Ей прописали смерть - Юлия Алейникова

Сейчас самым лучшим выходом для бурлящего негодования была работа. И Маргарита, пододвинув к себе ежедневник, просмотрела список первоочередных дел. Потом открыла ящик стола, вытащила из него дежурную пачку девяностодевятипроцентного шоколада «Lindt» и, отломив кусочек от плитки, положила его в рот. Горький, лишенный всякой сладости вкус шоколада целительно подействовал на Маргаритины нервы. Многие из ее знакомых часто удивлялись, как она может лакомиться подобной дрянью. Но Маргарите шоколад нравился. Именно такой, горький, лишенный всяких прикрас. Покончив с шоколадом, Маргарита взялась за телефон и следующие три часа самозабвенно руководила, договаривалась, торговалась, состыковывала, льстила, угрожала и выясняла. А без десяти час Настя сообщила, что появился Александр Вадимович.

– Но у него через десять минут начало приема, – набравшись храбрости, добавила Настя, которая безотчетно, как и все женщины клиники, симпатизировала остеопату и искренне считала, что Маргарита его недостойна.

Маргарита последнее замечание комментировать не стала, а лишь, выпрямившись в кресле, не сулящим ничего хорошего взглядом уперлась в дверь.

Александр Вадимович прибыл на работу хмурый, но, привыкнув держать лицо, сделал над собой усилие и, изобразив привычную безмятежную улыбку, вошел в родные пенаты.

– Александр Вадимович! – тут же порхнула к нему из-за стойки регистратуры хорошенькая блондинка, то ли Лена, то ли Лера. – А вас Маргарита Игоревна просила зайти.

Остеопат согласно кивнул и направился к лифтам. Если ему об этом сообщают уже в вестибюле, значит, разговор будет не из приятных. Но с другой стороны, Вику он отправил в Таиланд. Никто об этом еще не знает, медсестру на замену ему не прислали. Значит, и оставить сообщение Маргарита могла только внизу.

Да, но она могла позвонить непосредственно ему, размышлял Александр Вадимович, поднимаясь на четвертый этаж. Не позвонила. Почему? Ответ только один. Не хотела разговаривать по телефону. Не хотела встречных вопросов. А хотела застать врасплох.

Александр Вадимович вышел из лифта и остановился, не спеша войти в просторную, отделанную в серо-голубых тонах приемную невесты и директора. Вчера, когда Маргарита, уходя с работы, предупредила его о встрече с Муравченко, их отношения были безоблачны.

Значит, причина в нем. Никаких других встреч, звонков и разговоров Маргарита до прихода в клинику себе позволить не могла. Уж он-то это точно знает. А раз так, то объяснение может быть лишь одно. Она узнала об их с Муравченко делах. А главное – о деньгах, которые Муравченко в него вложил. А там, где речь идет о деньгах, Маргарита шутить не станет. Простым разговор не будет. А Александру Вадимовичу лучше, чтобы он вообще не состоялся. Он не готов к нему. Остеопат прошелся по пустому коридору четвертого этажа. Здесь помимо кабинета директора располагались кабинет главного инженера, комната программистов, конференц-зал, архив и кабинет юриста. Все обитатели этих кабинетов, учитывая соседство начальства, предпочитали без нужды по коридорам не шастать, а курение в клинике было строжайше запрещено. Поэтому Александр Вадимович сбросил свое дорогое кашемировое пальто на одну из стоящих в коридоре банкеток и, взглянув на часы, задумался.

– Здравствуй, Маргарита. – Александр вошел в кабинет решительным деловым шагом. – Что-то стряслось? У меня прием через пять минут, а мне еще вопрос с медсестрой решить надо.

– С какой сестрой? – тут же клюнула на наживку Маргарита, любая мелочь, связанная с клиникой, была важна для нее.

– Я Вику вчера в отпуск отправил, вот ее заявление, – достал он из кармана сложенный вчетверо листок.

– С каких пор ты решаешь подобные вопросы? Может, ты его и подписал заодно? – возмущенно потрясла заявлением Маргарита.

– Во-первых, она работает только со мной, во-вторых, девушка давно не была в отпуске, в-третьих, ей вчера поздно вечером предложили горящую путевку по очень выгодной цене, – миролюбиво объяснил остеопат. – Я подумал, что никакой трагедии не случится, если девочка съездит отдохнуть. Меня устроит любая замена.

Маргарита сверлила жениха тяжелым взглядом. Ей очень хотелось дожать тему с отпуском, но она боялась, как бы эта мелочь не увела ее в сторону от главной проблемы. Александр же самым нахальным образом уселся на край ее стола, сложив пальто на коленях и озабоченно поглядывая на часы.

– Марго, если это все, то мне надо бежать. У меня, как обычно, полная запись, и нет Вики, чтобы ублажать этих мегер, пока мы с тобой беседуем.

Маргарита уже готова была проявить слабость и собиралась отпустить остеопата, но тут перед ней всплыло лицо Муравченко, спрашивающего, как дела у ее жениха. Воспоминание освежило ее гнев и подстегнуло к действию.

– Ничего, подождут. Ты их потом утешишь, – жестко и даже грубо бросила Маргарита. – Слезь со стола и сядь нормально. Предстоит беседа. – Слово «беседа» было произнесено таким выразительным тоном, словно речь шла о линчевании.

Александр Вадимович спокойно, без всякого выражения на лице пересел на стул и закинул ногу на ногу, продолжая держать пальто на коленях, словно напоминание об ограниченном времени, которым он располагает.

Александр Вадимович не умел блефовать, и роль сильной личности никогда ему не удавалась. Он предпочитал играть в другом регистре. Жалость, капризы, эмоциональный шантаж, и Маргарита это прекрасно знала, а потому его новое амплуа настораживало и сбивало с толку.

– Что за дела у тебя с Муравченко, зачем ты брал деньги? – Особенно важно было выяснить, сколько он брал, но Маргарита отдавала себе отчет в том, что сейчас главное преувеличить свою осведомленность, выбить признание в самом факте займа, а потом дожать Александра будет несложно.

– Почему это тебя интересует? – спросил Александр Вадимович, глядя куда-то в сторону.

– Ты что, издеваешься? – неожиданно для себя взорвалась Маргарита, не привыкшая к подобной реакции. Она рассчитывала быстренько вывести мерзавца на чистую воду, вытрясти из него всю правду, вернуть сколько можно денег или, вникнув в суть затеянной им безнадежной аферы, а в безнадежности затеи этого изнеженного евпатрида она не сомневалась, попытаться вытянуть ситуацию.

Но этот негодяй вместо того, чтобы покаянно разрыдаться, вздумал строить из себя крутого мужика! Это превысило запас терпения, отпущенный от природы Маргарите Игоревне, и она с безобразным грубым матом и не менее безобразным бабьим визгом кинулась через стол на остеопата.

– Успокойся, – донесся до нее холодный ровный голос, а потом Маргарите в лицо плеснули водой.

Затем раздался звук громкой хлесткой пощечины. Это Маргарита, опомнившись, поставила наглеца на место.

Но дальше все пошло совсем не так, как она планировала. Вместо скандала, взаимных обвинений и оправданий Александра вместе со слезными мольбами о прощении он вдруг заключил ее в крепкие хозяйские объятия и впился в ее губы требовательным, жестким поцелуем.

В отношениях с остеопатом Маргарите всегда не хватало чего-то. Слишком они были пресными. Он был галантен, внимателен, романтичен, но при этом предсказуем, податлив, по-бабски капризен, обидчив и слишком уступчив. Ей было комфортно помыкать им, он был управляем, зависим, с ним она чувствовала себя сильной, властной, умной и, разумеется, ведущей. Но оказывается, ей ужасно хотелось почувствовать себя слабой и ведомой. Вот уж глупость, возмутилась некая здравомыслящая часть ее сознания, поддаваясь, уступая, теряя контроль.

Когда Александр Вадимович покидал директорский кабинет, Маргарита все еще лежала на диване. Растерзанная, раскрасневшаяся, с сытым, по-кошачьи довольным выражением на лице. Только что не мурлыкала.

Ни о каких деньгах разговор больше не заходил. А если и зайдет, он просто велит ей не лезть не в свое дело, самодовольно усмехнулся Александр Вадимович, с недоумением и сожалением размышляя, почему вел себя до сих пор как тряпка, строя из себя кисейную барышню.

Глава 20

– И это все? Негусто, – скептически приподнял брови майор Капустин, глядя на своего тут же разобидевшегося коллегу. – А ты что ожидал? Похвалы и восторгов? Нет, голубчик. Помимо Аванесова, ты должен был еще узнать схему запуска новых лекарств в производство. И сделать запрос по российским фармацевтическим предприятиям. Чтобы нам было с чем сегодня работать. А такими темпами мы будем с этим делом до весны возиться.

Лейтенант Сидоров сидел за своим столом и, засунув руки в карманы брюк, исподлобья смотрел на начальство. Хорошо ему рассуждать, начальству этому. Это же не Капустин, а он вчера весь день по морозу на голодный желудок бегал, а запросы посылать каждый может, не выходя из теплого прокуренного кабинета.

– Так что сегодня поступим следующим образом, – затушил в пепельнице очередной окурок Капустин. – Я займусь сбором необходимой информации, а ты проработаешь, кто там у нас по списку? Ага, Авдеенко и Бойков, – кивнул он, заглянув в список. – С Авдеенко повнимательнее. Он, судя по всему, и так не беден, покупки может зарплатой оправдать, так что на поверхностные данные не полагайся. Покопайся как следует. Особое внимание удели кругу знакомых и рабочим контактам. Вдруг их клиника имеет связи с неким производством. Ну и так далее. Не мне тебя учить, – закуривая очередную сигарету, подвел черту Капустин. – В общем, ноги в руки и вперед.