Ищейки: Часть I (СИ) - Кессель Александра "Sol Bianco"

В маленьком окошке горел яркий свет. Йон, оглядевшись, нырнул в темноту за складками палатки, обнаружил приставленную к задней стенке кибитки бочку и подкатил ее к окну. Устроив себе импровизированный насест, вскарабкался на него лицом к проходу, чтобы углядеть, в случае чего, опасность, извлек из кармана верный «глаз» и приложил его к углу окошка. Глаза закрывать не стал, но уши навострил.

Внутри «кабинета» находились двое. Один говорил скрипучим громким голосом, другой бормотал что-то неразборчивое, нервно, но непреклонно. К сожалению, все обсуждалось на эфесском, которого Йон практически не знал и понимал одно слово из дюжины. И еще названия. Например, Товайхо, произнесенное несколько раз. И слово «садак» — дорога, которое почему-то часто произносили вместе с названием деревни. Очень интересно. Товайхо кхе лие садак, значит. Дорога на Товайхо.

Ну и пусть Йон не понимает, зато у него есть масса благодарных эфесских клиентов, которые ссудят бедному сыщику свои знания родного языка. Тут, главное, сидеть и позволять «глазу» все запоминать. Не зря в свое время Йон выложил за него целое состояние. Спасибо, опять же, Катрионе, умудрившейся сохранить «глаз» вместе с Миротворцем.

Разговор оборвался через четверть часа, на очень напряженной ноте, скрипнула дверь, но Йон успел соскочить с бочки и спрятаться между колесами. Лица посетителя он не увидел, только силуэт невысокого полного человека в темном костюме и широкополой шляпе. Следом, спустя непродолжительное время, вышел и второй — высокий седой старик в длинном бархатном кафтане, с тростью в руках. Замкнул дверь на засов и направился в сторону большого шатра. Йон, посчитав до ста, вылез из-под кибитки и осмотрелся. Окна не горели, замок на двери был мощный, с двумя отделениями для разных ключей. Небось, еще и магический. В принципе, логично для владельца цирка, который должен кассу держать. Но дорого же. Не менее трех сотен эдакое чудо стоит. С досадой цыкнув, сыщик тоже направился на выход.

Чтобы с грохотом врезаться в Эреха.

Йон еле успел увернуться от удара головой под дых, ухватил клиента за шиворот и встряхнул.

— Эй, мелкий, ты чего так несешься? Случилось что?

Док трясся и смотрел на мир перепуганными круглыми глазами.

— Я нашел его! — выпалил он страшным шепотом.

— Кого?

— Ну, его! Его! — руками изобразил кривую линию. — И отпустите вы меня, что за день сегодня такой, все за ворот хватают!

Йон послушно выпустил воротник тужурки.

— Молодец. И где?

— Там, — он ткнул пальцем в неизвестном направлении.

— Ты бы успокоился, а? Он тебя что, заметил?

— Лучше! Я с ним познакомился, и он мне билеты на представление дал!

Йон мысленно застонал. То, что он принял за испуг, было восторженным возбуждением. Просто у некоторых дураков вот такой восторг.

— Что ты сделал? — уточнил на всякий случай. Еще оставался шанс, что он что-то не так понял.

— Познакомился с ним! Его зовут Тэфе, он с Белых гор, ему восемнадцать.

Шанса не было.

Грохнуть и прикопать, чтобы не мучился?

— Так, давай по порядку. Билеты нам зачем?

— Так я вам его покажу! Он здесь выступает.

Йон призвал все свое терпение, ухватил паршивца еще раз, теперь за плечо и потащил ко входу.

Билеты оказались хорошие, на первый ряд. А вот новости не очень. Картинка складывалась неприглядная. Просто калейдоскоп, малейшее движение — и стекла перемешались, сложившись в новый рисунок. И теперь вместо кровавого севрасского убийцы у него на руках подросток с двумя сестрами, одна из которых немая, а другую покойная скотина Ойзо напугал так, что у ребенка кошмары. А еще — потенциальный торговец детьми и странный господин в шляпе, которого интересовала дорога на Товайхо. Вряд ли по вопросу подорожных платежей. Крышевой? Йон с досадой откинулся на спинку сиденья. Это было самой вероятной версией. Он восемь лет безвылазно торчит в Альмейре и за это время ни разу не слышал имени Тулли. Как новичок смог быстро выйти на клиентуру уровня сына магистра и уездного судьи? Само собой, через хорошее и крепкое знакомство, которое, скорее всего, прикроет его от магистрата. И уж точно от сыщика с правом свидетельствовать в суде.

Впервые за все восемь лет Йон пожалел, что он уже не прежний. Прежний он сожрал бы мастера Тулли вместе с его крышей и его тростью, даже не подавившись.

Занавес на противоположном конце арены распахнулся и на утрамбованную песчаную площадку вышел человек в бархатном костюме ослепительно-голубого цвета. После притона Боро Кутираи у Йона к этому цвету развилось непередаваемое отвращение.

— Доброй ночи, уважаемые! — выкрикнул бархатный костюм, голос вознесся вверх и разлетелся шатру. — Позвольте приветствовать вас под куполом знаменитых Павильонов чудес и диковин мастера Тулли! Мы предлагаем вам на два часа переместиться в мир удивительных фантазий! Увидеть чудеса со всего света! Окунуться в океан магии! Познать непознанное! Изведать неизведанное! И все это — благодаря великому мастеру Тулли!

Голубой костюм взмахнул руками, и зрители послушно развернулись в сторону, в которую он указывал. На самом высоком уровне расположенных ступеньками сидений, в складках купола, пряталась маленькая площадка. Мастер Тулли выступил из темноты, и Йон увидел бархатный кафтан, трость с костяным набалдашником и скуластое лицо в окружении седых волос, с глубоко посаженными бесцветными глазами, отпечатавшееся в его памяти как раскаленное тавро на коже. Тилеец, как и сам Йон. А вот имя искажено на островной манер. Интересно.

— А теперь позвольте же нам перейти к представлению. И пусть первой вас поприветствует прекрасная Белая госпожа и ее птицы.

Свет погас, очертив только круг арены, Рейке мысленно присвистнул. Это был не первый его бродячий цирк, но никогда ранее он не видел такого освещения. Магическая технология, стоит соответственно.

— Покажи-ка мне билеты, — прошептал он на ухо Эреху и тот, не отрываясь от происходящего, протянул ему бумажный квадратик.

Два ляна за штуку. Недешево. Но, учитывая, что дальние ряды, скорее всего, дешевле вдвое, и не дорого. Уж точно не могут окупить магически настроенное освещение.

Белая госпожа и ее птицы оказались группой эфесских акробаток, летавших под куполом под аккомпанемент скрипок, на которых они сами и играли, не сбиваясь с ритма сложных трюков. Роскошные белые костюмы, подчеркивающие изгибы тел, переливались в искусственном свете.

Зал взорвался аплодисментами, когда они уходили; из-за кулис выплыли огненные жонглеры. Вспыхнули факелы.

— Эй, ты чего с таким лицом? — Йон нагнулся к Эреху, тот сидел прямо, словно палку проглотил, губы сжаты в прямую линию, брови сведены. — Не любишь цирк?

— Терпеть не могу, — признался док, голос был низок и глух. — Но дело не в этом. Я не понимаю… вы не чувствуете?

Йон незаметно обернулся, мазнул глазами по сидящим людям, чье внимание было приковано к кругу желтого песка. Там взлетали, крутились, падали и вновь взлетали зажжённые факелы, плясали в танце огня полуобнаженные жонглерки. Традиционное представление, Йон видел и лучше. Но зрители счастливы. А вот мелкий нет. Сам Рейке ничего странного не чувствовал, но целителю верил. И это было плохо. Потому что единственное предчувствие, которое могло возникнуть у посвященного, должно быть связано с чужим даром. Йон еще раз огляделся, пытаясь понять кто и какую силу применяет.

На арене, поочередно, сменялись мимы, дрессировщики собак и обезьян, клоуны и эквилибристы. Йон на них не смотрел, Йон разглядывал зрителей. И отвлекся только тогда, когда человек в голубом бархате выкрикнул:

— А теперь, уважаемые, вашему вниманию представляется уникальный номер! В нем смешались тайные ритуалы Белых гор и небывалая высота! Впервые Альмеррайде древнее искусство Братство Бойцовых котов и его лучший воин, Тэфе Зимний! Танец с ножами под куполом!

Йон с Эрехом как по команде поглядели вверх. На невероятной высоте на узеньком трамплине стоял новый приятель мелкого, и заключенный в пределы арены столб света серебрил его волосы.