Сёгун - Джеймс Клавелл

Что касается госпожи Сазуко и меня, то мы здоровы и довольны. Ребенок начинает шевелиться, и если этому ребенку суждено родиться, то пусть это случится. Мы в безопасности в нашем уголке замка, дверь хорошо закрыта, заградительная решетка тоже. Наши самураи преданы вам и вашему делу, и если наша карма — расстаться с этой жизнью, мы сделаем это спокойно. Ваша госпожа очень скучает по вас. Что касается меня, Тора-чан, я страстно хочу увидеть вас и посмеяться с вами и увидеть вашу улыбку. Моим единственным сожалением перед смертью будет то, что я не смогу больше делать это и смотреть на вас. Если есть загробная жизнь и Бог или Будда или карма существуют, я обещаю, что я как-нибудь склоню их на вашу сторону… хотя, может быть, сначала я попрошу их сделать меня стройнее, моложе и плодовитей для вас, тем не менее оставив мне радость наслаждаться едой. Ах, если бы действительно были небеса, чтобы можно было и есть, и все-таки вечно быть молодой и тоненькой!

Я посылаю свой смех. Может быть, Будда благословит тебя и твоих людей».

Торанага прочитал им это письмо, за исключением той личной приписки про Кири и госпожу Сазуко. Когда он кончил, все недоверчиво посмотрели на него и друг на друга, не только из-за того, что говорилось в письме, но и потому, что он впервые так открыто посвятил их в свои тайны.

Все сидели на матах, разложенных в центре плато, без охраны, не боясь подслушивания. Бунтаро, Ябу, Игураши, Оми, Нага, капитаны и Марико. Охрана была расставлена в двухстах шагах.

— Я хочу посоветоваться, — сказал Торанага. — Мои советники в Эдо. Это дело срочное, и я хочу, чтобы все вы действовали на своих участках. Что произойдет и что мне, по-вашему, нужно делать, Ябу-сама?

Ябу был в смятении. Каждый путь, казалось, ведет к опасности.

— Сначала, господин, объясните, что такое «Малиновое небо»?

— Это условное название плана моей окончательной битвы, один стремительный бросок на Киото всех моих войск, в надежде на мобильность и внезапность, захват столицы у тех дьявольских сил, которые сейчас окружают ее, чтобы вырвать императора из грязных рук людей, руководимых Ишидо, которые обманули его. Освободив Сына Неба, тут же прошу его отменить мандат, выданный нынешнему Совету, члены которого — явные предатели или подчиняются предателям, и дать мне полномочия для создания нового Совета, который бы ставил интересы государства и наследника выше личных амбиций. Мне надо будет выставить от восьмидесяти до ста тысяч человек, оставив мои земли незащищенными, фланги неохраняемыми и отступление без прикрытия, — Торанага видел, что все смотрят на него в изумлении. Он не упомянул о самых отборных своих самураях, которые в течение многих лет усиленно внедрялись в замках и провинциях по стране, чтобы восстать всем одновременно, создавая хаос, очень важный для осуществления этого плана.

Ябу взорвался первым:

— Но вы должны будете сражаться на каждом шагу. В руках Икавы Джикья все Хоккайдо на сотню ри. В остальных местах масса укреплений Ишидо!

— Да. Но я собираюсь устремиться на северо-запад вдоль Косукайдо, потом ударить на Киото и уходить с побережья.

Многие сразу же закачали головами и начали говорить, но Ябу не обратил на них внимания:

— Но, господин, в письме говорится, что ваш родственник Затаки-сан уже перекинулся к врагу! Теперь ваш путь к северу тоже блокирован! Его провинция напротив Косукайдо. Вы должны будете пробиваться через всю Синано — это в горах, дорога очень тяжела, а его люди фанатически ему преданы. В этих горах вас изрежут на кусочки.

— Это единственный путь, где у меня есть шанс. Я согласен, что на прибрежной дороге будет слишком много врагов.

Ябу взглянул на Оми, желая с ним проконсультироваться, кляня это письмо и все сборище в Осаке, жалея, что заговорил первым и очень недовольный положением вассала, которое он принял по совету Оми.

— Это ваш единственный шанс, Ябу-сама, — настаивал Оми, — единственный способ избежать ловушки Торанага и сохранить пространство для маневра…

Его яростно прервал Игураши:

— Лучше напасть на Торанагу сейчас, пока у него здесь мало людей! Лучше всего убить его и отдать его голову Ишидо, пока еще есть время!

— Лучше подождать, потерпеть…

— А что будет, если Торанага прикажет нашему хозяину отдать Идзу? — закричал Игураши. — Как сюзерен, Торанага имеет такое право!

— Он никогда не сделает этого. Наш господин ему нужен сейчас более, чем когда-либо. Идзу — его южные ворота. Он не допустит, чтобы Идзу был на стороне врага! Он должен иметь нашего хозяина на своей…

— Что, если он прикажет господину Ябу уйти?

— Мы восстанем! Мы убьем Торанагу, если он будет здесь в это время, или будем воевать с любой армией, которую он пошлет против нас. Но он никогда не сделает этого, разве вы не понимаете? Как своего вассала, Торанага должен защищать…

Ябу не прерывал их спор, пока наконец не понял хитрость плана Оми.

— Очень хорошо. Я согласен! И предложу ему меч Мурасамы: чтобы закрепить дух нашего соглашения, Оми-сан, — сказал он с тайным злорадством. — Именно дух. И конечно, я более необходим Торанаге сейчас, чем когда-либо раньше. Оми прав, Игураши. У меня нет выбора. С этого момента я перехожу на сторону Торанага. Я его вассал!

— До начала войны, — умышленно добавил Оми.

— Конечно. Конечно, только до тех пор, пока не начнется война! Тогда я могу перейти на другую сторону — или сделать это дюжину раз. Вы опять правы, Оми-сан!

«Оми лучший из советников, какие у меня когда-либо были, — сказал он себе, — но самый опасный. Оми достаточно умен, чтобы захватить Идзу, если я умру. Но какое это имеет значение. Мы все смертны».

— Вы полностью блокированы, — сказал он Торанаге, — вы изолированы.

— А есть какая-нибудь альтернатива? — спросил Торанага.

— Извините меня, господин, — сказал Оми, — но как долго займет подготовка к нападению?

— Сейчас уже все готово.

— В Идзу также все готово, господин, — сказал Ябу. — Ваша сотня, мои шестнадцать тысяч и мушкетный полк — этого достаточно?

— Нет. «Малиновое небо» — опасный план — все решает одно наступление.

— Вы должны рискнуть, как только прекратятся дожди, и мы начнем войну, — настаивал Ябу. — Какой выбор вы сделали? Ишидо создаст новый Совет сразу же, у них все еще есть мандат. Так что вас обвинят в измене — сегодня, завтра или на следующий день. Зачем ждать, пока вас съедят? Послушайте, может быть, полк сможет пробиться через горы! Объявите «Малиновое небо»! Все люди брошены в одно большое наступление. Это путь воина, это достойно самурая, Торанага-сама. Ружья, наши ружья снесут Затаки с нашего пути, и повезет вам или нет, какая разница? Попытка будет жить вечно!