Путь золотого семени (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra"

Часть 1 — Путь "Золотого семени"(эп. 26 Ким-Цы)

POV Ен Ким-Цы

Раскладывая бумаги на столе, выслушиваю доклады о собранном урожае. Рис… тростниковый сахар… рыба… утка… чай… Между пальцев кручу тонкий кинжал.

Цифры… цифры… Они не как не складываются в единую картинку. И хмурясь, я сравниваю их с прошлогодними. Мне кажется всего достаточно. Лето было долгим и плодородным.

Это всё не моё! — раздражаюсь я.

Но мать, которая прекрасно справляется с управлением локой, чувствует себя очень плохо. Лекари, один за другим, посещают ее покои. Только лучше ей не становится. Это тревожит меня.

Тревожит меня еще и другое. Для экономии казны отец распускает часть постоянных войск. Сейчас!! Перед открытием границ! В своем ли уме ты, махарадж?! Покрытие расходов военных монастырей прекращено. Мальчики из бедных семей туда больше не принимаются на содержание и обучение. А это значит, станет больше нищих, меньше порядка и, рано или поздно, это отразится на благополучии нашей локи.

— Раджа Ен, — заглядывает мой помощник, складывая учтиво руки. — Прибыла рани Банаян.

— Да неужели? — втыкаю я кинжал в мишень, висящую напротив.

Это всё происки этой жадной дряни!

Подхватываю свой меч.

— Рани Банаян расположилась в летней резиденции на озёрных островах и готова принять Вас.

— Принять? Она?! Меня?!

— Сообщите ей, что раджа Ен едет на острова. В свою летнюю резиденцию и готов принять её. Покои моей матери должны быть свободны.

— Но махарадж распорядился…

Закрываю глаза.

— Устами рани Банаян?

— Да, раджа.

— Тогда мне неинтересны эти распоряжения. Теперь я слушаю распоряжение только из уст отца или его главного тайсёгуна.

Он не выносит легкомысленную и жадную Банаян, поддерживая правление моей разумной матери.

Даже двадцатилетняя вражда махарани Юсен, моей матери, с рани Акирой, первой фавориткой махараджа и матерью моих кровных брата с сестрой, не принесла столько ущерба локе, сколько два года правления Банаян. Потому что они обе разумные женщины и не смешивают благополучие локи с личными счетами.

Дорога занимает не более часа на плоскодонке. Гребцы торопятся, замечая, что я не в духе.

Спрыгиваю на берег и не дожидаясь охраны иду мимо стражей Банаян в летнюю резиденцию. Они учтиво склоняют голову. Я старший наследник и пока нет официального распоряжения от махараджа, что я лишен этого титула, армия после него и тайсёгуна, напрямую подчиняется мне.

— Раджа, Ен… — снисходительно улыбается мне цветущая Банаян, восседая на троне матери.

Поднимаюсь по лестнице трона, не останавливаясь перед ступенями, как положено подданным. Молча протягиваю ей руку ладонью вверх, прося подать свою. Краска бросается ей в лицо. Неуверенно протягивает ладонь. Сдерживая себя от рывка, стараюсь поднять ее учтиво. И свожу растерянную Банаян на пару ступеней ниже. Возвращаюсь на трон и присаживаюсь.

— Рад видеть своих подданных в здравии, — вдыхаю я поглубже через нос, чтобы мой голос не дрожал от гнева.

Она ошарашенно смотрит на меня.

— Ты шлюха махараджа, я его наследник. Преклони голову.

Щеки расцветают алым.

— Махарадж надел на меня корону!

— Хоть череп коровы. Ты можешь рядиться во что угодно. От этого ты не перестаешь быть шлюхой, пока жива моя мать.

— Ты хоть понимаешь, что я сделаю с тобой, когда она умрёт, и я стану…

— Я вернусь раньше.

— А может и не ты!!

— Ты молись всем богам, чтобы я. Потому что Чио выпустит тебе кишки без всяких любезностей.

— А если вернется раджа Рико?

— Как только он узнает, как ты поступила с воспитанниками монастырей, за которые он так ратовал, уверен, поможет Акире с тайсёгуном Амчи залить в тебя ведро макового молока. Это "добро" тоже с кулаками и бьет не задумываясь. А я позволю тебе тихонечко жить с отцом на одном из островов. Безвыездно, естественно.

— Ссылка?! Если я передам махараджу твои слова… — мстительно прищуривается она.

— Думаю он не уловит их смысл в своём кумаре. К тому же я буду все отрицать. Слово шлюхи против слова наследника?

Разъярённо сжимает кулаки.

— Я приехала, чтобы заключить с тобой мирный договор, Ен! Поддержать тебя!

— Ты никто, Банаян, чтобы я заключал с тобой какие-то соглашения. Беги отсюда, пока я не передумал. — А если я ношу наследника? — пытливо вглядывается она в мои глаза.

— Ты так глупа, что до сих пор не поняла, что наследника теперь может носить только Чио, моя жена или жена Рико? Тебе не стать махарани.

— Я буду убеждать махараджа, чтобы после вашего отбытия лока была закрыта изнутри войсками! Вы не вернетесь обратно!

— Кого убеждать? Верного мне тайсёгуна, командующего ими? Того тайсёгуна, армии которого ты урезала содержание и часть солдат превратила в сброд, который из бедности промышляет воровством и грабежом?!

— Я что-нибудь придумаю… Твоя мать присмерти. Акира далеко. Север — мой!!

— Слуги сообщили, что Акира прибудет со дня на день заключить союз с махарани. Не хорони раньше времени мою мать. Но даже если боги заберут её, любой из наследников оставит южные земли за Акирой. Здесь, в центре, на плантациях Ши сядет подросшая Юка с советником, а север, по традиции, примет нового махараджа. И если ты хочешь отделаться ссылкой, отмени все распоряжения махараджа. Верни содержание монастырям и войскам. Отмени новые налоги, они истощают народ.

— О, нет, Ен. Я вылижу всю твою казну дочиста, пока ты будешь танцевать на своём балу! Я заберу эти деньги и покину локу.

— Беги… Он сестер ночи ты не убежишь.

— И ты не убежишь, Ен. Мне есть, чем заплатить им!

На этой ноте, вздергивая подбородок, Банаян уходит.

Чио… Где ты, сестра? Я не могу пока казнить ее открыто. Мне нужны твои новые навыки. Она должна умереть естественной смертью.

Часть 1 — Путь "Золотого семени"(эп. 27 Ким-Цы)

POV Ен Ким-Цы

Запах ужасен — разложения, испражнений и рвоты.

— Открыть окна!

Слуги суетятся, открывая их.

Возле постели матери три лекаря. Монастыри для лекарей севера и юга очень сильно отличаются по методам лечения. И наш новый дворцовый лекарь Мают — с севера. Он отправлен отцом несколько месяцев назад после смерти нашего старого. Второй — отправлен Акирой, в знак перемирия, пару недель назад. Третий лекарь — весь испещренный морщинами черный старец с Ракатанги. Его привели придворные, преданные матери. Он живет отшельником. Простые люди ему доверяют.

Мать едва открывает глаза и веки склеиваются вновь. Дыхание тяжелое.

— Чем она больна?

— Ее жизненная энергия уходит, — не поднимает глаз наш лекарь. — Мы не знаем точной причины.

— Она еще нестарая женщина и пару месяцев назад чувствовала себя нормально.

— Ее внутренности разрушены и воспалены, — качает головой южный лекарь. — В ее крови желчь из кишок.

— Вы можете вылечить её? — обращаюсь я к нему.

— Боюсь, что нет. Если бы она обратилась к нам раньше — возможно. Но когда я прибыл, кровь была уже в ее испражнениях и изо рта — запах разложений.

— Что скажешь ты, Эмори? — обращаюсь я к черному лекарю.

Черный отходит в сторону, прося меня кивком головы пойти за ним. Мы выходим.

— Яд, — оскаливается он.

— Ты знаешь какой?

— Знаю. Его давали с пищей, длительное время, маленькими порциями. Он оседает в органах и начал действовать очень давно. Вызвал внутренние язвы и поражения. И уже они — заражение тела. Оно гниет изнутри. Этот яд не растительный. Алхимики Борро выделяют его из некоторых руд, отсоединяя от них серу. Это жидкий ядовитый серебристого цвета металл. И нигде, кроме Борро его не добывают. Алхимики же предпочитают держать его в секрете, он очень ценен и участвует во многих их превращениях. В молодости я путешествовал и как-то, пытаясь заработать денег на еду, прислуживал им в Борро, притворившись глухонемым. И многое узнал…