Цепной Койот. Книга 2 - Кира Иствуд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Илона, — позвал Алек, идя за кошкой и внимательно следя за её реакцией: — Куда мы теперь?
“К моему дому”, — та даже головы не повернула.
— Что там случится?
“Мне надо кое-что проверить”.
Алек остановился, внутри скреблось раздражение. Руки болели, добавляя в копилку злости.
— Ты правда не знала, что произойдёт, если позволить Грачу в себя выстрелить? Думаешь, я настолько тупой? Ты сюда точно помогать пришла?
“Сколько вопросов от того, кто даже мальчишку удержать на одном месте не способен!” — зашипела кошка, ничуть не пристыженно. — “Я перед тобой оправдываться не собираюсь… Эй, как ты… ну-ка, отпусти меня!”
— Только когда скажешь, что за игру ты ведёшь! — рыкнул Алек, тряхнув пойманную за шкирку кошку. — Чего твоя мать хотела? Она тоже одна из путешественников?
“Нет же, придурок!” — промяукала Илона, и вдруг извернулась и влепила когтистой лапой прямо Алеку по лицу. Тот зашипел от боли, а кошка соскочила на землю и бросилась в кусты.
— Дура! — в сердцах выругался Алек, хотя на языке крутились слова и похлеще. Илону он оставлять одну не собирался, мало ли каких ещё дел наворотит. Пришлось проламываться через ветки, но куда там было угнаться за юркой четвероногой. Поцарапанная щека ныла, а кошки и след простыл.
В это мгновение со стороны просёлочной дороги донеслись голоса, а через пару мгновений Алек разглядел в отдалении сначала повзрослевшего Павла, а потом и незнакомую девушку в алом платье. До ушей донеслись обрывки её фразы: "…Вот ты знаешь хоть одну женщину маньяка?"
Эмоном незнакомки была чёрная кошка с зелёными глазами. Улыбка, по-морковному рыжая, была адресована Павлу, который её совсем не замечал, погружённый в невесёлые думы. Девушка взлохматила ему волосы, кажется, едва сдерживаясь, чтобы не заключить в объятия.
“Все говорят, я похожа на маму”, — зазвучал в голове голос. Кошка сидела в паре-тройке метров и настороженно поглядывала в сторону Алека. Её хвост метался по земле, точно чёрная змея, а зрачки превратились в узкие чёрточки. — “Я хотела успеть её проведать, пока воспоминание не сменилось. Сейчас всё равно не получится никак особенно вмешаться, но ты можешь попробовать, если не веришь”, — сказала Илона. Она глядела выжидательно, словно с какой-то затаённой тревогой.
— Не верю. Но и одной тебе позволять расхаживать не собираюсь, — сказал Алек, и от него не укрылось, как кошка успокоено выдохнула, точно до этого задерживала дыхание. Но разгадать странное поведение не выходило.
Алек снова посмотрел на девушку, стоящую возле Павла. “Так это и есть Илона?” — думал он, оглядывая стройную фигурку, которая терялась в чересчур длинном и свободном платье. Загорелые руки были увешаны браслетами, точно погремушками, а в глазах плясали такие чертенята, что впору было кричать “Караул!”. Но вместо этого в груди у Алека что-то странно заныло, точно жилы тянули наружу. “И почему за такими мудаками, как Павел, девушки бегают?” — раздражённо подумал он.
“Тогда пойдём, поторопимся”, — подала голос кошка. — “И это…”
— Что?
“Держи свои грабли подальше!”
— Тебе могу сказать то же самое, — пробормотал Алек, потирая поцарапанную щёку.
* * *
Дом Илоны стоял совсем близко, на пригорке. Едва завидев, кошка бросилась к нему со всех ног, Алек едва поспевал следом. Это был уютный коттедж, совсем непохожий на большинство кособоких избушек деревеньки. Резной забор стоял зубчик к зубчику и был аккуратно выкрашен белой краской, все сорняки скошены, канавка вдоль участка — аккуратная, вычищенная от ила. Чувствовалось, что это место любят и заботятся о нём.
Мама Илоны обнаружилась у ряда цветочных клумб. Это была та самая женщина из прошлого воспоминания, только теперь, в свете дня, возраст угадывался точнее — у глаз зачастили морщинки, волосы были убраны в гладкий чёрный пучок. Женщина сидела на корточках, мурлыкая под нос незнакомый музыкальный мотив и время от времени бормоча что-то, низко наклонившись к цветам.
Кошка уселась у самых её рук, следя широко раскрытыми глазами за каждым движением женщины, но та ничего, кроме цветов, не замечала. Подойдя ближе, Алек разобрал слова:
— Ты прости меня, любимый, за чужое зло… Что моё крыло счастья не спасло… — негромко напевала она, прикрывая глаза. Ресницы откидывали на её щёки скорбные тени, чётче обрисовывались у губ морщины, какие бывают у людей, которые улыбаются часто и без всякой причины.
“Со дня пожара прошло три года. И сегодня последний день, когда моя мама такая… живая”, — вдруг мысленно передала мне кошка. Бессильная горечь пробивалась в её голос даже через мысли. — “Сегодня она Узы с отцом заключит, но что-то пойдёт не так… Узы начнут убивать отца. Соседи потом скажут, что мама меня звала, выкрикивала моё имя, точно обезумевшая, но я, конечно, не могла услышать. Слишком была далеко. А через пару часов придут Корректоры. Разбираться не будут, насильно связь разорвут. Отец погибнет мгновенно. А мама потеряет разум. Мне так по телефону и сообщат… Когда вернусь, то прямо тут, у цветов, её и найду. Седой и постаревшей на десяток лет. Она меня даже не узнает”.
— Среди бетона и стекла вопило глупое дитя, и кровью плакал старый крот… там пряталась беда, — бормотала тем временем женщина, бережно отрывая и выбрасывая подсохшие листочки. Пальцы нежно перебирали цветы, точно играя на невидимых струнах. А Алек пытался понять, как это — встретить вновь тех, кто давно ушёл. Всё равно что погрузиться в старую видеозапись, где можешь только наблюдать и горевать об упущенном и утерянном. Вспомнилось, как мать Илоны передала странное послание.
— Так… она нас видела там, у дома Павла? — спросил Алек.
"Нет”, — резко ответила кошка, дёрнув хвостом. — “Этого быть не могло… Это только воспоминания и ничего больше! Эмоны захватывают памятью шире, их слух острее, поэтому мы можем находиться здесь, хотя Павел далеко. А что касается той встречи с мамой. Она была сильной ведьмой. Умела предсказывать будущее лучше многих… Хотя в итоге ей это не помогло. Я думаю… Думаю, она могла считать моё будущее тоже. Она знала, что спустя годы я увижу воспоминания Павла. Услышу её послание…. для меня — теперешней".
— Значит, в прошлом она просто стояла и говорила те слова в пустоту?
"Именно…"
— Но… не
