Рианон - Натали Якобсон

– Ты слышал что-нибудь? – на всякий случай спросила она и уже по изумленному выражению на его лице поняла, что нет. – Кроме моего и твоего голоса не звучало разве еще других?

– Только птицы кричали там далеко.

Она едва кивнула. Может, ей самой это только показалось.

– А все-таки стоило поспешить, – раздался опять хриплый шепот грифонов. – Кто еще без сопротивления предложит тебе такую сладостную чашу. Люди обычно борются за собственную жизнь, не то, что этот глупый мальчишка. Мы бы осушили его до дна, отдай он свою кровь нам, а не тебе.

Рианон нервно взглянула в их сторону. Слышит ли Рон хоть что-нибудь из их приглушенной речи и самое главное понимает ли он? Но на его спокойном расслабленном лице не дрогнул ни один мускул, значит, он все-таки не понимает, о чем толкуют хищники. Изогнутые клювы приглушали голоса, рвущиеся наружу из птичьих шей, но Рианон как это не удивительно все разбирала. Возможно, это только сон, точнее тонкая грань сна и реальности, рождающая видения. Только вот ей эти видения показались потрясающими. Интересно знать, о чем говорят птичьи стаи. Правда их слова показались ей дикими и странными. Убить своего спутника, ради его крови, разве такое можно посоветовать. А еще они говорили что-то о том, что, выпив до дна, она станет другой и сможет присоединиться к другим. Значит ли это, что стать частью волшебного народа можно таким простым и банальным способом, всего лишь отведав чужой крови. Не смеются ли птицы над ней.

– Крови, того, кто открыл тебе свое сердце, – глухо ухая, поправил грифон так, что слов было почти не разобрать в шелесте крыл. – Крови того, кто тебе приятен на вид и кто не в силах тебе солгать. Как пропуск в наш мир нужен кто-то невинный и прекрасный.

Вот теперь ей захотелось зажать уши, чтобы не слышать больше их голосов. На какой-то момент грифоны правда затихли и не беспокоили ее больше своими туманными высказываниями.

Она мало что понимала в том, что они пытались ей растолковать. К тому же все это так похоже на запутанный сон или галлюцинацию. В замке она видела, как плетут колдовством и насылают иллюзию, способные запутать даже самого здравомыслящего человека и заставить его делать неразумные поступки. Похоже, что с ней сейчас случилось нечто подобное, и она чуть было не напала на не способного защититься уставшего Рона. Сама она вдруг почувствовала неожиданный прилив бодрости и сил, как будто и не совершала долгого утомительного перехода днем вместе со всеми. Еще один такой марш по лесу и можно будет заснуть прямо на голой земле, вот только ей уже спать совсем не хотелось. Напротив, она желала изучить ночь. Встать и пройтись по самым темным закоулкам спящего мира и возможно увидеть свет грибного кольца, где танцуют феи.

У Рона уже слипались глаза, но свою накидку он отдал ей, чтобы Рианон не спала на голой земле. Он аккуратно застелил импровизированное ложе. Так можно стараться только для принцессы, хотя он и не подозревает, что именно принцесса сидит рядом с ним. Похоже у нее появился верный слуга, хотя она и не рассчитывала найти такого, после побега из замка, где остались все ее пажи, лакеи и камеристки. Все они были своеобразной частичкой обширного королевского двора, и любой из них мог стать пешкой в игре против своей госпожи. Рон же был для такого либо слишком глуп, либо слишком предан. Рианон не впервые удивилась тому, как юноша пусть даже ранее благородный, но вынужденный стать бандитом, проявляет к кому-то такую заботу, и все же она была ему за это признательна.

– А далеко отсюда находились владения твоего отца? – спросила она, закрывая глаза. Спать не хотелось, но от хрипловатых голосов грифонов в голове стоял такой гол, что любая дрема пусть даже мимолетная стала бы спасением.

– Отсюда в двух днях пути, от того места, где мы встретились, нужно всего лишь свернуть на север и через несколько часов ты уже будешь у замка, – честно ответил Рон. – Я впервые забрался так далеко от дома, отец никогда и ни за что не позволил бы нам путешествовать по окрестностям после наступления сумерек, а тем более останавливаться в этой долине. Он бы ни за что не стал объяснять нам, своим детям, что это место считается в народе нечистым. Он бы ни за что не признался, что верит в нечистую силу, наверное, потому что сам был знаком с ее представителями, пусть даже и с безопасного расстояния замковой ограды. Люди отрицают существование того, чего бояться, особенно если это влиятельные люди, к мнению которых необходимо прислушиваться. А отец был видным человеком до того, как его объявили заговорщиком.

Надо же, тяжелая жизнь и бродягу сделает философом. Рианон вздохнула.

– Ты думаешь, он не был на самом деле виновен? Жалеешь о нем? И о том, что эти владения больше не принадлежат твоей семье? – вопросы так и полились у нее беспорядочным потоком.

Рон подумал и на все дал один ответ.

– Мне не о чем жалеть, как младший сын я все равно ничего не потерял.

Конечно, ведь наследовать могли только старшие. Будь у нее старший брат или сестра и Рианон осталась бы в их тени. Она к такому не привыкла, но могла это понять.

– А что бы сказал твой отец, спроси ты его, почему нельзя бывать в этой долине? – засыпая, все же поинтересовалась она.

– Повторил бы то предание, которое рассказывают об этом месте все, – Рон пододвинулся к ней ближе и растянулся у костра на голой земле. – О том, что века назад здесь буйствовала такая страшная эпидемия чумы, которая унесла целое селение и зараза оставшаяся здесь до сих пор не пощадит никого. Стоит пробыть здесь всего час и ты уже болен, вскоре мертв, но кажется, мы пробыли здесь уже намного больше часа, и доказали, что это не так.

Сон пришел не сразу и продержался совсем недолго. Рианон проснулась так неожиданно и резко, будто ее разбудил крик. Она села, поправила выбившиеся пряди волос. Рон спал рядом, его белокурая голова резко контрастировала с черным пепельным настилом на земле. Костер давно потух, и стало совсем холодно, так почему же она слышит до сих пор хруст горящих веток и чувствует запах гари. Чисто интуитивно Рианон повернулась туда, где недавно теснились стаи грифонов, и не увидела птиц. Вместо них в другом краю долины расположилась группа сгорбившихся людей у костра. Страх пронзивший ее мгновенно угас. Это были не стражи порядка, а слишком бедно и неряшливо одетые согбенные фигуры. Вот только их поза чуть настораживала. Если они даже согнувшись в три погибели выглядят такими огромными, то каковы же их истинные размеры. Рианон встала и нехотя двинулась к костру. Она шла, как завороженная. Пламя на ветках чуть отливало синим, но так могло только показаться из-за общей мрачной ауры в долине. Казалось, что угрюмые тона способны поглотить здесь все яркие краски. И не столько краски, сколько само тепло. Она сама помнила, с каким трудом им удалось развести огонь. Так чего же удивительного в том, что костер этих путников кажется таким слабым и призрачным. Наверное, это бродяги, заключила про себя Рианон, рассмотрев крупные дыры на их грязных накидках. Серые вещи на угловатых плечах больше напоминали тряпье или прогнившие саваны. От них и несло чем-то похожим на запах могилы, гниющей земли, грязи и разложения. Ничего страшно, если бы банда Брома не орудовала на больших дорогах, то наверняка одевалась бы точно также. Что остается делать людям, потерявшим свой кров или объявленным вне закона, кроме как выкапывать коренья в лесу для еды и подбирать для одежды тряпки, выброшенные другими. Она прижала к собственным плечам удобное догалине, которое подарил ей Рон. Широкий жест, учитывая то, что он отдал последнее, что у него было. Только сейчас глядя на эти фигуры у огня, она поняла, что лучше бы ему этого не делать.

Сидевшие у костра вряд ли могли согреться, ведь пламя тепла почти не источало. Но они не только грелись, узловатые, похожие на птичьи лапы пальцы перемешивали что-то и передавали друг другу. О боже, кости. Она содрогнулась при одном только взгляде на знакомую игру. Внутри все перевернулось при воспоминании о том, в чьих руках фишки были последний раз. Он и завел их сюда. Шесть и шесть. Цифры тоже всплыли в памяти. Он так легко обыграл Рианон, будто заранее на это и рассчитывал. Интересно, выиграй она те же очки тогда, и на столе бы непременно появилась лишняя кость, чтобы перевес все равно оказался на его стороне. Сейчас она была почти в этом уверена, но странные приглушенные голоса похожие на хрип вывели ее из размышлений.

– Время, время… сколько у них еще осталось времени до того, как они умрут…

А потом зазвучал гадкий смех, похожий на птичье карканье.

Одно из существ сидевших к ней спиной вдруг развернулось и схватило Рианон за руку. Коряжистые пыльцы с когтями обвились вокруг ее запястья. Ей могло только показаться, но под нелепым головным убором она рассмотрела нечто похожее на клюв.

Опять раздался смех долгий и неприятный, похожий на крики воронья. Смеялись все сидевшие у костра, но она не видела их лиц, а вот они, наконец, похоже ее лицо рассмотрели. Отблески пламени на миг ударили ей в глаза, и она плотно зажмурилась. Казалось, что она на освещенной сцене, потому что пламя наверняка выхватило из мрака ее и без того сиявшие волосы, шею и черты лица.