Мехасфера: Ковчег - Андрей Умин

— Ты еще нам указывать будешь, шавка? — нарочито злобно рявкнул он, чтобы как можно сильнее забрызгать ее слюной.

Пуно в этот момент волочил мешки с грузом, но, увидев Лиму в стальном захвате неотесанного солдата, бросился к ней. Только жесткая хватка Хана уберегла парня от верной смерти. Друг покачал головой, мол, сейчас ничего не сделаешь. Ничего хорошего.

— Отставить, майор, — приказал Альфа. — Если мы хотим их помощи, то должны дать что-то взамен. Пусть берут своих лошадей. Быстрее доберемся до «Ковчега» и спасем больше жизней.

Командир подмигнул Чарли, так, чтобы никто из инков не видел: «Не все, что я сейчас сказал, надо воспринимать всерьез». Майор язвительно ухмыльнулся.

Лиме разрешили подготовить остальных лошадей. Она кормила их, надевала сбрую, подтягивала седла и гладила каждую по голове, шептала что-то на ухо. Девушка любила животных, и они любили ее. Она была яркой представительницей летящей сквозь века женственности, пережившей падение цивилизации и вырождение человечества. Почти от всего в этом мире остались одни руины, но среди толп мутантов, психов и каннибалов пробился светлый лучик надежды. Нежная, трогательная доброта все еще жила в своем главном храме — в девичьей душе.

Из некогда большого табуна у инков осталось всего шесть лошадей. Не так много, чтобы совершать на них какие-то вылазки или помогать племени переселяться в другие места, но достаточно, чтобы спасти жизни десяти человек. Верхом у краснокожих появлялся шанс добраться до цели, но основные трудности были еще впереди. Восьмерым предстояло разбиться на пары и надеяться, что лошади не устанут под их весом, а двоим самым упитанным инкам дали отдельных животных, но нагрузили их вьюками, так что во всех шести случаях вес оказался равным. Инки взяли в поход холодное оружие, сушенное мясо и несколько лишних шкур — после бойни нехватка одежды уже не была столь острой. Луки и копья привязывались к вьюкам по бокам лошадей, придавая животным суровый вид, будто мини-армия из шести всадников шла на войну с киммерийцами.

Но куда более грозно смотрелись гусеничные вездеходы пришельцев. Самодвижущиеся повозки без крыши имели по два ряда сидений и по большому багажнику сзади. Рулевое управление располагалось спереди слева и защищалось бронированным стеклом. Конструкция машин позволяла сидеть в экзокостюмах, что было неудивительно — пришельцы даже в туалет без этих железяк не ходили, что уж говорить о поездке на тысячи километров.

Когда все припасы из прилетевшей на Землю капсулы были перенесены в лагерь, солдаты принялись устанавливать радиостанцию. Им пригодилась высокая башня, которую едва не взорвал Виски. С нее сигнал принимался лучше, и можно было сэкономить несколько батарей. Когда инки увидели, как чужеземцы наводят огромную спутниковую тарелку куда-то в небо, очень удивились.

— Это для связи с нашим Кораблем, — объяснил им Эхо.

— Но разве ваш корабль не упал в лесу? Мы все видели яркую вспышку, — у небольшой части инков стал появляться стокгольмский синдром, и они почти по-дружески общались с захватчиками.

— Нет, — засмеялся Эхо. — В лесу упал наш посадочный челнок. Он одноразовый и взорвался при ударе. А капсула с нами и ценным грузом отсоединилась от него за секунду до контакта с землей, и мы приземлились на парашюте.

Инки изумленно смотрели в небо, пока возле них не появился Пуно с мешком провизии на плече.

— Так, значит, наверху еще один такой аппарат? — спросил он.

— В космосе? Да. И не просто челнок, а настоящий корабль. Раз в десять больше. На нем мы сюда прилетели и на нем надеемся вернуться обратно. — Эхо понял, что его не понимают и попробовал объяснить. — Космолеты слишком массивны для безопасного приземления на планету. К тому же им элементарно не хватит топлива, чтобы взлететь обратно. Поэтому они отправляют на поверхность посадочные капсулы, а сами кружат на орбите в ожидании возвращения миссии.

— На корабле тоже ваши люди?

— Да. И мы должны установить с ними связь.

Спутниковая тарелка пискнула и еще больше раскрылась в диаметре, как цветок под утренними лучами солнца. Теперь ее можно было видеть с любой точки лагеря, а в дождливую погоду даже укрыться под ней.

— Есть контакт! — закричал солдат с вышки.

— Отлично! — помахал ему Эхо, а потом бросил взгляд на собравшихся вокруг инков. — Хватит глазеть. Идите работать, пока полковник вас не увидел.

Все дружно разбежались по делам, коих с каждым часом становилось все больше. Десятка смелых собиралась в дальний поход, а почти сотня оставшихся начала убирать мусор со взлетной площадки и готовилась к чистке ракетных баков. Стартовый комплекс стоял почти в километре от лагеря — в опасной близости от мест обитания хищников, поэтому уже через несколько часов планы пришлось менять. Пожилую женщину уволок когтерог — мерзкое существо, похожее на дикого кабана, только с мутацией в виде двух рогов, как у трицератопса, и таких же острых когтей. Единственной разницей между ним и вымершим динозавром было отсутствие защитной пластины на затылке, что делало его убийство достаточно легким делом. Если, конечно, он не насадит тебя на рога раньше, чем успеешь прицелиться и выстрелить или ударить. Размеры у когтерога были относительно небольшие, зато бегал он быстро. Инки успели только услышать крик женщины, а в следующую минуту увидели лишь лужицу крови да уходящие в лес следы зверя.

Оставшийся в лагере за главного Браво покачал головой и побежал к полковнику.

— Так не пойдет, — отвел он Альфу в сторону. — Нам придется защищать краснокожих от нападения диких зверей, а это значит убрать с работ двух наших. Мы физически не успеем все сделать.

— Сейчас всем нелегко, капитан. Нам — здесь, на Земле, а нашим родным — на Марсе, где чертовы бактерии уничтожили всю еду. Не знаю, как ваша жена и дети, но моих тошнит от синтетической пищи. Врач сказал, они долго не протянут…

— Мои тоже, сэр, — покачал головой Браво.

— Так вот думай о них. О невинных людях, чья судьба теперь в наших руках. Я знаю, что перед нами стоит слишком сложная задача, и, действуй мы только из личных соображений, ни за что бы не справились. Но мы должны сделать это ради них.

— Да, сэр, вы правы, — вздохнул капитан. — Но еще бы несколько человек…

— Мы бы разбились, — одернул его Альфа. — Двадцать человек с оборудованием и вездеходами — это в два раза больше расчетного предела для спускаемой капсулы. Мы и так пошли на невероятный риск. Может, ты не знаешь, но парашют порвался в последний момент, и только густые деревья спасли нас, нашу миссию, а вместе с