По пути Ориона - Евгений Данилкин

— Садитесь быстрее. Нам надо успеть до темноты. — Поторопил Фука и Ентри Дик.

Когда все уселись и получили очередную порцию шуток от мельника, повозка скрылась в сумерках, направляясь к загадочному и жутковатому замку Лавариона.

Уже знакомая дорога вынырнула из леса и сделав крюк вправо, стало приближаться к замку. В сумерках его пики уже были не видны, да и сам замок тихо погружался в темноту. Только редкие окна, наполненные светом, говорили о жизни в нём. Друзья как зачарованные смотрели на грозный и могущественный дом, как будто видят его в первый раз. Даже Арубатур замолчал, когда Дик стал приближать олиткопов к воротам.

Вдруг на верхнем этаже, или на чердаке (в потёмках трудно было разобрать) вспыхнул и погас свет.

— Что это? — Дёргая за рукав Дика и показывая пальцем наверх, спросил Ентри.

— Где?

— Вон там, наверху.

— Не знаю? Может служанка, но в любом случае тебе лучше там не появляться. С тебя на сегодня хватит.

В это время в доме раздался звонок колокольчика и слуга открыв дверь, выпустил наружу яркий свет. Быстрыми шагами он подошёл к резным воротам и поприветствовав Сараллона, открыл их. Повозка медленно, немного неуклюже, вкатилась на территорию замка, которая уже была охвачена тьмой.

В загадочном окне вновь вспыхнул и погас свет, как будто кто-то бродил со свечкой: то подступал, то отступал. Ентри задрав голову, наблюдал за происходящим, чем заинтересовал Мариа.

— Давайте быстрее в дом, а то поздно уже. — Поторопил друзей Дик.

В доме ещё царил свет, свечи не давали холлу погрузиться во мрак. Преодолев его быстрыми шагами Дик поднялся по знакомой лестнице на второй этаж, где встретил монотонное выражение лица Парилика.

— Как прошёл день?

— Лучше некуда. — Чуть слышно пробурчал Ентри, недовольный новой встречей с дворецким. На лицах Мариа и Ориона радости тоже не было видно. И только Фук напротив, расплылся в улыбке и с распростёртыми объятьями ринулся к ошарашенному от его вида Парилику.

— Сколько лет, сколько зим? Я уже забыл, как ты выглядишь, Уайз. Как здоровье? Как дети?

— У меня нет детей.

— А, ну да, где же найдёшь любовь, здесь, среди каменных стен. Бедняга. — Изрёк мельник и заточил дворецкого в объятья.

— Фук, прекрати. Отстань от меня. — С трудом проговорил Парилик, пытаясь вырваться из тисков Арубатура. Его спал Дик. Схватив мельника за плечо он командным голосом, глубоким и жестким, приказал ему прекратить и смягчив тон обратился к ребятам:

— Здесь мы с вами расстанемся, до завтра. Уайз проводит вас по комнатам. Спокойной ночи! Да, и не забудьте поужинать, я распоряжусь, чтобы вам приготовили. — С этими словами он исчез в длинном и тёмном коридоре, освещенном редкими масляными лампами, где ещё какое-то время эхо хранило стук его шагов.

Парилик вновь помчался своей быстрой походкой по коридорам и лестницам, мимо картин, оружия и факелов и Орион поймал себя на мысли, что он опять не может разглядеть их, снова он торопиться куда-то в неизвестность, да ещё в придачу с чокнутым клоуном.

Наконец Ентри и Мариа оказались в своей комнате, а Ориона ждал ещё один неприятный сюрприз: хозяином комнаты, в которой он ночевал- был Арубатур. Фук был счастлив, как всегда. Он тут же показал мальчику каждый уголок комнаты, и пропел ещё не одну дифирамбу их дружбе.

— Фу, я устала. — Плюхнувшись на кровать, сказала Мариа. Незамедлительно её примеру последовал Ентри. К их сожалению отдых длился не долго: через несколько минут в дверь постучал Парилик и пригласил на ужин.

— Скажите, а что за свет я видел на верхнем этаже сегодня вечером? — Решил поинтересоваться запретной темой Ентри, но ничего внятного в ответ не получил:

— Свет? На верхнем этаже? Мало кому надо было подняться на верхний этаж.

— Но свет был странным: будто кто-то бродил там. — Не унимался Ентри.

— Возможно служанка поднималась за тряпками или садовник искал свои ножницы. Он всегда их ищет. В любом случае ваше любопытство меня не радует. Вам следует находиться в комнате, пока вас не позовут или не зайдут за вами. Ясно? — Ответ не заставил себя долго ждать.

— Ясно. — Недовольно пробурчал Ентри, опустив голову.

Остановившись у знакомой двери, он толкнул её и Мариа с Ентри оказались в той же кухне, где те же повара молча вглядывались в бурлящую бездну кастрюль. Они сели за уже накрытый стол и только здесь нашли в себе силы рассказать друг другу о прошедшем дне. Ели не спеша, благо никто не торопил, даже повара куда-то ушли и только допив последнюю кружку кваса и убедившись что наелись досыта, они вышли из-за стола. Тут же в дверях их встретил молодой человек в мятой униформе и попросил следовать за ним. Чувство преследования обострилось и поглядывая по сторонам, заглядывая за каждый угол, вглядываясь в темноту, прислушиваясь к каждому шороху, они прошли до комнаты и легли спать.

7 Тайна замка Лаварион

Большие, старинные часы на первом этаже, пробили полночь. В пустых коридорах их удары разносились с такой силой, что разбудили непривыкших к их звуку Мариа и Ентри. Часы били два раза в день: в полночь и в полдень и их прекрасный, низкий перезвон уже более ста лет наполняет пространства этого замка. Итак, вздрогнув от неожиданного удара часов, Ентри подскочил, за ним проснулась и Мариа. Она всё так же не важно себя чувствовала и сейчас, разбуженная посреди ночи, еле смогла поднять голову с подушки.

— Что это? — Спросил Ентри.

— Просто часы. — Вяло, спросонья, не открывая глаз, ответила Мариа.

— Сейчас — просто часы. Вечером — свет наверху. Что-то странное здесь происходит. — В ту же секунду на память пришёл огонь, сжирающий людей и кость в его руках. Его передёрнуло.

— Ентри, давай спать.

— Не время спать! — Отошедший от то сна он не унимался. — Что это за свет? Почему нам там нельзя появляться? — Он вскочил с кровати и уже через пару секунд был в брюках и жилетке, с которой не расставался.

— Ты куда? — Насторожилась Мариа. Предчувсвие подсказывало, что поспать ей вряд ли удастся.

— Пока другие спят, мы должны действовать. Наверх. Ты со мной?

Одобрения это у Мариа не вызвало, но она молча, приложив не мало усилий, чтобы подняться с постели, начала неспешно одеваться. В свою очередь это злило Ентри: ему не терпелось выйти за дверь и подняться наверх, увидеть что там, а может найти сокровища. " Попалась же мне попутчица, не позавидуешь. Я мог уже сходить туда и обратно, пока она здесь одевается". — Думал мальчик в то время, когда Мариа пыталась попасть в рукав. Наконец она оделась, но желания идти ей это не прибавило. Прыгающий возле неё Ентри торопил, пытаясь окончательно разбудить девочку.

Как ни странно, дверь в комнаты была не заперта, но её скрип, казалось, разбудит полдома. Ентри, зажмурившись, отворил её до конца. Медленно скрипучий звук рассеялся по дому. Вновь воцарилась тишина. Подсвечник в одной руке, пустой канделябр в другой, так он выглядел очень забавно, но не для него самого и не в тот момент. За ним на цыпочках кралась Мариа, время от времени оглядываясь назад. Чувство, что за ними следят, не отпускало её, но в кромешной темноте, что оставалась у них за спинами, ничего нельзя было увидеть. Добравшись до основной лестницы Ентри взглянул на нижние этажи, и убедившись, что там никого нет и лишь факелы освещают ночные, тихие и тем самым наполненные страхом, длинные коридоры. Он перевёл взгляд на Мариа. Её лицо, при тусклом свете свечи, не выдавало никаких эмоций, она тихо следовала за ним, не проронив ни слова, пытаясь вглядеться вместе с ним в пустоту. Поднявшись этажа три, лестница привела к очередному узенькому коридору, длиной не более десяти метров, в конце которого горел факел и начинались ещё одни ступени, которые опять уводили куда-то вверх. Правда, поднимались они не высоко и вскоре упёрлись в дубовую дверь, освещённую по обеим сторонам фонарями. Непонятная надпись на ней была очень старой, выцветшей, так что её было трудно прочитать. Ентри приблизил свечу к надписи, но ничего понять не смог.

— Дай я! — Выхватив подсвечник у Ентри, Мариа приблизилась вплотную к двери и пытаясь нащупать надпись, стала водить ладонью по дверному полотну.

— Тут что-то… "Не входить, не стучать…"

— Да, не густо. — Ентри был раздосадован этим обстоятельством. Пройдя по тёмным коридорам, поднявшись по крутым лестницам их остановила какая-то дверь. Обида завладела им, обида и злость.

— Нет! — Он от злости стукнул в дверь ногой, и всё-таки приняв своё поражение, развернулся. Противный скрип раздался у него за спиной. Мариа раскрыв рот смотрела на дверь. Застыв на мгновенье, Ентри обернулся. Холодный и зловещий ветерок потрепал ребятам волосы и погасил свечку. За дверью было темно, тишина зазвенела в ушах. Ентри собравшись силами, сняв со стены фонарь, вошёл внутрь. Бледный свет от фонаря не мог осветить достаточно большую комнату, и всё что увидели ребята — это разбросанную деревянную мебель в виду стульев и бумажный мусор на полу. За заколоченными окнами сияла луна, подавая дополнительный свет в помещение. Сегодня она была большая, почти полная и так захватила внимание Мариа, что та чуть отстала от Ентри. Девушка следила за ней, как та грозно и мрачно нависла над окнами, так близко она была к ней. Казалось, сделай несколько шагов по небу, и ты сможешь дотронуться до неё. Но через шаг луна спряталась за досками, которые закрывали окна. Мариа очнулась и, боясь оглядеться по сторонам, чтоб не увидеть что-нибудь страшное в этой темноте, приблизилась к фонарю. Они шли медленно, аккуратно пробираясь к центру. Взявшись за руки, не делая лишних шагов, друзья скользили по полу, натыкаясь на разбросанные стулья и бумагу. После чего останавливались и прислушивались к тишине. Её разбавляли лишь шелест листвы, да приглушённый шум прибоя. Девочка слышала, как стучит её сердце: всё быстрее и быстрее, сильней и сильней. Сколько они прошли, определить было трудно, да и куда они идут, никто из них не знал. Наконец фонарь смог еле-еле осветить противоположную сторону комнаты, слабый свет прошёлся по пустой стене и остановился на ещё одной, менее массивной, чем первая двери. Как не всматривался Ентри, разглядеть её ему не удавалось. Дверь как дверь, окрашенная в белый цвет, немного покосившаяся от времени. Он сделал к ней шаг. Вдруг в тусклом свете луны промелькнуло что-то, совсем рядом, ветерок обдул их лица. Друзья вздрогнули и затаили дыхание. Мальчик сильнее сжал подсвечник и прижал к себе Мариа. Пытаясь увидеть в темноте хоть что-нибудь, ребята медленно обернулись кругом и попятились назад. В этот момент, первая дверь, с уже знакомым скрипом, медленно закрылась. Отступать было некуда. Это произошло за несколько секунд, но для пленников этой комнаты казалось, прошла вечность, вся жизнь пролетела перед глазами Ентри. Он уже пожалел, что проснулся этой ночью и проник сюда. " Поглоти зло эти часы" — мысленно выругался он, вспомнив, кто нарушил его сон. Тишина висела в воздухе, помогая панике подчинить к себе ребят. Первой не выдержала Мариа: она закричала что было сил и рванула к белой, покосившейся двери и схватившись за ручку, распахнула её. Комната, в которую попала она, была меньше, но освещена лучше. Мариа замерла, она медленно обвела комнату взглядом. Оштукатуренные известью стены и потолок были поглощены паутиной, которая как-то странно блестела на свету. Длинные двухэтажные полки по противоположным сторонам заставлены были черепами, под которыми в цепях болталось несколько скелетов. По всему полу, даже с краю у стен были сложены гробы. Один большой, резной, был облокочен на стену в центре, прямо напротив двери. В вырезанном из цельного куска дуба, находилось тело молодой женщины, закутанное в саван. Её белое лицо было наполнено покоем. Мариа не знала что делать, она уже не знала жива ли, паника охватила девочку, дрожа как осенний лист она взглядом искала выход, тщетно. Про находившуюся дверь позади себя она забыла, мысли проносились в голове, в основном о смерти, но сделать шаг к спасению она не могла. Какая-то сила держала её здесь, не давая даже подумать о побеге. Она смотрела на лицо умершей, пытаясь привести мысли в порядок и ожидая продолжения. Оно не заставило себя ждать. Покойница распахнула глаза и холодный, пронзительный взгляд уставился на девочку. Мариа вздрогнула и зажмурилась. Боль пронзила её. Странная боль. Никогда прежде не приходилось ей испытывать её. Кисти рук начало покалывать, как будто тысячу иголок воткнули в их и так всё выше и выше. Невыносимая боль добралась до локтей и начала зарождаться в пальцах ног. " Вот он холод"! — Промелькнуло в голове у Мариа.