Под прикрытием (СИ) - Зеленин Сергей

Постепенно всё вошло в ровную, накатанную колею: к вооружёнными битами патрулям комсомольцев из «ударных отрядов», прикреплялся один-два милиционера – для наблюдения за законностью. Конечно, в случае необходимости - те «закрывали глаза» на некоторые моменты…

Уже через месяц, достаточно именитым журналистом-репортёром одной из центральных газет, в Нижнем Новгороде был проведён «эксперимент»: провоцирующее шикарно одевшись и прикинувшись пьяным - тот прошёл довольно поздней порой через весь город и даже полчаса повалялся на лавочке в парке…

Конечно, он замёрз и потом долго кашлял и истекал зелёными соплями – всё же на дворе поздняя осень, а не май месяц.

Но, его никто не тронул!

Журналист, проведя эксперимент написал восторженную статью – которая произвела настоящий фурор в стране. Так началось уже всесоюзное движение «Хулиганов нет», которое возглавил…

Сергей Миронович Киров!

Тот, спустя месяц после описанных событий, приезжал в Нижний Новгород и лично беседовал с нашими активистами – Ефимом Анисимовым и Кондратом Конофальским. Конечно, как я подозреваю, «любимец Сталина» кроме хулиганов - зуб точил на будущую оппозицию, на троцкистов, особенно. Точно не знаю, но кажется - так и было «в реале»: их митинги и демонстрации – вовсе не милиция (или не упаси Боже, ОГПУ!) разгоняла, а по инициативе «снизу» - сама возмущённая советская общественность.

Надо ли говорить, что такие «идеи» редко приходят в голову журналистам просто так?

Правильно! «Эксперимент» был проведён за мои кровные пятьсот карбованцев: «цепной пёс демократии» - торговался как барыга на Привозе, собака!

- Товарищ, - спрашиваю, пересчитав и отдав «хрусты» журналисту, - и много вас таких – «продвинутых», в Москве-матушке?

«Лопатник» свой, я не убрал – а как будто между делом крутил его в руках.

Тот, понимающе на него глядя:

- Подзаработать лишний червонец никто не откажется. Почти никто…

- Не могли бы Вы порекомендовать мне несколько своих коллег - обладающих бойким пером, достаточно авторитетных – чтоб протолкнуть статью и, при этом - материально нуждающихся?

- Да, сколько угодно! Если за деньги, конечно.

Так, я стал беднее ещё на двести пятьдесят рублей… Зато стал владельцем довольно внушительного «списочка».

***

После побоища, все наши устроились на ночлег и отдых кто куда - большинство через Губком РСКМ. Анисимова же с Конофальским пригласил к себе в «апартаменты» сам Жданов.

Елизавету, Мишку, Кузьму и близнецов Саньку да Ваньку, как и главного виновника «торжества» - Василия Пупкина, я приютил у себя на снятой квартире.

Выспавшись к обеду, перекусили по скорому, привели себя в порядок - то да сё и, я говорю несколько ожившему к тому времени «виновнику»:

- Василий! Наши ребята первый раз в Нижнем Новгороде… Не мог бы ты показать им достопримечательности сего славного города?

- Конечно покажу, - тот с превеликой готовностью, - о чём разговор?

Мишка-Барон, мельком понимающе на меня взглянув:

- Хотя в своё время, я этими «достопримечательности» досыта наелся… Схожу, прогуляюсь за компашку.

Как самому ответственному и надёжному, протягиваю ему пару сотен рублей с мелочью:

- Это вам карманные деньги на «хлеб и зрелища». Я же схожу на рынок за продуктами и, этим вечером мы с вами закатим грандиозный пир!

Посмотрел вопросительно на ещё здорово хромающую Лизу:

- Поможешь мне или ты с ребятами?

Чуть покраснев, та небрежно махнула рукой:

- Конечно, помогу - что я там в городе не видела? Полуголых барышень в витринах нэпманских магазинов?

У Домовёнка отвисла челюсть, а Санька да Ванька – как два мини-трактора, потащили Васю за оба рукава враз:

- Быстрей пошли «достопримечательности» смотреть!

Едва ребятишки вышли, Елизавета повисла у меня на шее, впившись губами в мой рот - как медицинская пьявка и, у нас с ней повторилась апрельско-августовская «история». В этот раз, моя партнёрша по этому «недотраху» кончила три раза и с детской непосредственностью поделилась со мной ощущениями:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Серафим… Я как на метле летала… У нас, с каждым разом «это» получается всё лучше и лучше!

У меня не повернулся язык сказать ей: «Следующего раза не будет!».

В изнеможении, та практически голая возлежит на моём спартанском ложе, разметав роскошные русые волосы по подушки и, всем видом показывает - что не против повторить. Еле-еле удержался, чтоб не накинуться на неё снова и, уже «по-взрослому» - «отодрать» по полной программе. Не будь мне «в совокупности» восемьдесят с лишним лет…

ЭХ!!!

Старость - это не возраст тела, старость – это склад мышления…

- Согласен, девочка – сегодня ты была в ударе, - накрываю её смятой простынёй от греха подальше, - однако, я вынужден бежать за продуктами – скоро ребята придут, а ужином ещё и не пахнет.

Принюхался: «пахнет» плотским пороком и развратом:

- Помойся – сегодня домком смилостивился над нами и воду горячую дал… И не забудь хорошенько проветрить помещение.

Уже убегая, кричу:

- Не валяйся там королевой после посещения фаворитом, Елизавета, а приберись в опочивальне!

***

Первым делом не на рынок, а к витрине ближайшего нэпмановского магазина. Лишь бы на своих активистов не напороться… Чёрт! Здесь никого нет, бежим дальше. И здесь никого.

Растерянно озираюсь:

- Блин, как всегда – когда не надо…

- Мужчина, я живу недалеко, - вкрадчиво сзади, я аж подпрыгнул.

- Легка на помине… Сколько?

- Шестьдесят рублей.

Просто охренеть!

- «Шестьдесят»?! Подруга, а ты в зеркало давно смотрелась?

- Ха! А ты, давно смотрел на свои штаны, дружок?

Опускаю глаза:

- Чё со штанами не так?

Ух, ты… А ведь и правда! По улицам бегать ещё ладно - а вот на рынок в таком виде идти нельзя. Та, видно поняв безвыходность моей ситуации, чуть зевнув:

- Конечно, можно зайти в любой подъезд и «потеребить гуся»…

Грубо прерываю:

- Папаше своему будешь советы давать, когда рядом с ним упокоишься… Тридцать пять!

- Пятьдесят пять и ни карбованцем меньше. Если чё – побегай ещё, поищи, поторгуйся…

- Ладно, уболтала на пятьдесят, жрица любви.

Чуть ли не книксен делает:

- Только из чувства сострадания к такому вежливому и воспитанному молодому человеку… Иди за мной.

Следую за ней и по дороге премило беседуем:

- Только давай сделаем «это» быстро… «По-французски» умеешь?

- Ну, а как же! По желанию клиента – хоть по-французски, хоть по-гречески, хоть по-собачьи… Не первый год работаю!

- Да я так думаю – даже не первый десяток лет. Поди, ещё Николая Павловича обслуживала, да?

- «Николая Павловича»? Нет, не знаю такого.

- Правильно: половой акт – не повод для знакомства с императором всея Руси.

- Возможно, он мне просто не представился…

- ХАХА-АХ!!!

Чуть не задохнулся со смеху.

Обижается:

- Чё, смеёшься? Меня мой барин учил, ещё в горничных – а вовсе не император. Как с Парижу приедет – обязательно чему-нибудь новенькому научит.

- Вот, сволочь! «Шлёпнули», я надеюсь?

- Да нет, он добрый был и сам давно помер, ещё…

«Торможу» на полном ходу:

- Надеюсь, не от полового истощения? А то я пожалуй, лучше уж - «гуся»…

- Да, нет – от собственной старости. Когда я к нему, ещё девкой двенадцати лет нанималась - ему уже годков сорок пять было.

- Долбанный педофил…

- Да, нет – его Григорием Парфеновичем звали.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Так, незаметно за светской беседой мы и пришли. По виду, это прежняя квартира того «барина-учителя» ныне превращённая в коммуналку - где бывшей горничной выделили комнату от щедрот новой власти.