Голая королева - Татьяна Гармаш-Роффе

– Родители Марго до сих пор живут здесь? – вернул ее к действительности Кис.

– Нет, переехали. Я даже не знаю куда. Да что они вам могли бы сказать? Они сами свою дочь годами не видели… Она что подруга, что дочь – все одно: плохая…

– Вы остановились на том, что Марго стала звать Алю в Москву, – мягко напомнил Кис.

– Да, так вот, стала она звать, мол, у нас в ресторане официантки нужны, поедем, я тебя на работу устрою, жить со мной будешь, и парни там интересные… Какая из Али официантка, скажите мне на милость, когда она книжки от полки до стойки донести не может? Если не книжки уронит, то очки, а если не очки, то сама упадет… Я ей так и сказала прямо: ты только на эту Марго посмотри, говорю, куда ты лезешь? Она-то везде устроится, а тебе надо, чтобы рядом верный друг был, ты же беспомощная, как ребенок! Втянет тебя еще в какое-нибудь дело нехорошее! Ты только глянь, глянь на нее, у нее у самой на лице такое написано!.. Не буду употреблять выражения…

– И что Алина?

– Не поехала. А в конце зимы у нас инвентаризация была, она полезла снять книги с верхней полки (я не досмотрела, а то бы не позволила ей!), ну и сначала она книги уронила, а потом и сама упала с лестницы. Стала их пытаться поймать и упала. Не то чтобы сильно ударилась, она уже невысоко была, но расстроилась ужасно. Сидит на полу и плачет. И вот тут она мне говорит: «Поеду я в Москву…» И через неделю уехала.

– Что вам известно о ее дальнейшей жизни в Москве? Она вам писала?

– Писала?! Она мне, конечно, писала, да только мне все наперед было известно! Предупреждала я ее: хорошего ни от Москвы, ни от Марго не жди? Предупреждала! А она вот не поверила!.. Поселилась она с Марго в одной квартире, и на работу ее взяли в ресторан. Вроде все ничего было, Аля была довольна. Ну как довольна, вы же понимаете, когда вокруг допоздна люди, шумно – вроде и весело. Только все это пустое! Люди приходят по своим делам и со своим весельем, а Аля с ног валится от усталости, и Марго – какая она подруга? С ней ни поговорить не о чем, ни помочь не поможет. Наоборот, только распоряжается. Я-то за Алей следила, чтобы она не перенапрягалась, она такая хрупкая… Она не жаловалась сама, нет, но я-то знаю! А Марго ею просто помыкала. По письмам видно: «Марго мне сказала сделать то, Марго мне сказала сделать се, да не так, а этак…»

– И Аля как, подчинялась?

– Она может сделать что угодно по доброте, Аля. Она считала, что Марго ее любит и о ней заботится, а она тоже делает для Марго, что может.

– А что, это неправда?

– Что Марго ее любит? Марго себя одну любит, вот и все! А заботится она так: держит в подчинении. Она еще в детстве была такая. Это характер. Ничего с этим не поделаешь, рецепт только один: от таких, как Марго, нужно просто подальше держаться, и все!

– У Алины не появился в Москве парень?

– У Али-то? Нет. Это у Марго каждый день новый, а у Али нет.

– А что вы знали наперед?

– Да как что? Что ничего хорошего из этого не получится! И была права! Аля от них сама сбежала! Поняла что к чему, наконец! Я только не все знаю, не все подробности, потому что сначала Аля перестала мне писать, после того как они с этими музыкантами познакомились, а потом опять стала писать, но уже после того как на новую квартиру переехала и адрес велела никому не давать.

– Вот как? – заинтересовался Кис. – И что за музыканты?

– Устроились они с Марго на время отпуска подработать в столовой какого-то дома отдыха под Москвой. Там они и познакомились с этими музыкантами, трое их было. Они тоже приехали подрабатывать в отпуске. Дом отдыха для каких-то ветеранов, так группа эта там им по вечерам все старые песни играла… У Марго сразу роман случился с их главным, он ударник, что ли, у них в группе, не помню уже. После отпуска она стала пытаться их в ресторан пристраивать. Аля тоже как будто этим делом увлеклась: Марго ей голову забила, что они с этими ребятами заработают много денег, потому что они, видите ли, гениальные музыканты, надо только их хорошо продать. Я до сих пор помню, Аля мне так и написала: «надо их хорошо продать»… Я вам потом ее письма покажу, они у меня дома.

Кис ее поблагодарил.

– Короче, – продолжала Катя, – директор ресторана сначала их взять-то взял, но контракт с ними не продлил. Нашел, что не так уж они хороши, видать. И Марго с Алей решили уволиться и уйти с этой группой. Марго уже к тому времени чуть не «менеджером» у них стала, нашла им какие-то еще контракты. А Аля так… На побегушках, наверное. Что она там еще с ними могла делать? И зачем уволилась из ресторана? Может, одна боялась остаться, без Марго, – с явной неприязнью предположила Катя. – А может, еще какая-то причина, не знаю. Она мне вскоре перестала писать. Год прошел или даже больше, как она вдруг мне написала, что сменила адрес, что учится на курсах секретарш и работает. Адрес новый просила никому не давать, если спрашивать будут. А потом она встретила Мурашова, он вам уж, наверное, сам рассказал.

– Почему вы решили, что Алина сбежала от Марго? Может, она просто переехала…

– Как – почему? Она мне сама так написала! – возмущенно воскликнула Катя. – Я хорошо помню, так прямо и написала – «я от них сбежала»!

– Она вам причину указала?

– Да я ведь вам сказала, что от таких, как Марго, надо держаться подальше! Аля наконец поняла это!

– Я бы хотел узнать, Катя, как Алина это объяснила сама…

– Так то же самое! Что я была права! Что этот образ жизни ей не нравится! С Марго, с музыкантами этими… Еще она написала, что она не жалеет, что это был для нее опыт, который не позволит ей сделать ошибки в новой жизни… Что она теперь знает жизнь и так далее.

– И что означает «сбежала»? Тайком, что ли?

– Именно! Никому не сказала, собрала свои вещи и переехала по новому адресу.

– Вы знаете почему? Почему не сказала никому?

– А что, по-вашему, Марго способна ее понять? Марго – она примитивная, как инфузория. Ей объяснять – замаешься. Только скандал может устроить, и все. Да и эта свита ее, музыканты… Они бы не отпустили Алю.

– Они ее пытались искать? К вам кто-нибудь обращался за ее адресом?

– Ко мне – нет. У меня никто не спрашивал.

– Понятно. Так, значит, по-вашему, до встречи с Мурашовым у Алины не было никакого друга, никакого мужчины? Никаких брачных предложений?

– По крайней мере, она мне ничего такого не писала.

– Вы только переписывались все это время? Не встречались?

– Виделись, когда она уже с Мурашовым познакомилась. Я на свадьбе у них была тоже.

– А после ее замужества?

– Я два раза ездила к ним, у них на даче останавливалась. Первый раз через полгода после свадьбы. А второй – еще через год.

– И с тех пор вы не встречались?

– Нет. Только переписывались.

– Какое у вас впечатление, счастлива она в браке?

– Не знаю. Аля вообще очень странная. То она такая тихоня, всего боится, то вдруг решит, что знает, как надо поступать, – и поступает, советов не слушает. Решила замуж выходить за Мурашова. Я, конечно, понимаю, партия хорошая, но я ей говорю: «Ты хорошо подумала? Ты его-то любишь?» И знаете, что она мне в ответ? «Какая разница, – говорит, – в семейной жизни не это главное». А что, интересно, главное? И это Аля, которая всегда мечтала о настоящей любви, о такой, знаете, как в романах! Я даже боялась за нее – где найдешь в наше время настоящую любовь, возвышенную! Смотрите, на экранах только что делается – от манекенщиц всяких, моделей там, проходу нет! Как будто красивое лицо и длинные ноги – самое главное! Кого сейчас интересуют душа, благородство, ум, искренние чувства? Эх, что и говорить…

– Так Алина вам сказала, что любовь – это неважно? – вернул Катю к теме Кис.

– Да. Я тогда удивилась… Ну, думаю, должно быть, у нее новая теория! У нее все время какие-то теории. Например, одно время она считала, что настоящую любовь надо заслужить. Не перед человеком, которого ты полюбишь, ты его, может, даже пока и не встретила, а так…

– Перед богом, что ли? – попытался помочь ей Кис.

– Нет. Ну что-то вроде того, что хорошее притягивает к себе хорошее. Она этими мыслями со мной только делилась, больше ни с кем. Кто бы ее еще мог понять!

– А какие у нее еще были «теории»?

– Когда она решилась к Марго ехать, я ей напомнила про все эти ее рассуждения. А она мне заявила, что теперь она поняла, что стремиться общаться только с хорошими людьми – это род гордыни. Надо быть терпимой к слабостям… Так, кажется. Да, я даже ее спросила: «Так ты меня бросаешь и уезжаешь к Марго, чтобы не быть гордой?»

– Значит, когда она замуж выходила за Мурашова, у нее была, по вашему мнению, не любовь, а теория?

– Я не могу вам точно сказать. Она за то время, что мы не виделись, изменилась, стала не такая, как раньше. Стала будто больше уверена в себе, все время улыбалась, так, знаете, немножко иронично. Вроде над собой ирония или над всеми – не поймешь. Как бы все в шутку делает. А ты ломай голову: любит – не любит, всерьез говорит или нет!