Абсолютно правдивый дневник индейца на полдня - Шерман Алекси
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Роджер-великан был сильным, быстрым и мог делать броски сверху.
Я старался не путаться под ногами. Понял, что отдам концы, если он на меня натолкнется. Но он всё улыбался, играл резко и резко хлопал меня по спине.
Все мы немного побросали мяч, потом на площадку вышел тренер.
Сорок мальчишек РАЗОМ прекратили стукать по мячу, кидать в корзину и разговаривать. Тишина настала МГНОВЕННО.
– Я хочу всех вас поблагодарить за то, что сегодня пришли, – сказал тренер. – Вас сорок человек. У нас есть места только для двенадцати человек в первый состав и еще двенадцати в запасной.
Я понял, что не попаду в команду. Я разве что на третий состав мог рассчитывать.
– В следующих годах у нас обязательно будет третий состав игроков, но в этом нам не хватает бюджета. Это означает, что сегодня мне придется отказать шестнадцати игрокам.
Двадцать парней выпятили грудь. Они знали, что достаточно хороши для обеих команд – что основной, что запасной.
Другие двадцать повесили головы. Мы знали, что нас можно урезать.
– Мне страшно не хочется этого делать, – продолжал тренер. – Если б это зависело от меня, я бы всех оставил. Но зависит не от меня. Так что постараемся сейчас показать себя с наилучшей стороны, хорошо? Играйте с достоинством и уважением друг к другу, и я буду к вам относиться с достоинством и уважением при любом исходе, хорошо?
Мы все с этим согласились.
– Ладно, начнем, – сказал тренер.
Сперва мы бежали марафон. Ну, не совсем марафон. Мы должны были пробежать сто кругов по залу. И сорок человек побежали.
Тридцать шесть финишировали.
После пятидесяти кругов один парень сошел с дистанции, а это дело заразное, так что еще трое заразились и выбыли.
Не понимаю. Зачем пробоваться в баскетбольную команду, если не хочешь бегать?
Но мне-то только лучше. Ведь остается избавиться только от двенадцати человек. Мне нужно оказаться лучше всего двенадцати.
Мы порядком подустали после этой беготни. А тренер сразу велел нам играть фул-корт – прессинг по всей площадке один на один.
Ага, всё прально.
ФУЛ-КОРТ ОДИН НА ОДИН.
Это было пыткой.
Тренер не сформировал пары из одинаковых игроков, так что быстрые защитники должны были защищать мяч от мощных нападающих и наоборот. Старшеклассники – защищать мяч от учеников средних классов и наоборот. Звезды – от неудачников вроде меня и наоборот.
Тренер кинул мне мяч и сказал:
– Вперед.
Я повернулся и повел мяч на площадку.
Ошибка.
Роджер легко выбил его и помчался к своей корзине.
Стыд приморозил меня к месту.
– Чего ждешь? – крикнул тренер. – Играй.
Очнувшись, я погнался за Роджером, но куда там, он уже сделал бросок.
– Снова, – велел тренер.
На этот раз Роджер попытался вести. Я играл защиту. Присел низко, растопырил руки, ноги и оскалился.
А потом Роджер меня сбил, и я растянулся во всю длину.
Я лежал, а он побежал к корзине и забросил.
Тренер подошел, посмотрел на меня, лежащего.
– Как тебя зовут, парень? – спросил он.
– Арнольд.
– Ты из резервации?
– Да.
– Ты там играл в баскетбол?
– Да. За команду восьмого класса.
Тренер пригляделся ко мне повнимательней.
– Помню тебя, – сказал он. – Ты метко бросаешь.
– Ага, – говорю.
Тренер еще меня поразглядывал, будто что-то искал на моем лице.
– Роджер – крупный парень, – сказал он.
– Огромный, – говорю.
– Хочешь еще с ним попробовать? Или тебе нужен отдых?
Девяносто процентов меня хотело бы отдохнуть. Но я знал: согласись я на отдых, не видать мне команды.
– Попробую снова, – сказал я.
Тренер улыбнулся.
– Хорошо, Роджер. На линию.
Я встал. Тренер бросил мне мяч. И Роджер пошел на меня. Он кричал и хохотал, как сумасшедший. Он веселился. И пытался меня запугать.
Ему удалось.
Я вел мяч к Роджеру правой рукой, зная, что он постарается его отобрать.
Если он будет действовать левой рукой, мне ничего не светит, я не пройду. Он слишком крупный и сильный, его не подвинуть. Но он потянулся к мячу правой рукой, это немного сместило его равновесие, я крутанулся вокруг своей оси на 360 градусов и побежал к корзине. Он не отставал. Я надеялся на свою скорость, но он догнал меня и сбил с ног. Я снова растянулся по площадке. Мяч запрыгал к трибунам.
Мне надо было остаться лежать.
Но я не остался.
Вместо этого я вскочил, побежал к трибунам, схватил мяч и пробился к Роджеру, стоящему под корзиной.
Я даже не вел мяч. Просто бежал, как защитник.
Роджер собрался, чтобы блокировать меня, как средний полузащитник.
Он закричал, и я закричал.
Потом я резко остановился метрах в пяти от корзины и сделал бросок в прыжке.
Все на площадке закричали, захлопали и затопали ногами.
Роджер сперва разозлился, но потом улыбнулся, схватил мяч и повел к корзине.
Он крутился влево, вправо, я не отставал.
Он пихал меня, толкал, врезал локтем, но я не отставал. Он сделал попытку бросить из-под кольца, я поставил его в позицию фола. Но я знал, что в игре ФУЛ-КОРТ ОДИН НА ОДИН ФОЛ НЕ ОБЪЯВЛЯЮТ, поэтому схватил мяч и снова бросился к своему кольцу.
Но тренер дунул в свисток.
– Ладно, Арнольд, Роджер, хорошо, достаточно. Следующая пара.
Я занял свое место в хвосте очереди, Роджер встал рядом.
– Хорошая работа, – сказал он и подставил мне кулак.
Я бумкнул по нему своим кулаком. Я – воин!
И тут я понял, что принят в команду.
Ничосе, меня в результате взяли в основной состав. Играть за девятые классы. Тренер сказал, что лучшего шутера[12] у них еще не было. И я буду их секретным оружием. Их Оружием Массового Поражения.
Наш тренер обожает военные метафоры.
Через две недели мы ехали на первую игру в этом сезоне. И эта первая игра была против старшей школы Уэллпинита.
Ага.
Действие разворачивалось прямо как в какой-нибудь пьесе Шекспира.
В день игры папа провез меня с утра тридцать пять километров в Риардан, чтобы я сел на автобус с командой и вернулся в резервацию.
Безумие.
Надо ли вам объяснять, что меня тошнило от страха?
Четыре раза за день выворачивало.
Когда автобус прибыл на автостоянку возле школы, нас приветствовали несколько осатанелых младшеклассников. Кое-кто из этих мелких пакостников приходились мне кузинами и кузенами.
Они обстреляли автобус снежками, некоторые из них были сдобрены камнями.
Пока мы шли от автобуса к спортзалу, было слышно, как толпа внутри беснуется.
Они что-то скандировали.
Что – было не разобрать.
А потом я разобрал.
Команда болельщиков резервации скандировала: «Ар-нольд гов-но! Ар-нольд гов-но!»
Они не звали меня местным, домашним именем – Младший. Нет, они звали меня риарданским именем.
Я остановился.
Тренер обернулся.
– Ты в порядке? – спросил он.
– Нет, – отвечаю.
– Тебе не обязательно играть в этом матче.
– Нет, обязательно, – говорю.
И всё же я, наверно, повернул бы обратно, если б не увидел в дверях школы маму, папу и бабушку.
Я знал, что на них полетит столько же дерьма, сколько на меня. И всё же они здесь, готовые принять за меня это дерьмо. Готовые пройти сквозь дерьмо вместе со мной.
Два полицейских из нашего племени
