленных советских биографиях Ленина. Именно этого в них-то и нет. Ни в одной биографии об этом не говорят. Больше того — советские биографы настойчиво, сознательно вопрос этот избегают, отстраняют, извращают. А, между тем, если его хорошенько разобрать, проанализировать, это позволит заглянуть за кулисы показной жизни Ленина, войти в мир повседневных житейских его забот, склонностей, привычек — и тем самым даст возможность видеть не героическую ипостась личности Ленина, которая торжественно представляется его революционной, политической, литературной деятельностью, а другую, гораздо менее известную, заслоненную и резко расходящуюся с ленинским ликом грозного божества, низвергающего старый мир.

Обрисовать вторую ипостась — показать Ленина в «домашних туфлях», тем более желательно, что это в некоторой степени приближает нас к «тайне» появления исторических личностей. На примере Ленина видно, что великие люди, переворачивающие миры и жизни народов, могут быть в повседневной жизни самыми обыкновенными людьми. В условиях случайности и в особой исторической обстановке лишь некоторая специфическая, присущая им, часть психики (ее-то и требуется исследовать) делает из них историческую личность.

В числе материала для портрета Ленина в домашних туфлях важны не «стилизованные» «Воспоминания»[1] его супруги Крупской, а гораздо более письма Ленина к родным. Но их одних, конечно, мало. Отыскивать «кусочки» нужных сведений следует всюду, где только это можно, и при этом убеждаться, насколько умолчания, маленькая и большая ложь, идущая и из семьи Ульяновых и из-под пера советских биографов, препятствуют дать в дополнение к политической биографии правдивую картину, «как и на что жил Ленин», Все-таки попробуем это сделать.

«Ульяновский фонд»

Анна Ильинична, старшая сестра Ленина, писала[2], что после смерти в 1886 году их отца, «вся семья жила лишь[3] на пенсию матери да на то, — небрежно добавляла она, — что проживалось понемногу из оставшегося после отца».

Будь это так, образ жизни их семьи был бы совершенно необъясним. Каким образом при жалких средствах Ульяновых, а это усердно подчеркивает Анна Ильинична, могли иметь место, например, их более чем частые поездки за границу? Матушка Ленина с дочерью Марией жила в Швейцарии летом 1897 года. Это была не деловая поездка, а для удовольствия. Такой же была и ее поездка в Бретань в 1902 году, где с дочерью Анной она жила летом в департаменте Cotes-du-Nord в местечке Longier на берегу океана. Оставив все дела, к ним на целый месяц приехал Ленин из Лондона. Третий раз мать Ленина с той же дочерью выезжала за границу в сентябре 1910 года повидаться с сыном в Стокгольме. Маршрут ей заранее установил Ленин. «От Москвы до Питера необходимо взять спальный, от Питера до Або тоже. От Або до Стокгольма пароход «Буре» — обставлен отлично, открытым морем идет 2–3 часа, в хорошую погоду езда как по реке» (письмо от 10 апреля 1910 года)[4].

Старшая сестра Ленина, Анна, жила за границей в 1897 году, почти два года (1900–1902) в Мюнхене, Дрездене, Париже, Берлине, затем приезжала в 1907 и 1911 годах. Самостоятельного заработка, во всяком случае до 1903 года, у нее не было. Переводы вроде небольшой брошюры Амичис «Школьные товарищи», напечатанной в 1898 году издательством «Посредник», не могли дать средства для ее заграничных поездок. Помощь ее мужа М. Т. Елизарова была более чем сомнительна. В течение многих лет его материальное положение было далеко не блестящим. Окончив в свое время математический факультет в Петербурге, он пробовал служить на железной дороге, потом был страховым агентом и, убедившись, что все это непрочно, решил иметь более обеспечивающую его профессию, для чего на 29-м году жизни сделался студентом Московского инженерного училища, но вследствие ареста окончить его ему не удалось. Из сказанного можно заключить, что годы пребывания Анны Ильиничны за границей могли оплачиваться лишь заимствованиями из «фамильного фонда» (о нем ниже), находившегося в руках матери[5].

Младшая сестра, Мария Ильинична, выезжала за границу пять раз (два раза с матерью). Она жила в 1897 году в Брюсселе, слушая лекции в Университете, в 1904–1905 годах в Женеве, в 1908–1909 годах в Женеве и Париже, где посещала Сорбонну. Она не имела за границей заработка, денег у Ленина, у которого жила в Женеве и Париже, не хотела брать. В 1909 году Ленин писал матери: «Я предлагал Маняше деньги, у меня деньги есть. Она не берет решительно, говорит, что ей не надо…». Как бы ни были скромны расходы этой очень симпатичной и склонной к аскетизму сестры Ленина, она не могла бы их покрывать, не прибегая к тому же «фамильному фонду».