Ключ Давида - Владимир Орданский

К воротам приставляют высокую лестницу. По ступенькам лестницы поднимается воин с княжеским щитом в руке. На щите высечены магические руны. Воин огромным молотом прибивает щит к деревянным воротам. Мы ревем, вздевая вверх мечи и копья. Наши боги довольны: теперь город будет принадлежать только им…

4. Москва, 13–15 июня

Для волков и вампиров

объявлен сверхсрочный набор.

Для ленивых и бледных

закончилось летнее время.

Из аэропорта Джордан поехал сразу к Вере домой. Он позвонил, и Юра открыл ему дверь. Из гостиной выглянула Вера. Она говорила по телефону:

– Да он просто меня кинул с этими лекциями, как последняя сука!

Ой, извини, я тебе перезвоню.

Сунув телефон в карман розового шелкового халата, Вера бросилась к Джордану.

– Ты что так быстро? – Она смутилась. – В смысле, я думала, тебя дня три не будет.

– Потом расскажу. Можно что-нибудь покушать?

На этот раз гренки с яичницей пошли на ура. Джордан рассказывал о своей поездке, все больше напирая на красоты алтайской природы и экзотические шаманские ритуалы. Об истории с Амиром он вообще не стал упоминать.

– Я решил, что нет смысла оставаться там сколько-то больше. О задании Азиза мне все равно никто бы не рассказал, зато я понял, что эти люди представляют собой. Все это много опаснее, чем мы предполагали.

– А ч-чем вы вообще занимаетесь? – закончив жевать, заинтересовался Юра. – Я д-думал, вы тут по науке…

– Тебе сколько раз говорить! – Вера не дала Джордану ответить. – Не фига лезть в чужие дела. Нечем заняться, почисти мне комп от вирусов, дефрагментацию сделай. Только не трогай программы и ничего без меня не удаляй.

– Г-где ты вообще взяла эту рухлядь, – недовольно пробормотал Юра, взяв в руки стоявший на полу массивный чехол с ноутбуком.

– А т-тяжеленный какой. У тебя же была н-нормальная м-машина…

– Не твое дело. И не бурчи, как старый дед, давай работай!

Вытолкав Юру в его комнату и закрыв за ним дверь, Вера обхватила руками шею Джордана и впилась в его губы. Наконец, оторвавшись, она схватила его за руку и потащила в свою спальню. Такой возбужденной он еще ее не видел. Повернув до щелчка ручку двери, девушка толкнула его на неубранную постель и, скинув халатик, сама упала рядом. Ни раньше, ни позже, а именно сейчас у Джордана зазвонил мобильник. На табло высветилось: F Dimitri. Он поднес телефон к уху.

– Слушаю, отец Димитрий.

– Джордан, родной мой, – послышался в трубке приглушенный голос священника. – Вы бы подъехали ко мне сейчас, а?

– Что-то случилось?

– Да нет пока, но есть важный разговор, просто неотложный. Вы в церковь приезжайте, помните, где это?

– Помню, помню, – ответил Джордан, косясь на Веру, которая без слов, только с помощью гримас и жестов, но очень красноречиво убеждала его отделаться от приглашения. – Но можно ли отложить до завтра, у меня, знаете, дела сегодня…

– Послушайте! – Голос отца Димитрия стал жестче. – У меня есть ответ на ваш вопрос, и из него следует, что вам грозит большая опасность. Приезжайте!

– Ну, хорошо, я сейчас приеду, – развел руками американец.

– Я сегодня исповедую, если будут прихожане, подождите обязательно. Обещаете, родной мой?

Увидев, что Джордан засобирался, Вера обняла его, пытаясь снова повалить на кровать.

– Это Силин, что ли? Да не езди ты к нему. Он же сдвинутый, вся Москва в курсе. Одни эти его книжонки почитать, такая бредятина! А ты и так уже все знаешь. Ну не уезжай!

– Я недолго, Вера. Отец Димитрий, конечно, немного странный, но мне его рекомендовали как человека, который может помочь.

– Кто рекомендовал? Ой, извини, это не мое собачье дело, – Вера быстро натянула одежду и отвернулась к окну. – Ладно, поступай, как знаешь. Но лучше б ты с Валерой посоветовался, а то накосячишь, потом хрен расхлебаем.

Джордан ничего не ответил. Выходя, он обернулся. Вера, не мигая, смотрела на него, и в ее глазах была тревога.

Было уже жарко. Тяжелая пелена смога вовсю накрывала город, и дышать становилось все труднее. Редкие прохожие шли кто в марлевой повязке, кто в респираторе. Такси как провалились, и Джордану пришлось пройти целый квартал, пока он сумел остановить попутку. Притормозила оранжевая малолитражка. За рулем была полненькая дама средних лет, ярко накрашенная, с пышной копной светлых волос.

– Ну, вы едете или как? – прикрикнула она на слегка опешившего Джордана, и тот торопливо забрался в тесноватый салон.

– Меня Клара зовут, – представилась хозяйка машины. – Что вы удивляетесь, мужа нет, вот и подрабатываю. Дочке на учебу, да на шмотки. Она у меня в университете…

За десять минут пути он столько узнал о Кларе, ее семье, проблемах и надеждах, как будто был знаком с ней всю жизнь.

– А я им говорю: Люська моя назло вам институт закончит… – это было последнее, что услышал Джордан, захлопывая дверцу. Не успел он отойти на два шага, как Клара, высунувшись в окно, закричала:

– Если вы ненадолго, я подождать могу!

Американец, не оборачиваясь, кивнул. Войдя в церковную ограду, он понял, что забыл перекреститься, но не стал возвращаться.

В храме было немноголюдно. Подойдя поближе, Джордан увидел отца Димитрия у аналоя. Тот исповедовал молодую женщину в цветном платье и белом платочке на голове. Своей очереди дожидались старушка с палочкой и солидный мужчина лет пятидесяти в строгом сером костюме. Заметив Джордана, священник чуть заметно кивнул ему. Затем он что-то сказал девушке. Та опустилась на колени, и батюшка покрыл ей голову епитрахилью. Джордан подошел к колонне, на которой висела большая икона, изображавшая муки апостола Варфоломея. С его тела была содрана кожа, потоки крови лились, как ручейки. На лице апостола, однако, не было страдания. Он бесстрастно, как будто из иного мира, смотрел на своих мучителей, и, казалось, уже простил их.

Вдруг гулкий свод церкви отозвался на громкие и торопливые шаги. Джордан обернулся. Молодой темноволосый мужчина в черной куртке почти бегом приближался к алтарю, озираясь по сторонам. Лицо его покрывала густая щетина. Внезапно мужчина остановился:

– Силин, где ты? – громко и резко крикнул он.

Отец Димитрий обернулся, и тот увидел его. Все произошло мгновенно. Человек в черном выхватил пистолет и, как будто почти не целясь, несколько раз выстрелил в священника. Жуткое эхо выстрелов отдавалось снова и снова, и многократно отраженный звук напоминал какой-то адский хохот. Отец Димитрий, пошатнувшись, схватился за аналой. Он все еще смотрел на стрелявшего, и спокойная улыбка застывала на его губах. Через секунду, потянув за собой расшитое покрывало, он рухнул на дощатый пол, и вслед за ним со звоном упал с аналоя массивный, украшенный цветными камнями крест. Рядом, судорожно дергаясь, лежала девушка в залитом кровью платье.

– Убили! Батюшку убили! – дико завопили старухи. Мужчина в сером поспешно присел за колонной, закрыв голову руками.

Убийца, резко повернувшись, бросился бегом к выходу. Джордан кинулся за ним. Из распахнутых дверей ему в глаза хлынул, заставляя зажмуриться, яркий слепящий солнечный свет. Навстречу бегущим шла к церкви молодая женщина, прикрывая лицо носовым платком и держа за руку мальчика лет трех-четырех. Оттолкнув ее так, что она едва удержалась на ногах, убийца выскочил за ворота и помчался налево к переулку. Джордан, видя, что не успевает, рванул наперерез через колючие кусты. С разбегу прыгнув на железную ограду, он перемахнул ее и оказался метрах в десяти от убегавшего. Мужчина обернулся и на ходу два раза выстрелил в сторону преследователя. Пули ушли вверх. Джордан спрятался за деревом, затем снова бросился в погоню. Но тот уже прыгнул в подъехавшую машину, которая, не останавливаясь, свернула в переулок.

Рядом затормозил оранжевый автомобильчик. Клара непонимающе смотрела круглыми глазами на Джордана.

– Давай за ними! – крикнул он, усаживаясь рядом с ней. Клара рванула с места так, что Джордан ударился затылком о подголовник. Лихо вписавшись в поворот, они увидели уходящий от них темный форд. Женщина, закусив губу, изо всех сил давила на газ. Расстояние между машинами уже начало сокращаться, как вдруг стоявшая у обочины «Нива» резко рванула с места, подрезав Клару.

– А-а-а! – взвизгнула та и, ударив по тормозам, резко вывернула руль вправо. Машина вылетела передними колесами на тротуар и, сбив чугунную урну, врезалась в столб.

С минуту они сидели молча, глядя на треснувшее лобовое стекло, потом посмотрели друг на друга. Клара трясущимися руками пыталась отстегнуть ремень. Ее губы дрожали, а по лицу текли слезы. Джордан тоже почувствовал влагу на щеке. Глянув в зеркало, он увидел кровь, обильно лившуюся из рассеченной брови. Он поднес к лицу платок.

– Вызывайте дорожную полицию, – автоматически пробормотал он.