Алтарь - Александр Прозоров

— Ты козел! — Подросток годиков восемнадцати, полусогнувшись, грозно размахивал охотничьим ножом, словно держал в руках настоящее оружие. — Ну ты теперь получишь! Ты у меня получишь!

— Ну и? — развел руки в стороны мужчина. — Когда?

— Иди сюда, козел! — Продолжая подпрыгивать, паренек перекинул охотничий нож из руки в руку, потом обратно. — Иди сюда, ты получишь по полной!

— Ладно, иду! — кивнул Пустынник и все так же, с широко разведенными руками, начал медленно подступать. — Так хорошо?

— Ну ты сейчас получишь!

Теперь их разделяло не больше полутора метров — мужчина, резко взмахнув правой рукой, сделал шаг вперед. Парень, по глазам которого хлестнул гибкий ивовый прут, вякнул от неожиданности и боли, вскинул руки к лицу, а Пустынник обратным движением вогнал основание прута ему в горло. Крик сменился хрипом, руки неудачника сместились с лица на шею, между пальцами проступила кровь. Шаг в сторону — кончик прута стремительно мелькнул в сыром воздухе и уперся кончиком в нос обладателю «водолазки». Тот, не долго думая, кинул нож и бросился наутек.

— Мы с тобой иначе поговорим… — Первый бритоголовый отпустил женщину и вытащил из-под куртки арматурный прут в локоть длиной. — Посмотрим, как ты теперь запоешь…

— Бараны безмозглые… — Пустынник подобрал с земли куртку, на которой сидели они с Таней, сунул левую руку в рукав, быстро обернул полы вокруг предплечья. — Я в ваши годы две войны прошел, на поединках рубился без счета. А вам, уроды, даже упряжь застегивать не доверю.

— Сейчас узнаем… — Бритый подскочил, из-за плеча замахнулся арматурой.

Однако тот, кто когда-то носил имя дона Альфонса де Тахо, сына идальго Эбро Тахо из Толедо, принял удар на толстый слой ткани, отмахнул в сторону, правым кулаком ткнул врага в глаз — не сильно, но точно, — крутанулся вокруг оси и отработанным ударом рубанул его по основанию затылка. Прут, жалобно свистнув, оставил на коже узкий багровый рубец.

— Ох, нечистая сила, забылся совсем! — Пустынник откинул прут, кивнул женщине. — Танечка, очень тебя прошу, иди к машине. Я сейчас тебя нагоню.

Последний из парней куда-то бесследно сгинул, и женщину больше никто не удерживал.

— Ты за это поплатишься, гнида… — Бритый, ощупав глаз, начал подступать.

— Таня, уходи, очень тебя прошу, — попятился мужчина. — Я из-за тебя нервничаю. Иди, не смотри на все это. Я быстро…

— Что быстро?! — Парень опять взмахнул железным прутом, но на этот раз, отбивая его левой рукой в сторону, Пустынник шагнул вперед, выкинул вперед локоть, кроша им противнику зубы и одновременно слегка поворачиваясь. Его пальцы прочно сомкнулись у врага на запястье, и маг, отступая назад, резко развернулся в обратную сторону. Бритый взвыл, падая на колени, а мужчина без всякого труда вынул из вывернутой руки прут, прижал его парню к горлу, резко чиркнул. Тот жалобно всхлипнул, затаил дыхание.

— Н-н-да… — недовольно поморщился урожденный идальго. — До чего люди докатились, глотку нечем перерезать.

Он вынул арматурину из-под горла, коротко щелкнул ею врага по затылку. Бритый упал носом в траву.

— Ах ты, тварь долбаная… — Первый из пострадавших наконец справился с болью, выпрямился, хотя и не до конца, и зачем-то достал выкидной нож.

Пустынник, проходя мимо, ударом арматурины по кулаку выбил у него оружие, обратным движением рубанул по виску. У парня мгновенно подкосились ноги — он упал и затих. Мужчина же побежал за бедолагой в куртке, который, зажимая горло, мелкой трусцой торопился к кустам, и без всякой жалости огрел его прутом меж лопаток:

— А ты куда? Ну-ка, пошел обратно!

— Дяденька, не надо… Дяденька.

— Топай, не отвлекайся, — одарил его пинком победитель, дошел до берега, протянул руку бритому, все еще барахтающемуся в грязи: — Давай, вылезти помогу.

— Да пошел ты знаешь куда?! — отступил подальше в воду тот. — Хрен ты моржовый, дупель старый! Тебя, что, трогали?! Мурло африканское.

Бритоголовый сплюнул и побрел вдоль берега по пояс в воде.

— Эй, чуня, — окликнул его Пустынник. — А почему «африканское»?

— Иди ты в жопу, — даже не обернулся тот. — С остальным, значит, не споришь? Хрен… Дупель…

— Ладно… — Мужчина обернулся к единственному стоящему на ногах противнику, и тот испуганно вскинул руку, заслоняя лицо:

— Не надо меня бить, дяденька. У меня горло перерезано. Я уже крови потерял… — Он всхлипнул. — Мне «скорую» нужно, я умираю.

— Зовут тебя как? — Маг бросил прут, размотал с левой руки куртку, накинул ее на плечи.

— Се-ерге-е-ем.

— Нож дай.

Паренек протянул охотничий нож, который все еще сжимал в руках. Пустынник принял оружие, решительным движением отрезал полу от его куртки, запустил руку в волосы, отпорол прядь, положил на ткань, дернул свою жертву за руку, смочил обрезок кровью, скрутил, спрятал в карман. Отрезал от куртки еще лоскут:

— Как того зовут? — указал он на свою первую жертву.

— Д-дима.

Мужчина отхватил прядь его волос, резанул кожу на загривке, смочил ткань в крови, свернул, спрятал в карман. Вернулся к Сергею за третьим лоскутом:

— Как того, бритого, зовут?

— Ж-жора… Георгий. А зачем вам все это, дяденька?

— Не знаю, — пожал плечами Пустынник. — Но почему бы не запастись рабами, если есть такая возможность? Авось пригодитесь.

Он приподнял голову третьего парня, подсунул ткань под разбитый рот, задумчиво оглядел бритую голову и отхватил мочку уха:

— Любишь уши — чуб на беду нужно оставлять. — Пустынник скрутил последний лоскут, обернулся к хныкающему пареньку: — Хватит выть. Шкура у тебя там разодрана, и ничего больше. А в парк вы сегодня пришли зря. Очень зря.

Колдун откинул нож в пруд и быстрым шагом направился в сторону Тихорецкого проспекта.

— Толя, ты цел? Они тебя не ранили? — кинулась навстречу Таня, которая не дошла-таки до машины и дожидалась неподалеку. — Господи, как я испугалась…

Женщина обняла колдуна, начала покрывать его лицо поцелуями, потом внезапно отпрянула и принялась ощупывать:

— Тебя точно не ранили? Надо милицию вызвать!

— А, шпана, — небрежно отмахнулся Пустынник. — Было бы на что внимание обращать.

— Так тебя точно не задели?

Колдун перехватил ее руки около запястий, положил себе на плечи, потом привлек Таню к себе и крепко поцеловал:

— Не беспокойся. Не такие они герои, чтобы с нормальным человеком справиться. Пойдем…

Пустынник обнял ее за плечи и повел к машине.

Спустя пятнадцать минут они уже входили в ее однокомнатную квартиру на проспекте Культуры.