Лучшее за год: Научная фантастика. Космический боевик. Киберпанк - Сборник

Мариза уткнулась в свой дисплей и защелкала клавишами. Ее интересовали показания гиперпространственных двигателей. Все-таки человечество наконец отправлялось к звездам… Даже если Земли уже не будет, когда они вернутся – при условии, конечно, что они сумеют построить новый корабль и прилететь на нем назад.

– Оно даже и проще, когда у тебя нет семьи, – пробормотала Мариза себе под нос. Впрочем, она говорила неправду. Ее взрослый сын жил в Оушенсайде – дальнем южном пригороде Лос-Анджелеса. Правда, теперь их общение ограничивалось лишь телефонными звонками на Рождество, и время от времени Мариза поглядывала на фотографию сына, чтобы не забыть, как он вообще выглядит…

Неподалеку раздалось всхлипывание. Один из инженеров плакал, уронив голову на клавиатуру.

Единственным, кто казался полностью погруженным в работу, был доктор Смолли. Он то и дело переключал каналы, просматривая медицинские показатели космического экипажа. Сердечные ритмы членов команды тоненькими ниточками тянулись перед ним по экрану…

– Какая жалость, – сказал он, поймав взгляд Маризы, – что во время скачка никакая связь невозможна. Как они будут чувствовать себя в гиперпространстве? Вот бы узнать!

– Если он вообще получится, этот скачок… – простонала Жаклин.

– Через три минуты все станет ясно, – сказала Мариза. – Что бы здесь ни случилось – мы не погибнем!

Сквозь толстые стены ЦУМа глухо донеслось завывание сирен. Здание заметно тряхнуло. С края одного из столов на пол упала кофейная чашка.

– Может, если бы мы не выбросили столько денег в космос, а потратили их по делу, ничего этого и не произошло бы, – сказала Жаклин. – А то ободрали всю планету как липку, и ради чего?

Доктор Смолли все всматривался в медицинский дисплей.

– Они очень взволнованы, – сказал он. – У всей команды частит пульс! Нет, ну до чего дошла техника! – И он восторженно взмахнул рукой, указывая на экран. – Я каждого, можно сказать, насквозь вижу! Эти индивидуальные передатчики сообщают мне больше, чем осмотр в условиях стационара! Как бы я хотел туда, к ним…

– Покажите мне того, кто не хотел бы, – сказала Мариза.

– Есть у вас какой-нибудь соответствующий медицинский термин, доктор? – спросила Жаклин. – Ну, вот вы увидели что пациент безнадежен, и хотите предложить нечто неопробованное, но такое, что якобы может спасти? Вроде того, чем мы все тут занимаемся. Человечество умирает, и мы хватаемся за теорию…

Часы обратного отсчета на стене показывали чуть более двух минут. Пол снова затрясся, на сей раз – гораздо сильнее.

– Ну, пожалуйста… Хотя бы еще несколько секунд… – ни к кому не обращаясь, проговорила Мариза.

История в самом деле находилась на переломе. Первая долгожданная колониальная экспедиция к иной звездной системе – и разразившийся кошмар всеобщего ядерного конфликта. Единственными уцелевшими должны были остаться исследователи… Мариза принялась перечислять про себя имена: Годдард, фон Браун, Армстронг… ну и так далее.

Только так удавалось отодвинуть мысль о смерти, стучавшейся в двери.

– Все сплошной эксперимент! – сказала Жаклин. Она была близка к истерике. – Мы никогда не посылали даже вдесятеро меньшего корабля. Мы никогда не делали связку из нескольких гиперпространственных двигателей. А что, если их поля все-таки лягут вразнотык? Они ж его на части порвут вместо скачка…

– Денег не было на дополнительные проверки! – отрезала Мариза. – Вопрос стоял ребром. Все или ничего!

– Вы просто наслушались пораженцев, Жаклин, – вставил доктор Смолли. – Теория безупречна, математические выкладки безукоризненны. Один миг – и они унесутся за сотни световых лет от здешних проблем!

Мариза вцепилась в край монитора… Часы обратного отсчета показывали менее минуты. «Я представляю здесь человечество, – подумалось ей. – Я здесь от лица всех, кто когда-либо мечтал отправиться к звездам…»

Больше всего сейчас ей хотелось бы увидеть ночное небо.

Доктор Смолли так уткнулся в свой компьютер, как будто хотел в него нырнуть – туда, к ним. Жаклин неотрывно смотрела на экраны теленовостей с их картами, сплошь усеянными желтым. Вот картинки разом замигали… и изображение сменилось серой рябью помех. Жаклин прижала руки ко рту…

– Десять секунд! – сказала Мариза. – Все системы дают зеленый свет!

Часы тикали, отсчитывая последние секунды. В памяти Маризы пронеслось детство, проведенное с фильмами и книгами о космических путешествиях. Их действие разворачивалось в величественных декорациях Вселенной, а не как здесь, на крохотной сцене, освещенной лучами одного-единственного солнца!.. Если бы ей удалось отсюда улететь, не пришлось бы увидеть жуткое и кровавое самоубийство, которое все-таки совершило человечество. Первые бомбы стали взрываться вчера поутру. За завтраком, помнится, она еще думала, что все это – газетная утка. Ведь не могли же люди в самом деле пойти на подобную глупость?.. Однако репортажи продолжались, и скоро стало понятно – никто не шутил. Ни в малейшей степени не шутил…

Телеметристы впились глазами в приборы, отслеживая последние сигналы «Пришествия». Корабль, уже почти развивший третью космическую скорость – достаточную, чтобы преодолеть притяжение Солнца, – готовился к прыжку, основанному на парадоксальной физике гиперпространства.

– Три… два… один… – вслух произносил кто-то. На экране перед Маризой высветилась надпись «ОТСУТСТВИЕ СИГНАЛА». Все свидетельствовало о том, что корабль исчез. С разных концов комнаты послышались жидкие, усталые аплодисменты.

– Они прыгнули, – сказала Мариза. Она все пыталась представить себе, как потоки странных энергий из гиперпространственных двигателей раздвигают ткань мироздания, позволяя громадному кораблю развивать сверхсветовую скорость, и «Пришествие» исчезает в яркой световой вспышке…

На какой-то миг только это имело значение, а цифры потерь, радиация и желтые пятна на картах просто перестали существовать.

– Нет, – отрезвил ее голос доктора Смолли. – У меня тоже должны были пропасть все сигналы, но они идут!

И он ткнул пальцем в монитор. Мариза перекатилась вместе с креслом, чтобы видеть, о чем он говорит… На его экране по-прежнему пульсировали сердечные ритмы, компьютер продолжал записывать волны мозговой активности. Доктор переключил картинку, потом еще раз… Всюду то же самое.

– Это… как? – проговорила Мариза.

Жаклин уже стояла подле нее, остальные инженеры покинули свои места и сгрудились позади.

– Сигналы… Они слабеют, – выдохнула Жаклин.

– Нет-нет-нет, – сказал Смолли. Он быстро набрал на клавиатуре команду. Появилась сходная картинка с именами и разными показателями… не отражавшая никакой биологической активности.